Веласкес поднялся по ступенькам, и оказался в просторном холле, откуда вели двери в помещения с окнами. На входе его встретил человек в пятнистом комбинезоне, похожем на армейский, кивнул на столик — там уже лежали два пистолета.

— Разоружайся, и иди сюда, — Краузе выглянул из двери прямо напротив входа.

Павел положил свой глок рядом с двумя береттами лейтенанта, и прошёл в комнату. Там в удобных креслах сидели двое. Один — с мощным носом и выпуклыми карими глазами, с черными волосами, зализанными назад и забранными в хвост, в хорошо пошитом костюме и лакированных ботинках. Вторая — смуглая брюнетка в чёрном коротком платье, открывавшем стройные ноги, и в красных туфельках. Веласкес мог бы поспорить, что женщине далеко за шестьдесят, но выглядела она на тридцать. Мужчина держал в руках планшет, женщина — сигару.

— У сеньора Варгаса, — хриплым низким голосом сказала незнакомка, — есть к вам несколько вопросов, молодой человек. Ваш лейтенант разрешил их задать.

Павел, с молчаливого разрешения Краузе, подробно рассказал о том, что произошло в доме Хилари, Варгас задавал уточняющие вопросы, женщина невозмутимо курила сигару, словно не вслушиваясь в рассказ.

— Хорошо, — сказала она, когда Павел закончил. — Мы уже обсудили с лейтенантом Службы контроля возникшую проблему. Шань Ли был должен деньги не только нам, и кто именно убил его дочь, мы не знаем.

— Не скажете, — поправил её Краузе.

Женщина улыбнулась.

— Не скажем, — подтвердила она, — каждый должен делать свою работу, уверена, у полиции есть все данные этих мерзавцев. Главное, и в этом я вас уверяю, что мы не знаем заказчика, вам стоит поспрашивать других кредиторов.

— Вы — самые крупные, — не сдавался лейтенант.

— У меня есть закладная на этот дом и дом его дочери, они покроют часть долга, — равнодушно ответила брюнетка. — В любом бизнесе существуют риски, подобные этому. Но мы рассчитываем, что вы найдете убийц. Теперь по Шайну.

Краузе напрягся.

— Я слышала это название лет двадцать пять или тридцать назад, не помню, по какому поводу, но он точно был не из приятных. Если Шайн платили сеньору Ли, мы не станем вмешиваться.

В комнату вошла хорошенькая девушка в техно-очках, обтягивающих джинсах и бежевом свитере и кроссовках. На руке у неё красовался такой же браслет, как у Павла.

— Мы закончили, Нора, — сказала она и с интересом посмотрела на Веласкеса. — Ух ты, в местной Службе тоже есть маги? Нам нужно пообедать вместе, это ведь не запрещается, да, лейтенант?

— Прекрати, Липа, — брюнетка устало покачала головой, — Сеньор Веласкес сам решит, что ему делать. Отчёт готов? Мы отдадим только копию — в знак наших добрых намерений.

Лейтенант кивнул, тонкий проводок соединил его планшет и планшет девушки.

— Надеюсь, вы будете довольны, — женщина поднялась, Варгас за мгновение до этого вскочил, и распахнул дверь. — Приятно было познакомиться, лейтенант. И с вами, сеньор Веласкес. Чувствуйте здесь себя как дома, можете всё обыскать ещё раз, завтра в восемь первой трети приедут подрядчики и снесут этот курятник. Если возникнут вопросы, до завтрашнего утра я буду в городе.

Краузе слегка поклонился, и брюнетка вышла в сопровождении Варгаса. Девушка-маг задержалась, обменялась с Павлом контактами, подмигнула, чмокнула в щёку.

— Вот сволочи, — Краузе дождался, пока четыре внедорожника пересекут линию ворот, — всё здесь перерыли.

— Кто это был? — Павел осматривал комнату. Ещё в приюте воспитатели играли с ними в такую же игру, надо было обнаружить спрятанные вещи, и там, где один ничего не замечал, другой находил конфету или дешёвую игрушку. — Эта женщина?

Они вышли из комнаты, и начали не спеша обходить остальные.

— Нора Суарес, — лейтенант осматривал помещения мельком, сверяя вскрытые тайники с отчётом, — поверенный семьи Фальк на побережье. Ей, должно быть, лет семьдесят или восемьдесят, Филиппа — её дочь, ты с ней поосторожнее. Семья Фальк тщательно выбирает магов, щедро платит.

— Прямо как Служба, — маг остановился, вглядываясь в потолок. Его внимание привлёк сучок на одной из планок.

— Щедрее, гораздо щедрее. Но и риск гораздо больше, а главное, оттуда уволиться можно только после смерти, — Краузе подошёл, тоже уставился на планку, приложил палец к губам.

Павел подтянул стул, ножом надрезал дерево вокруг сучка, аккуратно, чтобы не повредить корпус, вытащил цилиндр камеры. Лейтенант повертел её в руках, сунул в карман

— Это последняя комната?

— Нет, ещё две.

— Заканчиваем. Наша команда будет здесь через тридцать минут, они сами всё осмотрят, но, вот зуб даю, не найдут ничего из того, чего нет в отчёте. Эти ребята тут со вчерашнего дня, и попробуй поймай их, — Краузе ударил кулаком по стене, посмотрел в окно, за которым уже стемнело, — дом формально теперь их, и всё что внутри — тоже.

Они молча вышли во двор, сели в машину и выехали за ворота. Павел сидел за рулём, а Краузе досматривал отчёт.

— Похоже, камера. Пассивная, поэтому её не заметили, или оставили специально, — лейтенант отложил планшет, вытащил цилиндрик из кармана, повертел в руках. — Будем считать это нашим бонусом за то, что столько времени потратили даром. Но ты молодец, капрал Веласкес, я думал, будешь обычным балластом, а от тебя есть толк. За это завтра тебе полагается выходной, отоспись, погуляй как следует, напейся, трахни эту цыпочку, только без насилия и грубостей. А с четверга мы с тобой займёмся этим Шайном, я пока выясню, что смогу.

— Значит, Шайн — не человек? — Павел вырулил на шоссе.

— И это очень странно. Какая-то организация, которая называет себя «Сияние», нанимает людей, занимается чем-то, чего боятся даже преступники. Тут есть над чем подумать, и не нам с тобой, а людям рангом повыше.

Найти отель, в котором остановился Веласкес, не составило труда — Настя направила запрос в местный департамент туризма, и получила ответ буквально через несколько секунд. Молодой человек не скрывался, заселился под своим именем, за что Волкова мысленно поставила ему плюсик — этот засранец всем своим поведением показывал, что ему нечего скрывать.

Гостиница заставила детектива поморщиться, а цены на номера — выругаться. Хорошо, что она тут не собиралась задерживаться, одна ночь обошлась ей в половину недельной зарплаты, и это в самом дешёвом номере возле лифта.

— Откуда деньги только у этого подонка, — Настя как была после душа, в банном халате и с обмотанным вокруг головы полотенцем, растянулась на кровати, включила режим массажа. — Тоже что ли в журналисты пойти, а то шпыняют все кому не лень. И каждый день на работу, с утра до вечера, а тут — раз в неделю какую-нибудь фигню заснял, и ничего не делаешь. Не жизнь, а мечта.

Мечта мечтой, а перед тем, как залезть в душевую кабину, она проверила оружие и отметилась в полицейском участке. Хотела было прицепить камеру в холле, но портье, хоть и выглядел выжившим из ума старым дурнем, попытку сразу пресёк.

— Не стоит этого делать, мисс, — как бы невзначай оборонил он, одновременно следя за бильярдным турниром, и Настя сразу поняла — лучше обойтись без камеры.

За это старичок обещал её предупредить, когда Веласкес окажется в номере. Правда, он сразу сказал, что перед этим предупредит самого Веласкеса, но тут уж Настя ничего поделать не могла, даже с помощью купюры в сто реалов. Оставалось только ждать.

И она дождалась — уже стемнело, и Настя всерьёз подумывала о том, чтобы послать этого Веласкеса куда подальше и прошвырнуться по местным клубам, но старичок своё обещание сдержал. Когда Настя постучала в дверь номера, её встретили, но не маг-репортёр, а совсем другой человек, загорелый, черноволосый, с очень широкими плечами и мощным торсом.

— Детектив Волкова? — с порога спросил он, и чуть ли не втащил Настю внутрь.

Веласкес оказался у окна, он сидел в кресле, что-то читал, при виде гостьи с интересом на неё посмотрел, но почти сразу же вернулся к планшету, словно происходящее его не касалось.