Джиллиан, конечно же, целовалась и раньше. Много-много раз, начиная с шестого класса. Она жила на военной базе, и по ее глубокому убеждению, дети военных узнают правду об интимной стороне жизни гораздо раньше своих сверстников, живущих в обычных семьях,

Однако никакой жизненный опыт не мог подготовить ее к этому

Она давно перестала верить в сказки о том, что бывают такие поцелуи, которые могут заставить позабыть обо всем на свете. Это легенды для неисправимых романтиков. Хотя ей иногда довелось испытать довольно приятные минуты, но ни один поцелуй не заставил землю закачаться у нее под ногами. Теперь она поверила в землетрясения и пожары, способные охватить человека. От пальцев ног до макушки ее трясло, сердце стучало как молот, дыхание стало прерывистым, мир завертелся вокруг, как шарик рулетки. А потом все тело охватил немыслимый жар, когда его язык скользнул в ее рот, соблазняя, искушая безумно чувственным движением.

Джиллиан ощутила, как вся она, до последней клеточки, откликается на этот страстный поцелуй, что ее подхватила и понесла куда-то неведомая, но могучая сила. Она с трудом подняла веки и увидела его глаза. Впервые их серая спокойная глубина светилась сильными эмоциями, отчего они засверкали серебром, отражающим блеск солнца. В них билась жизнь и возбуждение.

Джиллиан снова закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением его губ, острым свежим запахом его лосьона, грубоватой шершавостью щек. Она остро ощущала его страсть и все же чувствовала, что он держит себя в узде, контролируя свои эмоции, не теряя самообладания.

Это не имело значения. Особенно в эту минуту. Сейчас она хотела ощущать… чувствовать… забыться…

— Ты тоже. Даже слишком. Я никогда раньше не смешивал дело с удовольствием.

Но как раз забыться она и не смогла.

Как только реальность происходящего дошла до ее сознания, по-видимому, то же самое произошло и со Стивеном, потому что он резко отстранился от нее. Озадаченно поглядел он на Джиллиан, глаза его еще горели возбуждением. Или страстью. Она наблюдала, как Стивен пытался привести в порядок, взять под контроль свои эмоции. Это было поразительное зрелище, потому что ему это никак не удавалось.

— Проклятие, — взорвался он. — Как глупо!

У него был такой вид, что Джиллиан, все еще потрясенная страстностью его поцелуя, не удержалась и хихикнула.

— Ну, не настолько глупо, как кажется.

На мгновение взгляд его остановился на ней, а затем губы стали подергиваться в тщетной попытке сдержать непрошеную улыбку.

— Ты когда-нибудь хоть что-то принимаешь всерьез?’

Глаза его смотрели как всегда настороженно.

— Ты здорово целуешься, — ничего более подходящего не пришло ей в голову.

У него снова непроизвольно дернулись губы.

— Я тоже

— Сейчас совсем неподходящее время, чтобы менять это правило, — твердо сказал Стивен, хотя возбужденный блеск в глазах все еще не погас.

— Неподходящее, — со вздохом согласилась Джиллиан.

— Ты, кажется, приглашала меня пообедать, я голоден.

— Вот и прекрасно, — многозначительно протянула она.

— Я действительно хочу есть, — уточнил Стивен, заметив лукавый блеск в ее глазах.

— Разумеется.

Но ни один из них не тронулся с места. У Джиллиан было ощущение, что она превратилась в соляной столб и словно вросла в сиденье. Попытавшись вспомнить, у кого из библейских персонажей возникли те же проблемы, она поняла, что голова ее отказывалась работать. Вообще. Проклятие! Ее тело и разум будто парализовало.

Собрав всю свою силу воли, которая в эту минуту была почти на нуле, она попробовала шевельнуть пальцем. Он дернулся. Медленно, двигаясь через силу, Джиллиан вылезла из машины. Мозг ее сумел лишь слабо отреагировать на то, что в этот раз Стивен ей не придет в ужас от обстановки ее дома. Не то чтобы ее это заботило… Нет, ее это не заботило вовсе.

Господи! Она не только не заперла свой автомобиль, она еще и верх оставила опущенным. Никогда не встречал он такой…

Стивен поискал определение, подходящее к Джиллиан, не нашел и выехал следом за ней со стоянки. Сначала ему в голову пришло слово безответственна, но за последние несколько дней он обнаружил, что это не так. Она основательно прорабатывала свои предложения, а объявление о церемонии открытия, которое она придумала, было просто превосходным. Да и остальные ее идеи были совсем недурны. Просто Стивен не был уверен, готов ли он к полной перемене ранее намеченной концепции или нет.

Стивен знал за собой эту негибкость. Ему и надо было быть таким. Давным-давно он понял, что если хочешь чего-то достичь, надо наметить цель и, не отступая, стремиться к ней. Не отвлекаясь и не обходя препятствий. И срезать дорогу тоже было нельзя. Каждый раз, как только он пытался это сделать, его ждало несчастье. Так же он понял, что должен добиться успеха, эта установка была заложена в него еще в детстве. Нищета помог. Может быть, его тоже охватил паралич?

Она скорее доковыляла, чем дошла до своей машины, отчаянно стараясь вернуть самообладание. Джиллиан все еще ощущала его губы на своих губах, все еще не оправилась от удивления, что он согласился поехать к ней домой и что она вообще его пригласила.

Мир перевернулся вверх дном. Неужели Лесли испытала то же самое, неужели ее тоже подхватило и понесло течением, не давая возможности вмешаться ни разуму, ни осторожности, ни простому здравому смыслу? Она кое-как забралась в свою машину. Верх ее все еще был опущен, большинство друзей пришли бы в ужас от ее беспечности. Но у Джиллиан всегда было чувство, что если вор очень захочет угнать ее машину, то найдет способ в нее забраться, безнадежно испортив при этом замки. Она еще надеялась, что вор подумает, что у нормального владельца автомобиля хватит сообразительности не бросать на улице свою машину безо всякой защиты, и поэтому решит, что его ждет какая-то ловушка.

Во всяком случае, «Принцесса», так называла она про себя свой автомобиль, меньше всего занимала сейчас ее мысли. Зачем только она позвала его к себе? Он, вероятно,

оставила на нем свои шрамы, и он чувствовал, что весь покрыт ими.