Барр вздрогнул: его давно не называли патрицием.

– В действительности волшебников нет, – ответил он.

– О ком же вся Сайвенна рассказывает легенды? Кого обожествляет? Среди ваших соотечественников есть люди, даже группы людей, которые грезят прошлым, какой-то свободой, независимостью… Все это каким-то образом связывается с волшебниками. Мне кажется, что подобные настроения представляют опасность для государства.

– При чем здесь я? – старик покачал головой. – Вы хотите сказать, что готовится восстание, а я должен его возглавить?

– Что вы, нет! – тут Райоз пожал плечами. – Впрочем, почему бы и нет? Ваш отец в свое время был ссыльным, вы патриот и даже, по-своему, шовинист. Как гость, я не имею права оскорблять вас таким заявлением, но как должностное лицо обязан это сказать… Боюсь, что в настоящее время восстание на Сайвенне невозможно. В людях истреблен дух противоречия.

Старик ответил не сразу:

– Вы нетактичный гость, а я нетактичный хозяин, и потому напомню, что некогда некий вице-король был того же мнения о жителях нашей планеты, что и вы. По приказу этого вице-короля мой отец был сослан, братья погибли в застенках, а сестра вынуждена была покончить с собой. Сам вице-король в конце концов принял достаточно ужасную смерть от рук моих раболепных соотечественников.

– Да-да. Вы сами заговорили о том, о чем я хотел с вами побеседовать.

Вот уже три года, как таинственная смерть вице-короля не является для меня тайной. В его личной охране был солдат, который поступил соответствующим образом. Я знаю, что этим солдатом были вы, другие подробности меня не интересуют.

– Что же вам угодно? – спросил Барр ровным голосом.

– Чтобы вы отвечали на мои вопросы.

– Не угрожайте мне. Я стар, но не настолько, чтобы жизнь значила для меня больше, чем она значит.

– Мой дорогой сэр, – с нажимом произнес Райоз, – времена сейчас суровые, а у вас дети, друзья, Родина, которой когда-то вы клялись в любви и верности. Если мне придется применить силу, я начну не с вас – я не настолько мелок.

– Чего вы хотите? – холодно спросил Барр.

– Поймите, патриций, – Райоз держал в руках пустую чашу, – в наше время успех сопутствует лишь тем солдатам, которые в праздничные дни участвуют в парадах, охраняют императорский дворец или эскортируют роскошные прогулочные корабли, в которых Его Императорское Величество выезжает на летние квартиры. А я… я неудачник. Мне всего тридцать четыре, а я уже неудачник, и до конца жизни им останусь. Потому, что люблю драться.

Именно поэтому я здесь. Я плохой придворный: не соблюдаю этикет, оскорбляю павлинов-адмиралов. Зато хороший командир кораблей и солдат, поэтому меня не ссылают на необитаемую планету, а используют мои способности на Сайвенне. В отделенной, нищей и непокорной провинции. И волки сыты, и овцы целы.

Увы, и здесь мне негде себя проявить. Ни народы, ни вице-короли не восстают; по крайней мере, со времен правления покойного отца Его Величества.

– У нас сильный император, – пробормотал Барр.

– Да, такого правителя можно пожелать любому государству. И помните: он мой хозяин, я защищаю его интересы.

Барр небрежно пожал плечами:

– Не пойму, какое отношение это имеет к нашему разговору?

– Сейчас объясню. Волшебники, о которых я начал говорить, пришли из-за границы, оттуда, где редки звезды…

– «Оттуда, где редки звезды, где ледяная тьма…» – подхватил Барр.

– Это стихи? – Райоз нахмурился, поэзия показалась ему неуместной. – Так вот, они пришли с Периферии, из единственной области, в которой я могу без оглядки драться во славу Императора.

– Вы хотите совместить приятное с полезным: послужить Императору и всласть подраться.

– Вот именно. Правда, мне хотелось бы знать, как и с кем придется драться, а вы можете мне в этом помочь.

– Почему вы в этом уверены?

Райоз небрежно отщипнул кусочек печенья.

– Три года я вылавливал малейший слушок, каждое словечко, каждый шепоток о волшебниках. Я собрал огромную массу информации, проанализировал ее и обнаружил, что среди множества слухов есть два достоверных факта, по части которых все слухи совпадают: волшебники пришли со стороны Сайвенны, а ваш отец видел живого волшебника и говорил с ним.

Старик смотрел генералу в глаза, не мигая. Райоз продолжал:

– Для вас будет лучше, если вы мне расскажите то, что знаете.

– Пожалуй, стоит кое-что вам рассказать, – задумчиво проговорил Барр.

– Когда еще мне представится случай провести собственный психоисторический эксперимент?

– Какой-какой эксперимент?

– Психоисторический, – старик с ехидцей улыбнулся. – Давайте-ка, я налью вам еще чаю, иначе вы не выдержите моей лекции.

Старик откинулся в кресле, лампы потускнели, жесткие черты генерала смягчились в полумраке.

– Я располагаю необходимыми вам сведениями, – начал Дьюсем Барр, – в результате ряда случайностей, а именно, в результате того, что я родился сыном своего отца и гражданином своей страны. Сорок лет назад, вскоре после неудачного восстания, мой отец скрывался в лесах на юге, а я служил в личном флоте вице-короля. Того самого, который подавил восстание, а впоследствии умер ужасной смертью.

Барр мрачно усмехнулся и продолжал:

– Мой отец, Онам Барр, был патрицием Империи и сенатором Сайвенны.

Райоз нетерпеливо прервал:

– Не трудитесь: я осведомлен об обстоятельствах его ссылки.

Старик пропустил это замечание мимо ушей.

– В ссылке отца однажды посетил путешественник. Торговец из крайнего витка Галактики. Это был молодой человек, говоривший со странным акцентом, совершенно не осведомленный о последних политических событиях в Империи и одетый, кроме всего прочего, в индивидуальное силовое поле.

– Индивидуальное силовой поле? – возмутился Райоз. – Ерунда! Еще не сконструирован генератор, который способен создать такое мощное поле в таком незначительном объеме. А может быть, ваш торговец тащил за собой на веревочке генератор весом в пять тысяч мириатонн?

Барр невозмутимо продолжал:

– Это был тот самый волшебник, о котором вы спросили. Звание волшебника не просто заслужить. При молодом человеке не было ничего, похожего на генератор, но никакое оружие не способно было пробить силовое поле, которым он себя окружил.

– И все? Мне следует считать, что волшебники порождаются галлюцинациями ссыльных стариков, мучающихся одиночеством?

– Сэр, легенды о волшебниках старше моего отца. Слушайте дальше: мой рассказ содержит более убедительные доказательства того, что индивидуальное силовое поле – не ерунда. По просьбе торговца, которого люди называли волшебником, отец направил его в город к некоему технику.

Торговец оставил технику генератор индивидуального силового поля, такой же, каким пользовался сам. Когда после казни вице-короля отец вернулся в город, то забрал генератор. Долгое время… Вот он, сэр, висит позади вас на стене. Он проработал только два дня. Но если вы его осмотрите, вы поймете, что он сконструирован и сделан не в Империи.

Бел Райоз потянул к себе висевший на стене пояс из металлических шишечек, который отделился от стены с чмоканьем, как будто держался на присоске. Одна из шишечек была крупней остальных.

– Здесь? – спросил генерал.

– Да, – кивнул Барр, – здесь был генератор. Именно был: нам так и не удалось определить принцип его действия. Анализ показал, что это цельный кусок металла, и даже дифракционный рисунок не дал возможности установить, какие детали здесь присутствовали, когда генератор был в рабочем состоянии.

– В таком случае ваше утверждение остается голословным.

Барр пожал плечами:

– Вы требовали, чтобы я изложил вам то, что знаю. Более того, вы угрожали вырвать у меня секреты силой. Я выдал их вам, и мне нет дела до того, верите вы мне или нет. Могу на этом закончить.

– Продолжайте, – резко сказал генерал.

– После смерти отца я продолжил исследования. На помощь мне пришла еще одна случайность: Хари Селдон хорошо знал Сайвенну.