— Аминь, — машинально отозвался да Васко...
Крайний цинизм и пугающая откровенность, с которой вымышленный нами патер-иезуит наставлял своего молодого, но, очевидно, пылкого и способного ученика, не говорит о чудовищном характере его натуры. Отнюдь. В этом образе в сжатой, сконцентрированной форме отразилась вся порочность и гнилость иезуитской морали, а точнее — полное отсутствие таковой.
Даже сегодня, после скандального запрещения ордена в конце XVIII в., после значительного числа разоблачительных публикаций, раскрывших миру глаза на его деятельность, после небывалых трудностей, вызванных внутренними разногласиями в «Обществе Иисуса» и попытками косного монашеского объединения приспособиться к новым веяниям, даже сегодня, повторяем мы, находятся люди (и немало), которые продолжают верить в святость нравственных принципов и моральных устоев иезуитов.
Мораль ордена — одна из важнейших его опор, помогавшая ему утвердиться в качестве верховного властителя душ в феодальной Европе и служащая верой и правдой до сих пор в качестве подспорья в современных условиях. Она входит также одним из главных компонентов в иезуитскую систему воспитания, прививая детям и молодежи чувства вседозволенности и безнаказанности за любые прегрешения, вплоть до самых тяжких преступлений.
Практически нет такого самого отвратительного поступка, который бы члены «Общества Иисуса» не взялись бы оправдать и простить, если это сулит им хоть какую-то выгоду. Под реальные действия членов ордена и тех, кто взят ими под свое покровительство, подведена «теоретическая база», которая разрабатывалась и совершенствовалась с момента образования ордена.
Один из таких теоретических опусов, вызвавший столько восторгов у отца Рикардо, — «Тайные наставления «Общества Иисуса». Написаны они были в самом начале XVII в. и держались в столь строгом секрете, что их сообщали лишь избранным из избранных. Далеко не все профессы, не говоря уже о новициях или схоластиках (так назывались студенты-теологи в средние века и даже в начале нашего столетия), имели возможность познакомиться с его главными постулатами.
Руководство ордена прекрасно понимало, что многие рядовые «солдаты папы», прочитав те наставления, которыми изобиловал этот весьма интересный и примечательный документ, могут прийти в ужас и отойти от дел, будучи посвящены в истинные цели и методы иезуитов. Небольшая книжица «Monita secreta» заканчивалась строжайшим предупреждением против тех, кто осмелится разгласить тайну «Общества»: «Супериоры должны тщательно сохранять при себе сии Тайные Наставления и открывать их лишь немногим, и то надежным отцам. Остальных же должны они наставлять, на основании сего, тому, как служить на пользу Общества. Притом же сообщать их другим могут они только под видом результатов, извлеченных из собственной опытности, а не как чужое произведение. Коли же эти увещания попали бы (чего да не будет!) в руки посторонних лиц, которые будут объяснять их с дурной стороны, то в таком случае надо отрицать, чтобы они были согласны с духом Общества, подтверждая сие уверением тех из наших членов, которым происхождение оных совершенно не известно; надо противопоставлять этим Тайным Наставлениям противоположные им, рукописные или печатные, общие наставления и распоряжения. Затем должно сделать дознание, не оглашены ли они кем-либо из наших (да не будет кто-либо из начальствующих столь небрежен в сохранении таких важных тайн Общества); если же возникнут малейшие на кого-нибудь подозрения, то зачесть ему сие в вину и исключить его из Общества».
Сберечь секретное предписание в тайне все же не удалось, и в 1868 г. оно стало достоянием общественности. Произошло это благодаря стараниям известного русского общественного деятеля и публициста Ю. Ф. Самарина, разыскавшего «Тайные наставления» в библиотеке Пражского университета и опубликовавшего их в приложениях к своей книге «Иезуиты и их отношение к России».
Конечно, многое из того, что рекомендовалось иезуитам XVII—XIX вв. этим любопытным образчиком орденских поучений, совершенно непригодно в наши дни. Но вместе с тем дух «Тайных наставлений» оказался живуч и пронизывает многие предприятия ордена в конце XX столетия не в меньшей степени, чем в период его небывалого могущества.
Одного только перечисления названий разделов секретной инструкции достаточно для того, чтобы понять ее характер. Отбросив в общении с себе подобными обычное свое ханжество, авторы опуса прибегли к точным формулировкам, не оставляющим места для двусмысленного толкования: «Что следует внушать проповедникам и духовникам государей и важных лиц», «О том, как привязывают к «Обществу» богатых вдов», «О средстве сохранить вдов во вдовстве и об управлении их доходами», «О средствах, какими можно побудить сыновей и дочерей наших приверженцев к принятию духовного звания», «О том, как увеличивать доход Коллегий», «Каким образом единодушно действовать против исключенных», «О расположении юношей к Обществу и о средствах удержать их в нем» и т. д.
Первый же параграф «Тайных наставлений» гласит: «В каком виде должно «Общество» выставлять себя при водворении своем на новом месте?» Согласитесь, что в самом этом вопросе уже кроется какой-то нездоровый оттенок. Действительно, зачем ордену «выставлять себя» чем-то или кем-то, т. е. притворяться, и вводить добрых католиков в заблуждение, ежели оно уже является таковым: добродетельным и щедрым, милосердным и заботливым? А если на деле «Общество Иисуса» творит одно, а проповедует другое, то разве этим не грешит оно против заповедей Христа, которыми так любит прикрываться католическая церковь, не затрагивая уж проблемы общечеловеческой морали?
Лицемерие, однако, на протяжении всей истории ордена принадлежало к числу наиболее ценимых им качеств. Обратимся еще раз к роману Эжена Сю «Агасфер», описывающему козни и интриги, к которым иезуиты прибегают в борьбе за «место под солнцем». Обманом завлеченный в орден священник Габриель, разоблачая истинное лицо «солдат папы», в своей вдохновенной речи срывает лживую маску с «Общества» и показывает его подлинную природу: «Вы всегда скрывали от меня, отец мой, истинные цели вашего ордена. Полное отречение от своей воли требовалось от меня во имя славы божьей... Произнеся обеты, я должен был сделаться в ваших руках послушным, покорным орудием. Но меня предназначали, говорили вы мне, для великого, святого, прекрасного дела. Я вам поверил, отец мой. И как я мог вам не поверить?.. Я ждал... Вы объявили, отец мой, что я еще недостаточно зрел для некоторых обязанностей. Тогда я стал умолять вас отпустить меня миссионером в Америку...»
Именно там, в Америке, перед Габриелем во всех подробностях раскрылся отвратительный характер ордена иезуитов:
«Приехав в Чарльстоун, я отправился к начальнику нашего общества в этом городе. Он разъяснил мне мои сомнения относительно целей ордена. С ужасающей откровенностью он выставил передо мной эти цели... не всех, конечно, членов нашего ордена, — потому что большинство их, как и я, не знают ничего, — а цели вождей дела, те цели, которые преследовались при основании общества. Я пришел в ужас. Я читал казуистов... И каков же был мой ужас, отец мой, когда при этом новом потрясающем открытии я увидел в творениях наших отцов извинение, оправдание воровству, клевете, насилию, прелюбодеянию, измене, убийству, цареубийству!»
Слова «ужас», «ужасный», «ужасающий» недаром звучат в этой гневной исповеди. У нормального человека действительно ничего, кроме отвращения, возникнуть не может, когда он начинает приобщаться к иезуитской морали. Руководствуясь «Тайными наставлениями», иезуиты не только сами погрязли в подлости и вероломстве, скрывая их под маской фарисейского смирения, но и потворствовали в совершении предосудительных в нравственном отношении поступков нужным им особам: властителям, держателям огромных состояний и другим влиятельным лицам.
Двуличность, прочно въевшаяся в кровь и плоть иезуитов, помогала им до поры до времени маскировать под лозунгами защиты «истинной веры» свои реальные цели и средства их достижения. За примером, кстати, далеко ходить не надо. Достаточно опять заглянуть в те же «Тайные наставления», где параграф второй словно специально создан, чтобы проиллюстрировать нашу мысль. Он озаглавлен «Как нужно поступать, чтобы привлечь к себе задушевное доверие государя и сановников» и дает следующие «мудрые советы»:
