Джиллиан услышала его стон и ощутила физическую муку их стремившихся друг к другу Т ел, рвущихся навстречу в поисках более полного слияния. Она посмотрела вверх, глаза его сверкали так ярко, как никогда раньше.

Джиллиан прильнула к нему, а он вжимал свой рот в нее, его губы просили ее губы открыться… И они раскрылись. Она ощутила, как его язык скользнул в ее рот, упоительно жадный, когда он стал возбуждать каждую клеточку, которой касался. Все ее тело откликнулось, запело новую ликующую мелодию, а он дирижировал этим волшебством.

Да, это было волшебством, магией! Теперь она поняла, чего ждала всю жизнь. Почему ждала. Джиллиан инстинктивно знала, что так должно быть, что это должно быть таким необыкновенным, как то, что происходит с ней сейчас. И она не собиралась упускать свое счастье.

Его губы перешли от ее рта на шею, прошлись по ней мелкими поцелуями, одновременно шепча ее имя. Столько нежной ласки было в том, как он произносил его, словно это было не женское имя, а волшебное заклинание, открывающее путь в страну наслаждений. Боль нарастала у нее внутри, в самой ее сердцевине, жадное томление, которое мог облегчить только он. Она бормотала: «Стивен. Стив…»

Его стон прозвучал еще громче.

— Ради всего святого, Джиллиан, я…

— Ты слишком много говоришь, — отозвалась Джиллиан, чуть слышным, неожиданно осипшим голосом.

Внезапно она ощутила, как затряслось его тело, задрожала грудь от приглушенного рокочущего смеха. А затем его рот снова накрыл ее губы, и все разговоры кончились.