— За пару часов дойдём, — уверенно ответил десятник.

— Тогда заночуем здесь, — отозвался я.

Впереди показалось небольшое поселение на пару десятков дворов. Жители настороженно выглядывали из-за заборов. От вооружённых людей в этих местах давно перестали ждать чего-то хорошего. Гербы правящего рода на щитах ничего не меняли.

Прохор уверенно направил отряд к самой крупной избе, но доехать до неё мы не успели. Из калитки ближайшего двора выскочила растрепанная женщина и с ходу рухнула под копыта моему коню. Я едва успел остановить лошадь.

— Великий князь! Только на тебя надежда! — с надрывом закричала женщина, —Только ты можешь вернуть справедливость в этот лживый мир!

— А ну прочь! — недовольно рыкнул один из гридней.

— Погоди, — остановил его я, — Проблема у человека не видишь что ли? Может помочь получится. Что у вас случилось, уважаемая?

От такого обращения со стороны представителя правящего рода женщина надолго зависла и в себя пришла только когда вокруг начали собираться любопытные соседи. Многие из них неодобрительно качали головами, но женщина этого не видела. Она смотрела только на меня.

Я махнул рукой Прохору и тот отдал команду остановиться. Дружинники слезали с коней, Никита отправился на поиски старосты, а женщина наконец пришла в себя и начала свой грустный рассказ.

— У меня есть подруга, господин. Да какая она теперь подруга! Гадкая лживая тварь!

— Давай по делу, — поморщился я. Слушать потоки ругательств в адрес неизвестной селянки у меня не было ни малейшего желания.

— Мой отец был известным путешественником, — быстро перестроилась женщина, — Он ходил с купцами в дальние страны. Даже до Византии. Однажды он привёз с собой перстень с драгоценным каменем. Невероятно красивый. Он стал единственным достоянием моей семьи. И эта...эта... Она попросила его на пару дней, чтобы покрасоваться на ярмарке в Смоленске. Я не ждала от неё предательства и легко одолжила перстень. А теперь... Теперь она отказывается его отдавать! Говорит, что он всегда был её!

— А кто ещё видел этот перстень? Из жителей? — спросил я.

— Никто, светлый князь! — замотала головой женщина, — Это же моё сокровище было. Я его в избе хранила всегда. В углу предков.

— А где твоя подруга? — задал следующий вопрос я, — Бывшая которая.

— Здесь я, светлейший, — послышался голос справа. Там, с гордым и независимым видом, стояла статная девушка. Надо признать, что на фоне просительницы она выглядела в разы презентабельней. Одежда лучше, волосы в порядке, да и симпатичнее на мой взгляд.

— Что скажешь? — спросил я.

— Этот перстень много лет хранился в моей семье, — пожала плечами девушка и презрительно кивнула в сторону своей подруги, — Я показала ей его. Сказала, что это моё главное приданое. А теперь вот...

— А кто его видел ещё? Родственники, дети? — уточнил я. В принципе, я мог послать пострадавшую и спокойно отправиться отдыхать. Такие вопросы вполне мог решить староста. Но он не решил, а мне все равно было нечего делать.

— Что ты, княже?! — потупилась девушка, — Такие вещи только жених должен видеть. Да и то опосля свадьбы. А родичей нет у нас. На том и дружили, друг дружке помогали.

— Понятно, — задумчиво проворчал я, — Ситуация... Без свидетелей только слово против слова. Тут я помочь вряд ли смогу.

— Ежели велишь, то могу кликнуть тех девиц, с кем дружу давно, — предложила обвиняемая, — Они тоже перстень мой видели.

— Зови, — кивнул я, а первая женщина вздрогнула от очередной волны рыданий. Ей, вероятно, звать было некого.

Минут через пять к нам подошли три девицы и крепкий старик. Скорее всего староста. Дед хмурил кустистые брови и неодобрительно косился на жертву обмана. Девушки были очень разными внешне.

— Чем занимаетесь? — доброжелательно спросил я.

Девчонки оказались дочками местной элиты. Пекаря, кожевенника и кузнеца. Я выслушал их сбивчивые рассказы и ненадолго задумался. Каждая твердила, что правда на стороне местной красотки. Пострадавшая громко рыдала и это начинало меня раздражать.

— Никита, — позвал я стоявшего неподалёку десятника, — Выдели гридней, пусть отведут этих красавиц в разные избы. Мне подумать нужно.

После этого я слез с коня и поднял с земли заплаканную женщину.

— Идём прогуляемся, — предложил я, — Тебя как зовут?

— Яра, — робко ответила девушка.

— Как перстень этот чудесный выглядел? — когда мы отошли подальше от любопытных селян, спросил я, — Чеканка? Камень?

— Не было чеканки на нем, княже, — всхлипнула девушка, — Золотой ободок, да камень алый в центре, словно капля крови. И формой и цветом схож.

— Понятно, — кивнул я, — Давно он у вас?

— Семь лет почитай уже, княже, — печально ответила Яра, — А три года назад отец снова ушёл, да так и не вернулся. Одна память о нем осталась, да и та...

Новый приступ рыданий я выслушивать не стал. Вместо этого поманил к себе вихрастого пацана из-за ближайшего забора.

— Иди сюда, малой, — произнёс я, — Поможешь князю?

— О то ж, — уморительно серьёзно ответил пацан, вытирая грязноватым рукавом рубахи нос, — Что потребно, княже?

— Знаешь где глины раздобыть для лепки? — спросил я, — Без разницы какой. Чтоб не разваливалась только. Вот такой кусок нужен.

Я показал руками примерный размер кома. Мальчишка кивнул и исчез за забором, а мы пошли обратно. Вторая девушка беспечно болтала о чем-то с одним из дружинников и иногда мелодично смеялась. Складывалось впечатление, что происходящее вокруг её вообще не беспокоит.

Я в сторонке дождался своего посыльного и передал полученный груз Никите. Пацан немного перестарался и припер килограмм пять глины.

— Разделишь на три куска, — негромко приказал я десятнику, — По одному на каждого свидетеля. Пусть слепят камень из перстня. Потом веди всех сюда.

Никита замедленно кивнул и ушёл. На эксперимент потребовалось минут десять. Девицы вернулись и гордо продемонстрировали результаты своей работы. У одной получился какой-то зверёк, у второй что-то вроде цветка, а третья слепила очень натуральный калач.

Никита откровенно ржал. Остальные ничего не понимали. Староста смотрел на меня в ожидании пояснений и мне пришлось перебороть свою лень.

— Эти врут, — указал я на свидетелей и по толпе селян прокатился удивлённый вздох. Обвиняемая разом побледнела и вцепилась руками в подол платья, потому что мой палец переместился в её сторону, — Это воровка. Перстень вернуть. Наказание определит староста. Я спать.

Прохор уже успел договориться о нашем ночлеге. Я молча развернулся и пошёл в сторону дома старосты. Набирающий обороты шум и болезненные вскрики обманщицы меня не интересовали. Свою работу я выполнил.

В избе уже был накрыт небогатый стол. Я спокойно поел и завалился спать. До вечера ещё было прилично времени, но сил на какие-то осмысленные действия уже не было. Бессонная ночь давала о себе знать вялостью и ломотой во всем теле. Сытный ужин, тепло и безопасность добили меня окончательно. Очнулся я только под утро. Зато одним из первых.

Снаружи дежурила пара гридней. Утренняя стража была самой сложной. Ночь уже превратилась в серые сумерки, но до утра оставалась ещё пара часов.

— Будите остальных, — приказал я, — Выдвигаемся через час.

Деревня просыпалась рано. Я не знал чем закончился вчерашний суд, но это меня и не особо интересовало. На единственной улице меня встретила Яра. Девушка явно сильно переживала из-за всего случившегося и не спала всю ночь. Но это не помешало ей привести себя в порядок.

— Княже, — едва завидев меня, глубоко поклонилась девушка. Интересно сколько она здесь простояла? — Я хотела тебя отблагодарить за честный суд и мудрость.

— Считай что отблагодарила, — улыбнулся я, — Перстень вернули?

— Да, но я не поэтому пришла, — быстро ответила Яра, будто я мог её прогнать, — Вот. Это оставил мне отец, перед тем, как уйти в поход.