Он почти вытащил ее на улицу, быстро запихнул в машину и погнал домой.

Там почти забежал в квартиру.

— Быстро переодевайся, — крикнул Васлав с кухни, громко стуча дверцами шкафчиков.

Дита мгновенно стянула шикарное, но жутко неудобное платье, переоделась в домашнее и даже успела умыться. Мэтр ждал ее в кладовке. В руке стакан воды и две большие белые таблетки.

— Выпей, это тебя успокоит и отдыхай.

— Что это? — Дита засомневалась в необходимости пить таблетки, инстинктивно почувствовав какой-то подвох. А на Острове весьма полезно прислушиваться к собственным инстинктам.

— Сегодня мне некогда с тобой возиться. Пей быстро!

Стало понятно, что пить, так или иначе, придется. Но ведь… можно пить и по-своему?

— Я разжую, не могу глотать такие большие, — примирительно сказала Дита, взяв таблетки двумя пальцами.

— Как хочешь, — Васлав так спешил, что не обратил на ее слова никакого внимания. Главное, что она согласилась.

Дита усердно разжевала обе таблетки, стараясь не морщиться от их горечи и запила. Быстро поставила кружку на пол под раскладушку.

— Пусть вода останется.

Он просто кивнул и тут же выскочил в гостиную. Выключил в кладовке свет и плотно прикрыл дверь.

Дита улеглась на раскладушку и принялась ждать. Большую часть разжеванного порошка она выпустила в воду раньше, чем проглотила. Часть, конечно, попала внутрь, но всего лишь малая.

Во рту горчило, но пить воду с остатками таблеток явно не стоит. Похоже, что-то происходило и Дита не могла не попытаться выяснить, что именно.

Постепенно стали слипаться глаза и бороться со сном уже почти не получалось. Странное успокоительное, неторопливо думала Дита. Больше похоже на снотворное. Хотя зачем

Ваславу ее усыплять? Нет, это видимо реакция на слишком нервный день… Слишком много нервотрепки с Лексом. Поведение Васлава, путь неожиданно приятное, но совершенно для него нетипичное. Что-то не так, думала Дита и, в конце концов, задремала.

Ей снилась какая-то нора, темная и узкая, зато совершено безопасная. Хотелось пить, но не хотелось выбираться на поверхность. Но вроде надо… Найти еды, воды, проверить, что происходит вокруг.

Дита потянулась к выходу и рывком проснулась.

Стоп. Она что, спала? Как долго? подпрыгнув, Дита схватила халат и выскочила в гостиную. Там было тихо, только у выхода горел тусклый свет. Неужели Васлава просто нет дома, а она упустила момент, когда он ушел? А сколько вообще времени?

Уже разворачиваясь к часам, краем глаза Дита уловила что-то непривычное. И остолбенев, уставилась на вешалки для одежды.

Рядом с ними возле зеркала лежала изящная дамская сумочка.

Сердце пропустило один удар, но сработали инстинкты. Не шуметь! Притаиться и выяснить, что происходит. Дита, осторожно ступая, подошла к двери в комнату Васлава. Сердце колотило так громко, что казалось гонит кровь со скоростью света. И дыхание стало сильным и громким.

Однако ничего не мешало приложить ухо к двери и услышать звуки… которые нельзя было перепутать ни с чем другим.

Дита пошатнулась, оперлась на стену.

Телевизор! Там же есть камеры!

Ее вело из стороны в сторону, пока она брела в гостиную. Усевшись на диван и схватив негнущимися пальцами пульт, Дита нажала нужную комбинацию клавиш.

Картинка сразу возникла целиком. Очень удобный ракурс. Старлетка лежала на боку, лицом к камере, задрав одну ногу и закинув ее назад, на бедро Васлава, а он лежал сзади, захватив ее волосы одной рукой, а другой лаская грудь. И двигался… неторопливо, сильно. Ракурс был настолько удобен, что Дита видела, как его член погружается в нее и слушала, как та стонет, подаваясь ему навстречу и вцепившись руками в простынь перед собой.

Сердце казалось, перестало биться совсем. Дита смотрела, как Васлав прихватывает рукой ее волосы, разворачивает к себе и целует, закрывая ртом ее губы. Как мнет ей грудь и Старлетка начинает двигаться все резче и почти кричать.

Пульт выскользнул из руки, с тихим стуком упав на ковер.

Дита перевела взгляд на пол и тут же поняла, что смотреть дальше она не может. И что вообще ничего важного в этом месте для нее не осталось.

Она как будто умерла, тело двигалось, легкие дышали, кровь продолжала насыщать кислородом ткани.

А мозги отключились. И отключились чувства, не было ни ненависти, ни холода, ни сонливости. Даже пить больше не хотелось

Дита молча встала и отправилась в кладовку. Оделась. Достала с одной из полок рюкзак, собрала вещи, пригодные для путешествия по лесу, пошла на кухню и взяла там еды и воду.

На выходе вынула из ящика в прихожей два синих шара. Взяла с полочки у зеркала ключи от машины.

И тихо вышла за дверь.

Ей было безразлично, что ждет ее на Острове дальше. Какая разница? Все самое страшное уже случилось…

Последние пару часов Дита пыталась заснуть. В голове перекатывалась тупая боль, отдаваясь в глаза резью, хотя она держала их закрытыми.

В конце концов, сдалась.

Оперевшись руками, поднялась с твердого, не смотря на резиновое покрытие пола, уселась, откинувшись спиной на стену. На улице рассвет… Если судить по огромным мониторам, расположенным по всем четырем сторонам света. В убежище не было окон, их заменяли выведенные на экран картинки, поступающие с расположенных на улице камер. Ночью, когда Дита сюда приехала, она долго стояла на пороге, безо всякого интереса осматривая место, где собиралась отсидеться и прийти в себя. Придумать, что вообще делать дальше.

Убежищем оказалась совершено пустая круглая комната с огромными мониторами под потолком, покрытым рельефным резиновым покрытием полом и холодными бетонными стенами. В стене напротив входной двери, больше напоминающей овальный люк, располагалась дверца в небольшую кабинку с унитазом и крошечной раковиной. И больше ничего, кроме самой Диты, ее рюкзака и еще одного ершистого парнишки с дикими глазами.

Они даже не познакомились. Дита по приходу увидала на его шее ошейник и сделала вывод, что это беглец из новой партии примитивок. Бойкий юноша, раз успел сюда добраться, так же бесцветно думала она.

Однако сейчас, утром она поняла, что не сможет заснуть и что молчать больше тоже не может. Потому что мысли все как одна своевольно поворачивают в одну и ту же сторону и это просто невыносимо! Нужно переключиться, пусть даже заставить этого мальчишку болтать без умолку и перечислить, к примеру, все конфеты, что он съел в детстве. Какие песни слушал. По каким улицам и с кем гулял. Что угодно, только бы не думать…

— Хочешь есть? — Дита изучающе заскользила глазами по фигуре соседа. На нем был защитного цвета комбинезон, разорванный на коленях и локтях и несколько царапин на лице.

Он совсем не походил на…

Дита сунула в рот крепко сжатый кулак и сильно прикусила костяшки. И чтоб больше ни разу!

Не-ет, этот остров все-таки ее добьет. Но не сейчас, сейчас она придет в себя и еще немного потрепыхается. Это будет ее наказанием за доверчивость. За глупость, переходящую в кретинизм и попытки связать жизнь с человеком, который в принципе ни в ком не нуждается, потому что его привязанности атрофированы за ненадобностью, как у современного человека аппендицит.

Это же надо было так… Такой дурой быть! Как она там думала? Общается, как с равной. Ни разу не ударил. Вернулся…

Дита снова прикусила костяшки, на этот раз так сильно, что даже вскрикнула.

Непроизвольно поймала настороженный взгляд мальчишки.

Мальчишка… Она усмехнулась. Возрастом не младше ее самой, но в данный момент она уже почти не примитивка. Она выжила, а что случится с ним через время, которое ей удалось протянуть на Острове, еще неизвестно. Потому просто мальчишка.

— Ты припадочная, что ли? — опасливо спросил он.

— Нет… Просто этот дебильный остров травит меня все сильнее. Еще немного и все… капец.

Она широко усмехнулась и снова уловила в его взгляде опасения. Он явно считал Диту немного не в своем уме. А может и много.