Странно: при виде его у Арабеллы потеплело на душе. Это ее обеспокоило. Она послала ему жалкую улыбку.

– Ничего. Я только что разговаривала с мистером Франкотом о делах.

Лицо Люсьена помрачнело. Он прошел через комнату и остановился прямо перед Арабеллой.

– Ты плакала.

На какой-то безумный миг она подумала о том, чтобы отбросить свою рассыпавшуюся гордость и упасть в его объятия. Но все, что она от этого получит, это сиюминутное облегчение и сожаление на всю оставшуюся жизнь. Поэтому она попыталась спрятать носовой платок.

– Я все еще потрясена событиями сегодняшнего утра, через минуту все пройдет.

Люсьен смотрел на ее склоненную голову, пока она запихивала платок в карман. Хотя говорила она довольно убедительно, было в ней что-то такое, отчего у него сжалось горло и возникло желание разбить физиономию любому, кто заставил ее плакать.

Вдруг у него перед глазами всплыло напряженное выражение лица мистера Франкота, прошедшего в дверях.

– Этот хлыщ тебя обидел?

– Какой хлыщ? – спросила она фальшиво.

– Ты прекрасно знаешь, о каком хлыще я говорю.

– Я тебе уже сказала, что у меня все хорошо. Ты готов ехать? Мне в самом деле надо отвезти семье Марч корзинку от тети Джейн, пока не испортилась погода.

Люсьен взял ее за подбородок и осторожно приподнял ей голову. Глаза Арабеллы были влажными, ресницы слиплись от слез, но его внимание привлекли губы. Опухшие и поцарапанные, они своим видом поведали ему, что произошло. Люсьен выругался и круто повернулся. Его охватил бешеный гнев. Он догонит этого ублюдка и изобьет до полусмерти.

Арабелла схватила Люсьена за руку до того, как он достиг двери.

– Оставь его, Люсьен! Он уже извинился и очень сожалеет.

– Он еще не начал сожалеть.

Она твердо стояла, вцепившись в его руку, и ни на дюйм не сдвинулась с места.

– Оставь его в покое. Я ему очень многим обязана. А сегодня... сегодня была просто ошибка.

Люсьена разозлило, что она так легко простила Франкота, его же призывала быть терпеливым.

– Этот самоуверенный болван хочет только затащить тебя к себе в постель, больше ничего.

–А ты? – резко ответила она, отпуская его руку. – Почему ты мне помогаешь, Люсьен? Почему ты починил ступеньки, загородку, ставень и все остальное? Потому что хотел увидеть Роузмонт в прежнем великолепии? – Она поджала губы. – Или потому что ты счел удобным прятаться здесь, пока охотишься за своим похитителем драгоценностей?

Она слишком проницательна, подумал Люсьен с невольным восхищением.

– Признаюсь, я знал, что драгоценности должны были где-то здесь пойти на аукцион. Но у меня не было необходимости жить в Роузмонте, Белла. Я мог поселиться в любом из постоялых дворов, которых на побережье не меньше десятка.

– Тогда почему ты остался здесь?

– Потому что я нужен тебе. Ее глаза сверкнули.

– Мне не нужна твоя благотворительность.

– Ни тебе, ни мне. Для меня важнее всего ты, Белла. Ты, и Роберт, и тетя Джейн, и тетя Эмма, и Уилсон, и все в Роузмонте. Я не хочу, чтобы кому бы то ни было из вас было плохо.

– И поэтому ты здесь остался? Люсьен кивнул.

– И потому что знаю, что причинил тебе зло. Я подумал, что смогу его искупить. – Она повернулась, чтобы уйти, но он удержал ее. – Я знаю, что не смогу, но хотел попытаться. Конечно, попытаться стоило.

– Уверена, что так оно и было бы, если бы это пришло тебе в голову десять лет назад. Сейчас же это не более чем несерьезные запоздалые раздумья. А у меня своих запоздалых мыслей достаточно, так что твои мне ни к чему.

Люсьен подошел на шаг ближе, задетый ее словами.

– У тебя бывают запоздалые раздумья? О чем? Она раздраженно хмыкнула, хотя щеки ее запылали.

– Я думаю о том, почему позволила тебе здесь остаться. О том, что с тех пор как приехал, ты меня только мучишь. О том, что надо было оставить тебя на дороге, где я тебя нашла.

– Значит, все твои запоздалые раздумья обо мне. Интересно. – Он крепко схватил ее за руку, так что она не могла отойти. Она кусала губы, но не пыталась высвободиться.

Люсьен улыбнулся своей маленькой победе.

– Расскажи мне еще о своих мечтах, – сказал он нежно.

– Запоздалых мыслях, – поправила она, а взгляд ее был прикован к его большому пальцу, кругами потирающему нежную кожу у нее на ладони.

– Да, конечно. – Люсьен поднес ее руку к своим губам и по очереди поцеловал кончики пальцев. Она смотрела как зачарованная. Но этого было недостаточно. Он хотел стереть всю боль, которую видел у нее в глазах, когда вошел в комнату, и немного восстановить ее гордость.

– Скажи мне, Белла. В этих... запоздалых мыслях я голый?

Она взглянула на него, и лицо ее заметно дрогнуло от внутреннего смеха, но она сдержалась.

– Ты полностью одет. И еще связан и с кляпом во рту. И лежишь на дороге, где я тебя нашла, – вызывающе сказала она.

– Ах, а потом ты, конечно, подъехала на великолепном коне и спасла меня. Как в сказке.

Она улыбнулась:

– Нет, я была на крестьянской телеге. И после того как переехала тебя, я вернулась убедиться, что ты мертв.

– Какая... какая основательность, дорогая.

Ее губы дрогнули в улыбке, и Люсьен понял, что одержал победу. Она высвободила свою руку из его ладони и улыбнулась:

– Это смешно. Но нам надо ехать немедленно, если хотим навестить арендаторов.

Люсьен поклонился:

– Я в вашем распоряжении, мисс Хадли. Ее губы дернулись.

– Спасибо. Если ты позволишь, я схожу надену сапоги. Постарайся, пожалуйста, найти тетю Джейн и взять у нее корзинку, которую мы должны отвезти.

Люсьен смотрел, как она уходит, и на душе у него было легче, чем обычно. Она начала живо разговаривать с ним, значит, со временем она будет ему доверять. К сожалению, как раз времени у него и не было.

Ему бы хотелось спланировать подобающее ухаживание, с поцелуями и свечами, с нашептыванием комплиментов и страстными прикосновениями. Но было бы безумием заниматься такими вещами, когда Харлбрук подталкивает констебля к аресту, а загадочный мистер Боулдер жаждет мести. Люсьен должен быстро найти способ убедить Арабеллу выйти за него замуж.

Только как? Как ему добиться ее согласия? Одно дело заставить ее улыбнуться и совсем другое – уговорить отдать ему свою руку.

Он повернулся к двери, и взгляд его упал на портрет над камином. В плутоватой улыбке капитана ему почудился вызов.

Люсьен улыбнулся ему:

– Тебе легко говорить. В твое время вам достаточно было перебросить женщину через плечо, и она была твоя. Сегодня, – Люсьен удивленно вздернул брови: ему в голову пришла неожиданная мысль. Сегодня может быть еще проще.

И он с возродившимся энтузиазмом ринулся на поиски тети Джейн.

Арабелла хмуро смотрела на покрытую снегом дорогу:

– Мы едем не туда.

– Правда? – Люсьен покосился на нее. Она сидела рядом с ним, аккуратно одетая в вышедшее из моды платье из выцветшей синей шерсти, на ногах красовались поношенные сапоги, потертая меховая шляпа обрамляла розовощекое лицо. Каштановые волосы были убраны под капор, мантилья застегнута до самого верха. Арабелла сидела, крепко обхватив корзинку с вареньем и желе, и была похожа на раздражающе респектабельную гувернантку.

Однако во взгляде, который она бросила на него, не было ничего от почтительности.

– Этим путем мы будем ехать на полчаса дольше. Дорога идет через лес.

– Так объясняла тетя Джейн. Она сказала, что здесь прекрасный вид. – Люсьен напряженно вглядывался сквозь ветви деревьев. Где-то здесь, по словам тети Джейн, должен быть романтично расположенный пустующий домик арендатора.

Для того чтобы убедить Арабеллу выйти за него замуж, недостаточно ее просто скомпрометировать: она слишком умна и независима, чтобы поддаться на такую жалкую уловку. Надо предпринять искушение души, тела и рассудка одновременно. Он должен быть в состоянии ответить ей на всех уровнях доводом на довод, страстью на страсть. Меньшее ее не удовлетворит. Как ни странно, его тоже.