Поразмыслив каких-то пару секунд, врач почти машинально достал кошелек, извлек оттуда целое состояние — блестящую золотую монету — и протянул ее побирушке.

— П-пожалуйста, — только и смог произнести он в этот знаменательный момент и сам удивился тому, как неуверенно это прозвучало. Впрочем, рыжий быстро нашел себе оправдание — он ведь уже приготовился встретиться с разбойниками, а появление старушки просто выбило его из колеи… Хотя стоило заметить, что эта карга вызывала в нем смешанные чувства. Во всем ее виде было что-то действительно жутковатое — то ли в глазах, по-старчески водянистых, но при этом зорко следивших за каждым движением, то ли в этой огромной бородавке на лице, которая тоже таращилась на собеседника, как какой-то третий глаз… Вот и Ричи с перепугу спрятался под сидение. Но докторская растерянность мгновенно прошла — он и пострашнее в своей жизни видал, намного страшнее…

— Вот так-так… — восхищенно прошамкала старуха и прикусила монету двумя целыми зубами — на верхней и нижней челюстях. — Ну надо же, какой богатый, а какой щедрый молодой человек! Вот спасибо так спасибо, уважил бабушку… Да за такое, внучек, я должна тебя как следует отблагодарить!

— Не стоит… — попытался вежливо увильнуть от благодарностей Ларри. А то вдруг еще сумасшедшая старуха возжелает вспомнить бурную молодость и расплатиться с ним натурой…

— Нет-нет, не скромничай! Я просто обязана тоже что-то тебе подарить! Хочешь волшебную куриную лапку?.. — она протянула доктору мерзкого вида отрубленную куриную ногу, которая обнаруживала подозрительное сходство с ее собственной рукой. Рыжий отчаянно замотал головой, вжимаясь в спинку сидения. — Тогда, может быть, картошечки?.. — в другой руке она сжимала маленький сморщенный клубень.

— Спасибо большое, но мне от вас ничего не нужно, правда.

— От меня не нужно… — старуха хитро прищурилась. — От кого-то, значит, что-то все-таки нужно? А давай-ка я тебе погадаю, милок!

— Не надо, я вовсе не верю во все эти… — но, несмотря на все сопротивления, нищенка все равно через окно ухватила Лауритца за руку и потянула на себя, одновременно водя костлявым пальцем по его ладони. — Вот так-так… — ее длинный, грязный ноготь прошелся по внутренней стороне докторского запястья, едва не царапая кожу. — Ты, милок, от моря бежишь, а море-то из тебя никуда не денется! Скажи-ка, а солона ли у тебя кровь?

— Конечно…так же, как и у всех нормальных людей.

— Так же, да не так. Это все потому, что у тебя целое море по венам течет. И в жизни тебе, вижу, солоно пришлось, и дальше будет не легче. Вечно ты разрываешься между двумя мирами, ждут тебя и там, и здесь, и везде тебя крепко держат… Ах, какая линия жизни…

— Не нужно, перестаньте!.. — Ларри, наконец, выдернул руку из оказавшихся удивительно крепкими крючковатых пальцев.

— Сэр, дорогу расчистили, уже можно проезжать!.. — окликнул его кучер снаружи. — Ехать дальше?

— Да, трогай! Полный вперед! — доктор привстал, вернее, подскочил и даже постучал в крышу для верности, дилижанс снова вздрогнул и тронулся с места.

— Тебя ждут великие дела! Это так же верно, как и то, что у тебя в кармане лежит двое часов!.. — крикнула им вслед сумасшедшая гадалка, размахивая в воздухе своей клюкой, как древком флага. Ларри взволнованно похлопал себя по жилетным карманам — все часы оказались на месте… — Как будешь в городе, милок, передавай привет… — кому еще он должен что передать, Траинен уже не расслышал или заставил себя поверить в то, что не расслышал. Он только с облегчением выдохнул и выманил прячущегося попугая сухариком. Этот странный и немного страшноватый инцидент он потом вспоминал еще долго, а пока ему оставалось только нервно обтирать облапанную ладонь носовым платком, смоченным в одеколоне…

А по адресу, который был записан на клочке бумаги и по которому судовой врач направился после того, как наскоро уладил свои насущные дела, оказался большой и без преувеличения роскошный особняк. Проходя через элегантный садик, спланированный в соответствии со строгими правилами геометрии, Лауритц не слышал ни пения птиц, ни хруста мелкого гравия, которым была присыпана дорожка, под ногами, только биение собственного пульса. Застыв на крыльце, он еще долго стоял в нерешительности, но, наконец, набрался смелости и взялся за дверной молоточек.

— Не стоит, я сама открою… — послышался совсем близко за дверью молодой женский голос, щелкнул замок, и перед доктором предстала обитательница сего дома. — Здравствуйте, — было заметно, что девушка рассчитывала увидеть кого-то другого и оказалась немного разочарована, тем не менее, поздоровалась она с милой улыбкой. — Кхм… Добрый день, сэр, вы что-то хотели?..

Но Лауритц уже, кажется, сам забыл, зачем пришел… В голове у него все перепуталось, и сердце замерло в груди, когда он встретился взглядом с открывшей дверь девицей. Ее глаза… Эти изумрудные глаза, ясные, кристально чистые, с золотистой искоркой, которую можно было уловить у самого зрачка… Не оставалось никаких сомнений, что это глаза Шивиллы. Сторонний наблюдатель тут же мог легко сообразить, что перед ним стоит сводная сестричка почившей капитана Гайде, но Траинен сейчас был далеко не в том состоянии, чтобы мыслить здраво. Хотя он и обратил внимание, что эта девица явно моложе — не старше двадцати, ниже ростом, да и волосы, собранные в узел на затылке, у нее какого-то скучного, блекло-каштанового оттенка… Но стоило ему снова пристально вглядеться в лицо, и он опять будто смотрел на свою несчастную возлюбленную. Расстроенные за последнее время нервы доктора не выдерживали таких шуток, у него на секунду потемнело в глазах, и ему пришлось опереться рукой о дверной косяк, чтобы просто не грохнуться в обморок. Ведь лишаться чувств на пороге дома, в который приходишь в гости, не очень-то вежливо…

— Вы в порядке? — в глазах…этой девушки промелькнул неподдельный испуг, наверное, Ларри сейчас выглядел действительно паршиво. Ну вот, прекрасно, напугал ни в чем не повинное юное создание… — Вы так бледны, словно привидение увидели… — это было почти правдой, — может, вам нужен врач?..

— Нет. Нет, спасибо, — зрение вернулось, голова вроде даже перестала кружиться. — Как ни странно, я сам — врач… — произнес Лауритц, слабо улыбнувшись, и тут его едва не разобрал нервный смех. Еще не хватало закатить истерику и слезами залиться под конец… И это он ведь еще даже в дом не вошел! Закрыв лицо руками, доктор глубоко вдохнул и шумно выдохнул, приходя в чувства и отрезвляя рассудок. — Спасибо за беспокойство, мадам, но со мной действительно все в порядке. Мне уже лучше… С вашего позволения, я хотел поинтересоваться, проживает ли все еще в этом доме графиня Селина Ройлоффсен?

— Да, сэр доктор. Считаю своей радостью вам сообщить, что графиня Ройлоффсен здравствует в этом доме и является моей любимой матушкой.

Словосочетание «любимая матушка» слегка кольнуло чем-то чужим и неестественным. Но он лишь спокойно снял шляпу и учтиво поклонился, удостоверившись в том, что перед ним стоит дворянка, а не какая-нибудь горничная (хотя об этом он уже успел догадаться).

— Если можно, я хотел бы повидаться с вашей матушкой. Мое имя Лауритц Траинен, доктор Траинен. Она меня не ждет…мы даже не знакомы. Тем не менее, я очень хотел бы переговорить с ней по одному делу, совсем коротко.

— Желаете передать ей свою визитную карточку?

— Ох… Хотел бы. Но, боюсь, у меня ее нет…

— Хорошо, доктор, я расскажу ей о вашем визите и, думаю, она охотно уделит вам время. А вы проходите, не стойте на пороге, — и девица снова улыбнулась.

Все-таки она весьма славная, приветливая девушка… Ларри понадеялся, что эта особа не обидится на него и не сочтет невежливым оттого, что он упорно избегает ее взгляда… Графская дочь любезно провела доктора в гостиную и предложила ему присесть, пока она сходит за матерью. Ожидание показалось врачу очень долгим, он пытался отвлечься, рассматривая обстановку комнаты, подумать о чем-то отстраненном, но тщетно — мысли путались и рассыпались, как стеклышки из сломанного калейдоскопа, которые больше не желают складываться в картинки… Чтобы хоть чем-то занять себя, рыжий рискнул взяться за книгу с интригующем названием «Баронесса и благородные разбойники», небрежно оставленную кем-то на столике. Раскрыв ее на случайной страничке, он без особого энтузиазма пробежал взглядом по строкам, брезгливо поморщился и отложил чтиво на место. Первые две страницы там шло описание изысканного бального наряда главной героини, который главный герой затем сорвал с нее буквально в один момент своими «сильными, но нежными руками». Доподлинно неизвестно, кто в этом доме грешил чтением таких романчиков, но это в очередной раз доказывало, что доктор попал по адресу и его предположения об этой семейке потихоньку подтверждаются… Наконец в дверях появились две женщины — немолодая и юная, графиня и ее дочь. Первая, несмотря на возраст, сохранила женственную красоту и аристократическую стать…можно представить, как очаровательна она была в молодости, немудрено, что ей удалось в свое время завладеть одним из самых непокорных сердец…