— И сколько времени это займет?

— Это зависит от состояния Ричарда. Может быть, две или три недели.

Итак, Хэлу предстоит провести две-три недели в обществе Мередит. Ему это показалось не слишком удобным, поэтому он снова нахмурился.

— Значит, вы ее уговорили. Вы всегда добиваетесь своего?

— Если бы у меня был выбор, я уехала бы с Люси. Только оттого, что и вы привыкли добиваться своего, мне придется остаться в «Вирриндаго». — Мередит с вызовом посмотрела в глаза Хэлу. — Люси нравится здесь жить, — сказала она. — Ей очень хочется вернуться, но вы поставили перед ней определенное условие. Я не понимаю, что изменится, если вместо нее стану работать я?

Хэл не знал, что именно изменится, но был уверен в этих переменах. Люси была приветлива и спокойна, а с Мередит все пойдет иначе. Ей непременно захочется поломать устоявшийся порядок.

— А как же ваша работа? — изворотливо спросил он.

— Здесь ведь есть телефонная линия.

— Линия есть, — согласился Хэл.

— Я уже говорила, что работаю внештатным переводчиком. Если у меня будет выход в Интернет, я смогу работать здесь. Я буду контактировать с клиентами с помощью электронных писем.

— Если вы собираетесь работать переводчиком, у вас не останется времени на дела по дому. Вам нужно ежедневно готовить еду для семерых мужчин и двух детей. Кроме того, на ранчо приезжают гости. Иногда приходится готовить завтраки, обеды и ужины на двадцать человек. А еще дважды в день бывает перекур.

— Перекур? — с сомнением спросила Мередит. Ее сердце упало, едва она представила, сколько времени ей придется стоять у плиты.

— Мужчины начинают работу на рассвете. По традиции они немного отдыхают утром и днем, выпивая чашку чая и выкуривая сигарету. К чаю они привыкли получать пирожки или печенье. Кстати, я предпочитаю хрустящее печенье.

Значит, хрустящее печенье? Великолепно! Мередит заскрежетала зубами.

— Я думаю, что справлюсь.

— Нужно поддерживать дом в чистоте, — продолжал Хэл, радуясь тому, как начинает тревожиться Мередит. — Люси убирает усадьбу, стирает, контролирует работу раций и ухаживает за садом.

Мередит вздохнула.

— От чего умер ваш последний раб?

Хэл мрачно улыбнулся.

— Я еще не закончил, — сказал он. — Люси приходится присматривать за детьми. С понедельника у них начинаются занятия на дому, к чему они не слишком привыкли, в отличие от других детей, живущих в глуши. Им придется много помогать с домашними заданиями.

— Вы пытаетесь отговорить меня от этой работы? — сладким голосом пропела Мередит. — В этом нет необходимости.

— Я просто хочу сказать, что у вас не будет достаточно времени на выполнение переводов.

— Я найду время, — она вздернула подбородок.

— Только не вздумайте делать переводы в ущерб основной работе на ранчо. Я отпущу Люси только в том случае, если вы гарантируете отличное качество своей работы.

— За все, что делаю, я всегда отвечаю головой, — холодно произнесла Мередит.

Судя по ее виду, ей можно было верить.

Хэл снова облокотился на перила и скрестил руки на груди.

— А как вы собираетесь жить дальше?

Мередит озадаченно взглянула на него.

— Что вы имеете в виду?

— Вам придется прожить здесь немало времени. Неужели вы все бросите в Лондоне и спокойно останетесь здесь?

— Я уже сказала, что работаю на себя. Мои закладные и счета оплачиваются через банк, у меня нет домашних животных, а дом охраняется. Накопится много почты, но остальное будет под контролем.

— А ваши парни?

— А что мои парни? — натянуто спросила она.

— Я бы, например, не очень радовался, если бы моя девушка уехала куда-нибудь на несколько недель без меня.

Особенно если бы эта девушка обладала такими аппетитными формами, как у Мередит Вест.

Хэл сильнее сжал руки.

— Я сейчас ни с кем не встречаюсь, — чуть помедлив, произнесла Мередит. — Хотя это вас не касается.

— Меня это касается, потому что сюда могут начать звонить, умоляя вас вернуться, — уточнил он. — Вас это станет отвлекать, и тогда вам придется делать выбор между вашим парнем и сестрой.

— Думаю, вам незачем беспокоиться. По мне сейчас некому тосковать. Я уже сказала, что останусь вместо Люси, а значит, это дело решенное.

— Как сказать… — Хэл задумчиво посмотрел на нее. — Одно дело — разговоры, а что будет на самом деле? Вдруг вам не понравится здешняя жара или мухи, вдруг вы заскучаете? Если вы заключите со мной сделку, вам не удастся сбежать в Англию.

— Я ненавижу жару и мух и уверена, что стану скучать, но это не имеет значения. Я пообещала Люси остаться, а обещания я всегда сдерживаю.

— Мне уже приходилось слышать прежде подобные слова, — твердо сказал Хэл. — Только вряд ли можно верить обещаниям женщин.

— Неужели вы не можете просто положиться на меня? — спросила Мередит, задаваясь вопросом, что за женщина успела обмануть Хэла. — Я хорошо знаю Люси. Она обещала матери Ричарда приехать, и сделает это. Выбирайте, либо остаюсь я, либо мы обе уезжаем, и тогда готовить еду будет некому.

Хэл с досадой смотрел на нее. Он понимал, что Мередит права, но не мог позволить ей что-то изменить в его жизни.

— Вы всегда такая? — хмуро поинтересовался он.

— Какая?

— Властная. Мне не нравится, когда мной руководят. Я управляю своим ранчо почти пятнадцать лет и привык лично отдавать приказы!

— Я не руковожу вами, — возразила Мередит, — а просто предлагаю разумный выход из сложной ситуации.

— Сложных ситуаций не возникало, пока здесь не появились вы, — проворчал Хэл.

— Что ж, теперь она возникла, — оживленно произнесла она, — так что вам по-любому придется согласиться со мной.

— Замечательно! — раздраженно сказал он. — Если вы так хотите остаться, оставайтесь!

— Благодарю вас, — спокойно проговорила Мередит. — Только есть еще кое-что.

Хэл тихо выругался.

— Что же?

— Пообещайте мне, что Люси сможет вернуться на ранчо, чтобы работать здесь, когда она пожелает.

— Вам не кажется, что это уже перебор? — спросил он и прищурился. — Вы не должны требовать от меня обещаний.

— Мы же заключаем с вами сделку! — упрямо сказала Мередит. — Я останусь, если вы пообещаете предоставить Люси работу после ее возвращения в «Вирриндаго».

Хэл резко оттолкнулся от перил.

— Хорошо, я обещаю, но вы не уедете отсюда даже секундой раньше, чем сюда вернется Люси.

— Значит, по рукам?

— По рукам.

Хэл импульсивно протянул Мередит руку, и она взяла ее. Его пальцы были теплыми и сильными. По выражению глаз Хэла было невозможно понять, что он чувствует, но нечто в его лице заставило ее поспешно отдернуть руку и затаить дыхание.

— Стало быть, договорились, — сказала она.

В тот вечер Мередит была настолько уставшей, что, усевшись за стол ужинать, едва смогла поднять вилку и нож. Она несколько дней провела в пути, беспокоилась за Ричарда, поэтому не высыпалась. Теперь, когда Люси нашлась, можно немного передохнуть.

Работники на ранчо показались ей молчаливыми, дети — мрачными, Хэл был постоянно не в духе, только Люси счастливо взирала на Кевина. Еще одним жизнерадостным жителем ранчо оказался кузен Хэла — Гай Денджерфилд.

К удивлению Мередит, Гай казался настоящим австралийцем. Если Хэл был неприветлив, замкнут, то Гай — добр и очарователен, с длинными белокурыми волосами и бойким взглядом синих глаз. Парень мог рассмешить даже Хэла.

Когда это произошло впервые, Мередит остолбенела. Она помогала Люси и как раз несла блюдо с тушеной морковью, когда Гай что-то сказал, а Хэл откинул голову и расхохотался. Его лицо при этом настолько сильно изменилось — просветлело и помолодело, — что Мередит выронила из блюда несколько морковок.

Мужчины уставились на нее.

— Извините, — пробормотала она, поспешно подбирая морковь. — Блюдо слишком горячее.

Слава богу, никто из них не помог Мередит, а то выяснилось бы, что блюдо почти холодное. Люси никогда не подогревала посуду перед подачей еды на стол.