Ты будешь спать спокойно, брат.
Поезд приближался к Ирольску.
Жома Тигра ждали в столице.
Русина, Ирольск.
- Жом Лейва, вы совершили чудо!
Яна не скупилась на комплименты.
Хоть и говорил Борха, что брат его шьет хуже, но Яне вполне подошло. Более чем.
Хотела она, ни много, ни мало - брючный костюм. То, что не шили на женщин. То, что было ей необходимо.
В платье она одеваться не станет, но и штаны-куртка...
Это отличная одежда, но не для ее целей. Они останутся с Яной, но надо и еще кое-что.
В результате, на свет появилась короткая приталенная курточка из парусины. Не слишком обтягивающая, но формы она подчеркивала отлично. А главное, под нее можно было надеть теплый свитер из козьего пуха. Белый, уютный...
Стоил он дорого, но грел!
Какие там норки-дырки-соболя?
Курточка, подбитая мехом, для непродуваемости, свитер для тепла - и отлично! До поздней осени Яна так проходит, а зимой будет видно.
И брюки.
Да, тоже парусиновые. Достаточно свободного покроя, расклешенные от тонкой талии, с прорезью в кармане. А как вы хотите револьвер доставать?
Яна сильно думала над приобретением обреза. И решила, что при первой же возможности обзаведется полезным артефактом. А пока - кобура. На бедре, закрепленная системой ремней.
Вторая - на щиколотке.
Высокие ботинки, которые попали в руки сапожнику семейства Лейва, тоже претерпели изменения. Стали чуть пониже и обзавелись кусочками металла в носке и металлической же набойкой на каблуке. Кто не знает - шикарный аргумент в споре. Кость голени так сломать - уметь надо, но поверьте, даже при неумении... аргументировать, враг все равно вас не догонит. А потом еще неделю прохромает.
Еще Яна обзавелась жилетом и еще одним свитером. Рубашками и нижним бельем.
Белье пришлось покупать местное, шелковое, и безжалостно укорачивать. Панталоны?
Отрезать им штанины по самое это самое - и превратить в шорты.
Корсет? Яна подумала, да и махнула рукой. Носить эту дрянь она не будет, это уж точно. Грудь у нее своя была не слишком большая, да и у Анны не то, чтобы крупная. А еще принцесса ребенка не выкармливала, так что грудь и форму не потеряла.
Нечего себя упряжкой утягивать! Обойдемся!
Яна была готова к приключениям в Звенигороде. Но вот вопрос - как туда попасть?
Хотя чего она усложняет?
Пойти, узнать, какие поезда идут в Звенигород - и поехать.
За деньги, зайцем, или еще как...
Это она решит на месте. Ей надо в Звенигород - и она там окажется. А все остальное и все остальные - к Хель! Приятного аппетита, богиня!
Яна еще раз поблагодарила портного, переоделась за ширмой, сложила свои старые вещи в небольшой чемоданчик - и отправилась на вокзал. Чего тянуть?
Пансион она оплатила, если не вернется, хозяйка убытков не понесет.
Ценностей у нее здесь никаких нет. С собой, разве что, пара колец. Одно то, которое ей отец отдал, зашито в специальный кармашек на нижней рубашке, и еще одно - с некрупным рубином. Мало ли - продать придется. Пара брошек.
Нини клялась, что эти - не из драгоценностей короны. Может, матушкины, может, еще откуда... она не знала, но брошки были не особенно дорогие и не слишком тонкой работы. Можно продать при нужде. И все.
Остальное все увезла Нини. Яна подумала, что будет молиться за малявку. Той же Хелле, раз уж боги существуют и даже принимают активное участие...
Боги слышат наши молитвы?
Отлично! Хелла, ты попала!
А вот и вокзал.
Деревня неподалеку от Зараево.
Прасковья оглядела найденную мальчиками поляну.
А ведь и правда - хорошо!
От села не так, чтобы далеко, но расстояние достаточное. Змеиный Лог.
Девки-бабки сюда не ходят, детей не пускают... а место - удобное.
Сырой овраг, и вот удача - большой выворотень. Дерево упало так, что половину оврага накрыло, а корни его образовали нечто вроде пещеры. Решишь землянку устроить - так и трудиться почти не придется, кое-где настелить крышу, да щели законопатить. А много ли сил у женщины, да у двоих мальцов?
Считай, их и нету...
Казалось бы, да и махнуть рукой, и бросить все - деды-бабки наши жили, не тужили, так и мы проживем. Но что-то в голосе странной торы не давало Прасковье успокоиться.
Что-то не давало ей сидеть тихо.
А потому втайне, через подругу, были куплены несколько мешков с крупой, с мукой. И постепенно, с мальчиками, Прасковья переправила их в землянку.
Сколько пришлось приложить сил, чтобы зверье не добралось! Сколько потрудиться! Но...
Постепенно все обретало форму.
И очаг, сложенный из камней на скорую руку, и несколько горшков, и кое-какое тряпье, те же одеяла - хорошее Прасковья взять не решилась, а вот что поплоше, старое, драное...
Не слишком-то она верила, что этим придется воспользоваться.
Но...
Страх гнал ее вперед.
Тот самый страх, что побуждал запасать соль и спички, сахар и керосин, тот страх, который властно гнал ее прятать запасы, тот инстинкт, который приказал не покупать скотину - только овощи, зерно, то, что может долго лежать. И даже подруге Прасковья не говорила всей правды.
Надо, да...
Так случилось, у нее слюбилось, дело-то молодое... и мужа нет... потому и прячется, чтобы ворота дегтем не измазали. А деньги оттуда же.
Полюбовник дал, да приказал чего купить...
Не только себе, еще и ему.
Откуда деньги?
Да откуда ж ей знать? Перепало ей чего, и то уже хорошо...
Подруга приняла это вранье безоговорочно. И - Прасковья подозревала, рано или поздно она не удержится, понесет по селу. А и ладно!
Бабы за мужиками последят, за ней посмотрят, никого не увидят, да и отлипнут! Или скажут - бросил.
Слухов и сплетен Прасковья не боялась. Твердо знала, что муж в них не поверит. А хоть бы и поверил... сколько она его не видела? Уже не дней - лет! Тяжелых, каторжных...
Она тут не мед ложкой хлебает! А злые языки уж всяко не страшнее голодных детских глаз. Не страшнее пропавшего от голода молока, не страшнее просьбы твоего ребенка - даже не о мясе. О кусочке хлеба...
А ты его дать не можешь!
Всякое бывало в ее жизни...
Так что... Прасковья с мрачной решимостью прятала продукты, обустраивала землянку, и еще раз объясняла все детям.
Куда идти.
Что делать.
Зачем...
Да, она допускала все. И в том числе, что ее в какой-то момент не окажется рядом. Мальчишки справятся. Родня их не бросит, а вот так... оно все одно надежнее.
А часть денег Прасковья все одно спрятала. Даже не в избе - прикопала в сарае, в стайке с наземом... Положила в жестяную коробку от леденцов, завернула в платок, да и прикопала ночью, оглядываясь, чтобы никто не видел. Без света, при луне...
Мальчишки тоже о том знали.
Прасковья надеялась, что обойдется. Но с юга шли странные слухи, с севера...
И частенько, заходя в церковь, Прасковья ставила лучинку перед образом Творца. За тору Яну. Пусть Творец посмотрит на нее - и сохранит в своих ладонях.
Пусть у нее все будет хорошо...
Как же ей было страшно!
А зима неумолимо надвигалась.
Русина, Подольский округ.
- Солдатушки, бравы ребятушки...
Песня гремела и звенела в воздухе.
Илья со своим полком входил в Подольск.
Сражаться даже не пришлось - когда местный комитет Освобождения услышал про идущий к ним Кавалергардский Ее Величества Государыни Императрицы Анны полк, то... вульгарно удрал!
Пошло и скучно смотался из города с такой скоростью, что на лошадях не догнать. Да Алексеев и не собирался.
Его задача какая?
Идти на соединение с семнадцатым кавалерийский гвардии полком, принять командование на себя занять Подольский округ и удерживать до подхода основных сил.
Почему Подольский?
Да по самой простой причине - здесь одна из самых важных транспортных развязок. Считай, больше половины поездов проходит именно через этот узел! Именно через Подольск!
