Время пролетело быстро. Закончив научные изыскания, доктор свернул двухголового кренделем и запихнул в небольшой бочонок из-под вина. Для защиты от гниения останки были пересыпаны поташом, а Ларри наспех отмылся, открыл дверь, собираясь уже подниматься на верхнюю палубу… И увидел не кого иного, как стоящую на пороге Шивиллу.
— О…какой сюрприз.
— Да уж, нет ничего неожиданней, чем увидеть на корабле его капитана. Ну и вонищу ты у себя здесь развел… Ты хоть иногда прибираешься? А еще доктор…
— Судя по концентрации сарказма в твоих речах, я предположу, что нога болит, и достаточно сильно. Ты хоть немного поспала?..
— Болит… Да так, покемарила немного… — девушка опустила взгляд в пол. — Мне давно пора выйти к команде, думаю, у парней будет ко мне много вопросов… Как там обстановка, ты в курсе?
— Честно говоря, нет. Я сам побоялся выходить на люди и ждал тебя.
— А тебе-то чего бояться? Ты сегодня настоящий герой. А вот я… — она вздохнула. — Дай руку. Я не хочу, чтобы все видели, что я хромаю, как старый пират.
Чтобы лишний раз не мучить и без того истерзанную ногу, капитанша надела длинную юбку, волочащуюся слегка обтрепанным краем по палубе. И строгим взглядом тут же пресекла любые попытки поинтересоваться тем, в каком порту и с какой старушки она сняла эту элегантную вещицу. Появление мадам Гайде, как и следовало того ожидать, не вызвало бури положительных эмоций. Все взгляды моментально обратились в ее сторону, во многих из них читалось любопытство, в некоторых — остатки давешнего страха, а в некоторых — неприкрытое недовольство и немой укор.
— Как видите, я не сдохла, — начала она незатейливую речь, которой требовала от нее ситуация. — И вы тоже, так что это уже повод для радости, — особой радости в этот момент, конечно, никто не выказал. — Вы, конечно, можете сказать мне, что некоторые товарищи уже не разделят нашей победы… Но им уже все равно, им уже не поможешь, как бы ни хотелось. А нам — нет. И нам никто не придет теперь на помощь, кроме нас самих. Вам были обещаны несметные сокровища — вот они, хоть ешь. Обещание исполнено, никто не сможет обвинить меня в бесчестии. Мы сумели ухватить большой куш, но теперь нужно еще суметь его удержать. И это уже не моя личная забота и не ваша, а Наша общая. Так что теперь собрали волю в кулак, стиснули зубы, поднапряглись и доказали всему свету, что этот кусок для нас не слишком велик, мы проглотим его и не подавимся! И даже сам Морской Дьявол не сможет нам помешать. Вы собственными глазами видели, что он тоже не всесилен. Ларри доказал, что и этого старого черта можно обвести вокруг пальца.
«Да, Ларри молодец!», «Ура судовому доктору!», «Во имя буизма!» — раздалось несколько голосов с разных сторон. А Шивилле даже как-то досадно стало, что свою порцию восхищений она сегодня не заслужила…
— Нам всем пришлось солоно. Кому-то досталось меньше, кому-то — больше… — например, ей самой, но в открытую надавить на жалость капитанше не позволила бы честь и гордость. — Но сейчас не время оглядываться друг на друга, завидовать и спорить. Давайте же на время забудем о любых дележках и вместе сохраним то, что было добыто такими усилиями и жертвами. Иначе потом уже нечего и некому будет делить… А теперь, — добавила она, — Бертоло, Хельмут, Ларри, Самуэль…и Барт, я хочу видеть вас в кают-компании.
Через десять минут все «сливки общества» собрались в просторной, светлой каюте и расселись за кружками грога, который доставили им с камбуза. По одну сторону длинного стола разместился Хельмут со своим первым помощником, по другую — Шивилла со своими верными соратниками. Варфоломео же сперва думал подсесть к «трехмачтовым», чтобы соблюсти равновесие и симметрию общей картины, но резко передумал, когда мадам Гайде на повышенных тонах бросила:
— Хельмут! Ты знал, что все так обернется?.. Ты знал! Вот ведь шельма!.. Ты не мог не знать, с Кем вы имели дело тридцать лет назад!
— Да успокойся ты, женщина!.. — пират поднял руки ладонями вперед, и на лице его изобразилось полнейшее непонимание. — Я был ошарашен не меньше вашего! Клянусь, я не знал, что дело касается самого Морского Дьявола.
— Но не я, а ты, ты должен был как минимум что-то такое заподозрить!.. Тебе же было известно больше всех. Ты ведь еще тогда почуял что-то неладное, не даются ведь такие корабли задаром…
— Разве стал бы капитан Пратт, — начал Сэм, который сидел бледнее обычного и раздражающе щелкал суставами пальцев, — лезть на остров, если бы знал, что там сидит Дьявол? Такого не сделал бы ни один здравомыслящий человек, которому дорога его шкура…и даже наш кэп.
— Эй, так может, потому он и оставил свой «Трехмачтовый» где-то на подхвате, потому что не хотел подвергать опасности своих людей! — быстро развил шивиллины подозрения Ламберт.
— Да что мне те люди?..
— Уж лучше молчи, я сам все скажу, — одернул своего капитана крючкотвор и тут же парировал: — А как вы бы поступили на его месте, если бы знали, что впереди угрожает большая опасность? Отправились бы вперед сами или послали кого-нибудь «ненужного»? Вот то-то же, а среди нас, уж поверьте, пушечного мяса не было…
— Он просто не доверял нам и хотел лично проверить, что мы не смотаемся с сокровищами…
— Ага! Значит, вы и сами не сомневаетесь в том, что он не сомневался в том, что… В общем, он был уверен, что вы без проблем добудете богатство и вернетесь.
— Да если бы я знал, какая нам угрожает опасность, — развел руками Хельмут, — разве бы я не предупредил об этом?
— Наверное, предупредил бы… Разве что… — Лауритц Траинен решился на смелое предположение и сам поразился тому, что высказал его вслух. — Ты все заранее подстроил. Тебе все было известно с самого начала, и ты прекрасно знал, чем все должно закончиться. Знал, что царь морской потребует отдать ему Шивиллу, поэтому и позвал ее с собой. Не из вежливости и личной симпатии, не для того, чтобы восстановить справедливость и вернуть ей «отцовское наследство»… А для того, чтобы променять ее на золотой флот, корзину пряников и орден самого большого предателя в придачу…или что там еще мог тебе Морской Дьявол посулить.
— Ах ты, скотина! — воскликнула Шивилла, резко вскочив со своего места и ударив кулаком по столу то ли от злости, то ли от боли, которую при этом неосторожном движении причинила ей раненая нога.
— Да это неправда! Очередная докторская небылица!..
— Я тоже протестую! Мой кэп не настолько одаренный стратег, он дальше, чем на два хода вперед, партию никогда не просчитывает…
— Ах, ты хочешь сказать, что я тупой???
— Стойте! Прекратите уже! — громкий голос мастера Бертоло всех немного отрезвил. — Кто-то давеча так красиво вещал с мостика о том, что время сейчас самое неподходящее для склок… Вот бы вернуть сюда этого мудрейшего человека. А ты тоже молодец, — шепнул старик судовому врачу, — вот не мог промолчать, обязательно нужно было подлить масла в огонь. У меня тоже мыслишки были, как у тебя, но уметь же нужно не только приготовить, но и подавать. Обсудили бы потом, в спокойной обстановке… Эх, Ларри… А у меня, уважаемые капитаны, для вас, между прочим, две новости, хорошая и не очень.
— Я уже знаю эти новости, — мрачно заметил Улыбака. — Мы все умрем. Но умрем мы сказочно богатыми.
— Нет-нет-нет… — Гайде отхлебнула грога и закашлялась. — Бертоло, друг мой, давай свои новости и начни с хорошей.
— Ладно. Хорошая новость: мы летим полным ветром, на всех парусах, хороший, свежий зюйд-ост задувает прямо в корму… Но. Плохая новость: нам это нахрен не нужно. Господа, спешка пошла нам не на пользу, мы сплоховали с курсом. Никого кроме меня не интересует тот маленький факт, что напрямик через квелерисскую акваторию с востока мы пройти по-прежнему не можем? Нужно или сворачивать к прорезному каналу и возвращаться кратчайшим путем…
— Да ну его к черту!.. Прости, что перебиваю, — вмешался Барт, — но лично я сыт джунглями по горло. Никакой это не кратчайший путь. Чует мое сердце, мы там встанем так, что и клином не вышибешь.
