Два других зэка немного опешили. Но один из них все же решился замахнуться на Родиона. Согнутые в фалангах пальцы со страшной силой врезались в брюхо, протаранили печень. Бритоголовый взвыл от парализующей боли, скрючился и волчком закружился на полу.

Третьего крепыша Родион сломал тяжелым, прессующим взглядом. Зэк съежился как от лютого холода, втянул голову в плечи, сначала медленно, а затем со всех ног рванул к выходу.

Теперь можно идти мыться...

Родион знал, что его поднимут среди ночи. Так и случилось. Дневальный разбудил его, подождал, пока он оденется, и провел его в кандейку карантинного барака.

Он помнил, как прибыл на первую свою зону. Тогда он был совсем молодой – восемнадцать едва исполнилось. В первую ночь все новички по очереди побывали на заседании «блаткомитета». Это была проверка на вшивость. И не каждый мог ее выдержать.

Родион не растерялся, когда увидел перед собой с десяток дерзких, прожженных зэков блатной масти. С ним разговаривали как бы в шутку – он отвечал шуткой. Один зэк ему нахамил, он ответил ему тем же. Хоть и молод был, но держался строго, независимо. Поэтому выдержал проверку.

А были такие, кто нервничал, начинал вестись. Таких начинали разводить, путать, а то и откровенно «наезжать». Типа, чего дергаешься, мужик? Может, есть причина? Может, ты пидор?.. Правильный пацан должен ответить на такое оскорбление. А чушки начинали что-то мямлить в свое оправдание. Блатные начинали сомневаться в их безгрешности. И начинался прикол. Типа есть такой способ, как определить, пидор ты, чувак или нет. Надо всего лишь показать дырку в заднице, и тогда станет ясно, балуешься ты под хвост или нет. Были придурки, которые раздвигали булки, выставляли очко напоказ. За это их и опускали. Не парафинили: это не обязательно. Но зачисляли в касту шнырей и чертей...

Десять лет назад Родион был неопытным первоходом. Сейчас он вор в законе. Но снова должен выдержать проверку на вшивость. И это будет не банальная разводка на понятиях. Ожидается жестокий прессинг, ответ местного блаткомитета на мордобой в бане.

В кандейке его ждали бритоголовые мордовороты с пустыми взглядами. Это и есть местный блаткомитет. В этой зоне бал правит не воровская братия. Здесь заправляют крутолобые отморозки из беспредельных рэкетирских бригад. О воровских законах и тюремных понятиях здесь имеют лишь смутное представление. Здесь все решает только сила. Чем ты сильней, тем ты авторитетней.

Председательствовал какой-то хмырь с перебитым носом и приплющенными ушами. Похоже, боксер. Взгляд жесткий, агрессивный. «Банной троицы» среди собравшихся не наблюдалось. Но «наезжать» на Родиона будут из-за этих уродов, однозначно. И есть только один выход – брать инициативу в свои руки.

– Ты чо, крутой? – зло спросил «председатель».

– Где Грибок? – резко оборвал его Родион.

Грибок – смотрящий зоны. Беспредельщик первой гильдии. Если бы воры его на зону поставили, а то он сам себя на эту должность утвердил. Сам по себе он личность довольно авторитетная. В прошлом лихой бандитский бригадир, он и здесь держал под собой бригаду из осужденных «быков». Его авторитет смотрящего держался исключительно на грубой физической силе. Кучка крепко накачанных мордоворотов терроризировала тысячу с хвостиком заключенных. Воровская прослойка на общей зоне никогда не отличалась особой толщиной. А здесь она вообще практический рассосалась под беспредельной тяжестью Грибка. Кого-то из блатарей он брал к себе в пристяжь, кого-то опускал до уровня канализации. Воры против бандитов здесь не котировались.

Но Родион не просто вор. Он коронованный вор. И его титул имеет вес даже на беспредельной зоне.

– Грибок?! – слегка опешил хмырь. – Тебе нужен Грибок?! А может, я и есть Грибок?

– Ты, может, и есть Грибок, но ты – не тот, кто мне нужен.

Голос Родиона звучал сурово, уверенно.

– А зачем тебе Грибок?

– А ты не знаешь? – как будто удивился Родион.

И вперился в боксера пытливым, пронизывающим взглядом. До самых печенок его пробрал.

– Нет.

– А знаешь, почему ты ничего не знаешь?

– Почему?

Вопросы задавал Родион, хмырь с приплющенными ушами всего лишь отвечал на них. И блаткомитет пребывал в легкой растерянности. С самого начала не получилось у них «наехать» на Родиона. И сейчас у этих деловаров что-то не наблюдалось особого желания прессовать его. Как будто уже сейчас они признавали его силу и авторитет. А почему нет? Банный инцидент показал, на что способен Родион.

– Грибок тебя за шестерку держит. И тебя, и всех, кто с тобой...

– Эй, ты за базаром следи! – как-то вяло встрепенулся боксер.

Родион сделал вид, что даже не заметил этого.

– Грибок знает, кто я такой. Но вам не говорит. Он вас втемную на меня натравливает. Вот вы и «наезжаете». А «наезжать» на меня чревато...

– А это еще почему?

– Потому что я законный вор.

В кандейке воцарилась гробовая тишина. Боксер в замешательстве смотрел на Родиона, о чем-то напряженно размышлял.

– Бродяга?! – наконец выдавил он из себя.

– Бродяга, – с чувством достоинства кивнул Родион. – И Грибок должен это знать. Воры ему маляву должны были перегнать...

– А кто... Кто тебя короновал?

– Хороший вопрос, – одними губами усмехнулся Родион. – Только не каждый может спрашивать. Пусть Грибок спросит, я отвечу. Он хоть и не вор, но смотрящий...

Насчет того, что Грибок еще к тому же и самозванец, Родион разумно промолчал.

– А кличут тебя как? – стараясь взять себя в руки, спросил боксер.

– Космач.

– Космач?! – встрепенулся какой-то белобрысый качок. – Это, слыхал о таком. Бля буду, слыхал. Заволжская братва, да?

– Угадал, – снисходительно кивнул Родион.

– Пацаны, да это же Космач! Про Заволжск слыхали?.. Так он это, весь Заволжск держит. И в златоглавой у него все схвачено... Так ты что теперь, в законе?

– Меня Агдам крестил, Земеля с ним, Банчик...

Родион назвал еще несколько известных имен.

– Вопросы есть? – жестко спросил он.

– Да нет вопросов... Хотя есть... Почему мы только сейчас узнали, что ты вор? Так не бывает. Об этом заранее известно...

– А вы у Грибка спросите. Путь он вам скажет... Или нет, я сам спрошу. Ты! – Родион ткнул пальцем в боксера. – Иди за Грибком! Пусть он сюда идет. Говорить будем...

Братва как будто бы признала его. На Родиона смотрели со скрытым восхищением. Кое-кто даже внутренне стыдился – как-никак на законного вора «наехать» собирались. Но все это временно. Родион всего лишь сделал ход. Теперь очередь за Грибком. Теперь он будет делать ответный шаг. И очень многое зависело от того, как он походит – правильно или нет.

Родион с ходу взял быка за рога. Не сам собрался идти к Грибку, а послал за ним. Он вор, а Грибок всего лишь бандитский авторитет. Грибок – гора, а он – Магомет. И гора должна идти к нему...

Боксер какое-то время думал, идти ему за Грибком или нет. Чаша весов склонилась в пользу правильного решения. Пусть эта зона живет по своим беспредельным законам, но ведь она находится на бренной земле. И если сюда попал законный вор, это вовсе не значит, что на него можно забить болт. За это могут спросить – если не сейчас, то после, если не здесь, то где-нибудь. А могут спросить здесь и сейчас. Потому что Родион сам по себе значит немало. Кое-кто уже успел прочувствовать на себе тяжесть его кулаков.

Вслед за боксером на выход потянулись и остальные. Все в растерянности. С одной стороны Родион и сила воровской власти. С другой – Грибок с его отмороженной натурой и мощной карательной машиной. Вор прибыл на зону не просто так. Он здесь для того, чтобы усмирить беспредельную силу. Грибок будет сопротивляться. Это понимали все. Как понимали и то, что бывает с щепками, когда рубят лес. Щепкой быть никто не хотел...

– Погоди, – остановил Родион пацана, который просветил толпу насчет его персоны.

Качок остановился.