Подобные точки зрения игнорируют реальные достижения наших предков и основаны на расизме: они преуменьшают способности и мастерство людей вообще.

Точка зрения фон Деникена на статуи острова Пасхи достаточно проста: сделанные из «твердого вулканического камня», они не могут быть изготовлены при помощи простейших орудий труда… Никто не мог обработать такие гигантские глыбы лавы при помощи маленьких примитивных орудий… Люди, которые смогли проделать подобную совершенную работу, должны были обладать ультрасовременными орудиями труда… Он предположил, что маленькая группа «разумных существ» высадилась на остров, научила островитян различным вещам, сделала статуи – он делает ударение на их «внешность роботов» – а затем уехала до завершения работы. Местные жители попытались завершить работы каменными орудиями труда, но, к сожалению, их попытка провалилась.

Желто-коричневый вулканический туф Рано Рараку (именем Рараку звали местного древнего духа) состоит из пепла и лапилли. Это и в самом деле твердая как сталь, поверхность, подвергавшаяся воздействию погоды: испанские визитеры в 1770 году нанесли удар по статуе тяпкой или киркой, так что искры полетели. Внизу, однако, материал был не тверже мела, сделан из прессованной золы, его можно было разрезать достаточно просто, используя лишь каменные орудия труда: Метро нашел, что «современные скульпторы признали этот материал более легким для работы, чем железо. Не имея ничего, кроме топора, чтобы распилить большой кусок туфа за день и за несколько часов превратить его в точную копию великих статуй». В каменоломне в большом количестве содержатся тысячи отколотых и стесанных камней (tori) массивного базальта: если теория фон Деникена верна, странно, что все это было сделано островитянами еще до того, как они поняли, что их орудия труда совершенно бесполезны!

Во время экспедиции Тура Хейердала в 1950-е годы он обсуждал с островитянами, как можно вырезать из камня такие статуи. Они настаивали, что это сделано кирками. Точно неизвестно, были ли эти орудия труда с рукоятками, хотя одно или два тесла с ручками известны из наскальной живописи. Хейердал нанял шестерых человек, которые использовали такие инструменты, чтобы вчерне «набросать» статую в 6 м. Сначала на грубо обколотом камне наметили длину ладоней и рук, а затем началась трудная работа, каждый удар поднимал кучу пыли.

Скалу часто брызгали водой, чтобы смягчить ее (пористая скала также впитывает дождевую воду, которая делает статую хрупкой и трудной для установки сегодня), а кирки быстро затуплялись, их необходимо было часто затачивать или менять. Для людей, не имеющих практики, три дня занимало только изготовление эскиза статуи. На основе таких скудных данных каким-то образом было подсчитано, что шесть человек, работая каждый день, могли сделать статую такого размера за период от двенадцати до пятнадцати месяцев, при этом каждый скульптор делал бы примерно полметра. Кэтрин Рутледж, которая первой провела детальное изучение каменоломни, пришла к выводу, что статую можно было сделать вчерне за пятнадцать дней, а Метро считал, что в данном случае речь может идти только о слишком малой фигуре.

Следовательно, двадцать опытных рабочих, возможно, разделившись на две равные соревнующиеся между собой команды, имея простор для движения, могли сделать любую из законченных на острове статуй, даже «Паро», за год. Учитывая, что на острове тысяча статуй и беря, как минимум, пятьсот лет для работы (начиная с 1000 по 1500 год данные основаны на радиоуглеродном анализе норвежских археологов), получаем, что даже малочисленное население могло создать эти фигуры. Но поскольку на каменоломне Рано Рараку есть много незавершенных статуй разных видов и размеров, кажется возможным, что работало множество различных групп, и промежуток времени для изготовления тысячи статуй мог быть намного короче. Большое количество незавершенных статуй в каменоломне также подразумевает, что их изготовление было намного проще, чем передвижение и установка, а производство опережало требуемое количество. Во время раскопок обнаружили огромное количество оснований домов и внутри кратера и на обычных террасах между Рано Рараку и побережьем, которые предполагались для проживания множества рабочих.

Совершенно очевидно, что там работали квалифицированные рабочие; островитяне отмечали, что скульпторы принадлежали к привилегированному классу, их искусство передавалось по мужской линии, великой честью считалось принадлежать к семье скульптора. Если верить легенде, резчики по камню были освобождены от всей остальной работы, поэтому рыбаки и фермеры должны были обеспечивать их едой, особенно полезными морепродуктами; кроме того, резчикам платили рыбой, омарами и угрями.

Большие участки каменоломни скрыты под отвалами, поскольку они явно больше, чем мы можем предположить сегодня (надо помнить, что эта каменоломня была «хранилищем» почти для 90 % статуй острова). В настоящее время она составляет около 800 м в длину и содержит множество пустых в настоящее время ниш, из которых когда-то были удалены статуи, поэтому около 397 фигур видны на внутренних и внешних отвалах. Они как бы иллюстрируют каждую фазу процесса резьбы по камню. Как писал Гейзелер, незавершенные фигуры «дают нам ясное представление о процессе изготовления идолов». То, что мы видим, воочию показывает нам, насколько систематическим был этот процесс.

Фигуры вырезали, начиная со спины, основа обычно шла по нисходящей (хотя некоторые делали иным образом: некоторые шли параллельно горе, а третьи практически вертикально). Пространство между начатой статуей и скалой было обычно 60 см, достаточно широко для того, чтобы человек мог там работать. Когда они срезались, сзади оставалась перемычка, соединявшая статую со скальным основанием. Все основные детали головы (за исключением глаз), руки и все остальное вырезалось именно на этой стадии, и внешний вид разглаживался, может быть, пемзой, фрагменты которой были найдены: туф, который был прекрасным материалом для вырезания и разглаживания, непригоден для полировки.

Пока статуя поддерживается при помощи камней и насыпей, киль постепенно пробивали, образуя дыры, до тех пор, пока перемычка полностью не исчезала. Некоторые фигуры, возможно, были разбиты именно на этом этапе по неосторожности мастеров. На каменоломне обнаружено несколько поврежденных фигур, отбракованных из-за дефектов в камне. Здесь имелись огромные запасы туфа, поэтому проще было уничтожить испорченную статую и начать новую, чем продолжать работать с поврежденной. Кроме того, резьба могла быть прекращена, если во время работы была допущена ошибка, что в Полинезии считалось знаком дьявола, который влиял на mana резчика.

Следующей задачей было передвинуть статую вниз по склону (около 55°), не повредив ее. Были использованы спускающиеся каналы, прорытые в земле при помощи остатков перемычки, которая была необходима для указания направления движения. Островитяне настаивают на том, что использовались тросы, возможно, привязанные к шее статуи, как некие «причальные тумбы», которые все еще видны.

На краю кратера, в 150 м над равниной, возможно, лишь для проведения операций на одной стороне внутреннего края, можно увидеть несколько пар выкопанных отверстий около 1 м глубиной и шириной, с горизонтальными каналами, соединяющими их на дне. Оставленные следы позволяют сделать предположение о том, что каналы 7,5 – 10 см толщиной соединялись именно здесь, а островитяне подтвердили эту теорию. С тех пор как были обнаружены остатки больших деревьев, появилась версия о том, что в этих ямах стояли крупные стволы, обмотанные вокруг веревками. Островитяне сами рассказали об этом немцам, которые прибыли в 1882 году, что в этих ямах росли огромные деревья, которые держали тросы, используемые для того, чтобы опустить статуи. Они служили своеобразным «якорем» для людей, которые при помощи длинных веревок контролировали движение законченных статуй. Кроме того, веревки могли быть привязаны к горизонтальным деревянным балкам, размещенным перпендикулярно в каналах, спускающихся со склонов: подобные следы остались в каменоломне. Случались и происшествия: как минимум, одна голова осталась на месте, в то время как туловище продолжало двигаться. Тем не менее в целом система работала хорошо.