Куда девалась милая дама, которая часто улыбалась и была довольно тому малому, что дарило княжество?

Исчезла, испарилась… За то вместо этого объявилась груда, куча друзей и знакомых! Не моих, конечно. Хотя с многими пришлось свести более близкое общение… Скажу честно, именно пообщавшись с данным контингентом (большая часть из которых были придворные), поняла, что с учебным заведением я не прогадала.

Нет, среди знакомых мамы имелись приличные, умные люди, но большинство из них, к сожалению, были пустыми прожигателями жизни. Гнать бы их поганой метлой, но для Лорин почему-то их присутствие, их уважение, восхищение было важно… Почему? Я не знаю, честно не знаю, но споры из-за средств, из-за этих людей стали постоянными.

И не раз, и не два я вызывала Лорин на откровенный разговор, но всё было напрасно. Под конец, я просто переложила её опыт, впечатления на себя.

Графство Фелисийское. Меньше пяти лет назад мама была здесь полновластной хозяйкой, а теперь, если откровенно, то она приживалка…

Видеть, что то, что было твоим, у чужих руках больно. Вот Дориньяк и бесится.

Дальше, круг её знакомых. Раньше по положению Лорин была всем им равна, но теперь нет — и это раздражает ещё больше. Вот мадам и силится, играет — всё, чтобы доказать, прежде всего себе, что она не хуже, она всё та же леди!

Глупо, глупо, очень глупо! Позиция откровенно слабого человека, но кто говорил, про Лорин иное? Да, она идеально вписывается в образ «дева в беде» — и всю жизнь вписывалась!

А что нужно деве? Рыцарь, защитник, мужское обожание, восхищение… И, неважно, что мама давно вышла из нежного возраста, её потребности остались примерно на том же уровне… И я их удовлетворить их не могу, даже если бы и хотела!

Идея выдать Лорин в очередной раз замуж проснулась внезапно и неожиданно. А что? Приданным обеспечу, а внешне Дориньяк очень и очень ничего. Лорин смело можно было отнести к «вечно цветущему» виду женщин! Теряя молодость и свежесть, она приобретала нечто иное. Другое, но не менее, если не более, завораживающее…

Может быть это и странно, но мне казалось, всё объяснимым. У моей матери был легкий, ветреный характер. Заботы, печали, сомнения долго не оседали ни в её сердце, ни в разуме. Тяжкий труд её также не преследовал. Ответственность за неё брали другие… Так чем не условия для сохранения красоты на долгие годы?

Идея о замужестве Лорин всё крепла, укреплялась, когда я исподтишка наблюдала ней в обществе: она вся светилась, привлекая внимание многих и многих мужчин, в том числе, моих ровесников!

В этот момент я всё и решила — сразу после светского чаепития вызвала мадам к себе в кабинет, где высказала своё видение ситуации. Как ни странно, моя идея, мои доводы и предложения вполне устроили женщину. Более того, она в шутку предложила спор, что выйдет замуж за достойного человека, который будет по уши в неё влюблён, менее чем за полгода!

Я посмеялась, но в кое в чём была согласна с Лорин: очаровывать она умела в совершенстве — и срок в полгода не выглядел таким уж заоблачным.

И началось… Балы, наряды, флирт, круговорот, калейдоскоп, где блистала моя мать, а я находилась на позиции стороннего наблюдателя. Впрочем, польза от всех этих мероприятий тоже была: я изучала мир «высших», их нравы, привычки, завязывала полезные знакомства, узнавала последнею информацию и работала, работала, работала… Шутка ли заключить невзначай четыре выгоднейших контракта на поставку зерна в Армию и в Флот, договориться о скидках с иностранными торговцами, заключить пару успешных сделок с финансовыми воротилами!

Ко всему прочему, Лорин обещание выполнила: жениха за полгода нашла и приличного! Более того, приличного даже по моим меркам!

Барон Арно — вдовец, на 10 лет старше моей матери. Приятный, разумный человек. У него было двое совершеннолетних детей и большое имение, которое он разделил на две части. Большую отдал детям, меньшую оставил себе. Барон Арно был вполне серьёзным человеком, умным, я бы сказала прозорливым, поэтому я поспешила поинтересоваться, почему это он вдруг заинтересовался моей матерью.

— Понимаете, княжна. — начал он. — Я прожил интересную, долгую, насыщенную жизнь в которой пришлось очень много работать для страны, для моих детей, для моих подданных, а теперь я просто хочу пожить для себя. И слава богам, у меня есть такая возможность! И что плохого в том, что я хочу пожить для себя в обществе красивой женщины?

— Ничего, если вы поступаете достойно. — согласилась я.

В общем, Арно получил моё полное одобрение.

Свадьба была тихая, скромная, но элегантная.

Больше всего я боялась реакции на событие мальчиков, но вроде обошлось…

— Мы переезжаем тоже? — спросил Эмиль сразу после церемонии, кивнув на рядом стоящего Шарля, следившего за нами с напряжённым лицом.

Именно этот вопрос был особенно тяжёлым для меня: к братьям я привязалась всем сердцам и не хотела с ними прощаться. Я и так по ним безумно скучала! Лорин как-то разлукой не сильно мучалась, да у неё было пару высказываний типа «Ах, мои дорогие мальчики!», но на этом, пожалуй, всё.

Присутствие Эмиля и Шарля в планы Барона Арно тоже как-то слабо вписывались, но мужчина был готов их принять, если они пожелают в свободное от учёбы время жить с матерью.

— Как хотите. — улыбнулась я. — Можете последовать за матерью, а можете считать мой дом своим. Этому я только рада буду. Вы же моя гордость, опора и надежда!

Говоря это, я ничуть не лукавила. Я честно гордилась успехами братьев, переживала за них и верила, что в будущем, не стеснённые никакими обязательствами они достигнут многого в той стезе, которую выберут для себя сами.

— Хорошо. Учтём. — важно ответил брат и сделал какой-то непонятный знак рукой Шарлю, от чего лицо последнего стала довольным и несколько умиротворённым.

Что касается меня… Для меня лично первый год в качестве владелицы земель Фелисийских прошёл сумбурно. Эти земли были богаты, очень богаты, но организация в них страдала на обе ноги… Да, что там говорить: разброд и шатание! А ещё управляющие и арендаторы, которые так и норовили провести «соплячку».

Не получилось… Хотя бы потому, что соплячке назначили самых жестких, самых грозных и суровых учителей, которые буквально вколачивали в неё науку управления, ведения хозяйства, конфликтологию и многое, многое другое! А графство было потрясающим практическим пособием, даже не так… Графство было сборником со сложными упражнениями, которые нужно было выполнить в качестве домашнего задания.

В целом, жизнь для меня делилась на такие куски: учёба, плавно перетекающая в работу; работа, плавно перетекающая в обязательный светский выезд — и всё. Если бы не братья разнообразия бы не было никакого! Но, слава богам, они были! Каждый раз, когда они приезжали на каникулы, я старалась утрясти все проблемы так, чтобы быть вдалеке от них по минимуму, чтобы больше быть рядом… И я была! Мы вместе ходили на пикники, на речку, сбежав от всего, и слушала их рассказы, журила их за проказы, а иногда сама в них участвовала… Лучшее время за весь год! Только тогда, с ними, я вспоминала, что молода, даже юна, и делала то, что хотела, а не то, что должна!

Второй год не сильно отличался от первого, хотя кое-какие изменения были. Пришлось включаться в работу местных собраний знати, различных комитетов, торговых палат, так сказать, выходить за пределы графства, и заниматься общественными проблемами и интересами… Порой это было тоскливо, порой интересно, но абсолютно точно количество связей и знакомств с представителями самых разных слоев увеличилось до невообразимо больших размеров. Да, меня буквально заваливали письмами!

Все письма делились на три категории: необходимые для работы, необходимые для души и бесполезные. Бесполезных было гораздо, гораздо больше, чем всех остальных вместе взятых! Казалось, эта лавина вот-вот поглотит, раздавит…