Система, в которой находилась Хорра, располагалась довольно далеко от Внутреннего Кольца, а следовательно и от Последнего Предела. Даже обуреваемый противоречивыми чувствами Айн смог углядеть в этом некую параллель с родным Соллем, ведь теперь именно Хорра должна была стать оплотом инновационного кораблестроения, как Солль когда-то — центром передового научного развития. Возникал справедливый вопрос: почему так далеко от Внутреннего Кольца, особенно в свете мармерских событий?

Хотя, ответ пришел почти сразу: в случае чего легче скрыть правду, если история Солля повторится.

— Катализатора у нас еще на пять прыжков, — произнес Риксом, когда Последний Предел сначала превратился в маленький шарик, а затем и вовсе исчез в бездне гиперпространства. — До Хорры хватит с избытком, но лучше не растрачивай Х-топливо зря: возможно придется убираться с планеты быстро, и не факт, что с добычей. Так что постарайся ограничиться тремя.

Айн моргнул, не сводя глаз с обзорного экрана, в котором переливающийся всеми цветами радуги космос вновь резко стал черным.

— Я постараюсь, — отрывисто ответил он. — Но может, лучше тебе рассчитать траекторию пути самому?

Линия, траектория, трасса — каждый называл это по-своему. К сожалению, возможности прыжковых двигателей были не безграничны: прыгнуть с одного края галактики на другой было невозможно, поэтому на дальние полеты разрабатывался график остановок, а после прыжка следовало перезагрузить двигатель, и эта операция занимала почти полные стандартные сутки, в течение которых корабль летел на простом топливе, не позволявшем развить сверхсветовую скорость. Пилоты называли эти сутки «Время В». Обычно при расчете старались, чтобы остановки происходили в обитаемых системах. Для подстраховки: мало ли, а вдруг во время прыжка у корабля выявится какая-нибудь неисправность. Техника иногда все-таки давала сбои, и время от времени космические корабли терпели бедствие.

Все чаще. И возможно, причина была не в неисправностях.

До прибытия Императрицы на Хорру оставалось шесть дней, но Нейра предупредила, что оказаться на планете нужно хотя бы за сутки до этого, чтобы успеть до закрытия воздушного пространства.

«А лучше за двое, — добавила она. — Своих ребят я спрячу, а пятерка туристов, прибывших на открытие нового комплекса не должна привлечь внимание. По крайней мере, я очень на это рассчитываю».

И теперь он, Айн, должен самостоятельно рассчитать курс, хотя опыта в этом у него нет? Кажется, операция по захвату запасов Х-топлива очень важная, более того весьма опасная! Так почему Рик хочет поручить это ему, новичку?

Очевидно, эти мысли отразились на его лице, потому что Риксом расхохотался.

— Не переживай. Я уже все рассчитал. И мы отправимся по моему маршруту. Но я хочу, чтобы ты попробовал составить свою. До следующего прыжка времени достаточно, держать штурвал правильно ты уже научился, пора приступать к следующему этапу обучения. Если ты хочешь водить корабли на дальние расстояния, ты должен знать космос как себя самого. Так что отправляйся в каюту и хорошенько поработай головой. А за тебя пока порулит автопилот.

Айну смешно не было, особенно, когда он увидел нетерпеливое ожидание в глазах своего учителя. Ему явно хотелось остаться в рубке наедине с Нейрой. И запереть ее изнутри.

Ругая себя за дурацкую одержимость самой недоступной для него женщиной галактики, Айн убрался в свою каюту, пытаясь не думать о том, что может происходить сейчас в рубке.

Не думать.

Не представлять.

Отправить в бездну свои чувства. В бездну чувства! Нужно сосредоточиться на деле.

Но получалось, чего уж говорить, плохо. Схватив планшет, Айн устроился на узкой койке, мимолетно порадовавшись тому, что ему досталась отдельная каюта, и, покопавшись, обнаружил в нем звездные карты, список обитаемых систем Империи (в него входили не только планеты с постоянным населением, но и промышленные мирки) и координаты так называемых торговых точек: космических станций, на которых можно было пополнить внезапно закончившиеся запасы, получить врачебную помощь, а так же починить корабль.

Планшет перед самым вылетом ему вручил Риксом.

Айн подавил в себе желание отправить учительский подарок в недалекий полет в стену и, стиснув зубы, начал читать, освежая знания. А потом считать.

«Современные методики космической навигации» никогда не были его любимым предметом, но иногда Айн его все-таки посещал.

Лайза и Шарен стояли друг напротив друга у ограды энергетического сектора. Они напоминали мультяшных персонажей, нарисованных на белом экране, а позы их были так выразительны, будто оба долго репетировали. Лайза была не просто недовольной — злой. На удивление, Шарен тоже выглядел напряженным, и не пытался по обыкновению умиротворить склочную начальницу.

— Лайза… — донеслось до Вилта. — Ты же понимаешь, что я могу…

Он тряхнул головой, заметил Вилта и замолчал.

— Это тебя не касается! — выпалила Лайза прежде, чем тоже заметила присутствие свидетеля. — Я смотрю, здесь прямо медом намазано! Давай, спроси у доктора, что он здесь делает!

Она повернулась и подозрительно взглянула на Стэра.

— Я иду к операционщикам. В новом корпусе возникла проблема с подачей энергии.

Лайза хмыкнула:

— А что, запрос послать не судьба?

— Посылал, но пока ответа нет, — спокойно сказал Вилт, уже в третий раз напомнивший себе о том, что эта женщина хоть и завхоз по сути, но, в отличие от него самого, работает в административном блоке и наверняка имеет полномочия осуществлять контроль. Ведь речь об энергоблоке на повстанческой базе. Здесь вообще охрана могла бы стоять и пропуска требовать — вдобавок к системе безопасности.

Лайза закусила губу. Внезапно на лице ее появилась презрительная улыбка. Шагнув к Вилту, женщина вцепилась в его рубашку.

— А что, может, ты тут следишь за кем-то? — поинтересовалась она с намеком. Вилт молча перехватил ее руку, заставив Лайзу отпустить его, и она, презрительно фыркнув, прошла мимо с целеустремленностью космического крейсера.

— Она в последнее время сама не своя, — вздохнул Шарен. — Знать бы еще, почему.

— Вы выбрали не лучшее место для выяснения отношений, — заметил Вилт.

Не то, чтобы Вилту было дело до Лайзы, но он в очередной раз невольно задумался: как она вообще оказалась в сопротивлении? Наверняка тоже какая-нибудь нелепая история. Не похожа она на идейную. Зато вполне может оказаться какой-нибудь благородной, которую тоже вовремя вывезли… чтобы не попала в число репрессированных. А теперь — не знают, что с ней делать.

По мнению Стэра реабилитационная палата Лайзе пригодилась бы куда больше, чем административная должность.

Вилт вернулся в госпиталь только спустя час. Доктор Корбиг встретил его в коридоре.

— Что случилось? — спросил он и, заметив недоуменный взгляд Вилта, улыбнулся: — Взгляни-ка!

Вилт опустил голову и увидел на рубашке — там, где схватилась Лайза — серое пятно, словно пальцы ее были в пыли.

— Пробивался в энергоблок с боем? — заинтересовался врач. Стэр вдруг легко представил себе, как Корбиг рассказывает какому-нибудь новичку эту историю через год-другой: «А вот был до тебя, сударь мой, у меня такой чудесный заместитель! Все мог. Да. Раз случилось, что в новом корпусе начались перебои с электричеством, и отчеты никого не интересовали. Такие были времена. Вот он лично пошел, представь себе. Так сказать, брать штурмом, вернулся весь оборванный, в грязи, но с победой!». Да уж!

— Недоразумение случилось, — поморщился Вилт.

— Такое, что понадобилось искать лазейку в ограде? — добродушно спросил Корбиг. Он не настаивал на ответе и говорил как будто несерьезно, но смотрел знакомо, как обычно смотрит Лек, когда во время разговора решает в уме задачу, просчитывая варианты. Если глава сопротивления поручил «заместителю» следить за странностями в госпитале, кто-то должен был следить за самим «заместителем». Логично, что это Корбиг.