Он упал прямо на ту самую большую книгу в кожаном переплете, которую писал, когда Отрава видела его в последний раз. Перо так и осталось лежать в мертвых пальцах. Казалось, что Мелчерон просто уснул за работой. Если бы между лопатками не торчала рукоять кинжала Асинастры. Отрава не могла глаз оторвать от этого оружия: кинжал, который она украла у королевы паутины, вонзили в спину Иерофанта.

Крови не было. Такое ощущение, что раздвоенное лезвие просто-напросто выпило всю кровь из человека. На чистых страницах книги ни пятнышка, ни кляксы.

Снаружи бушевала гроза, и капли барабанили по круглому окну, из которого открывался вид на окрестные земли. Отрава обвела взглядом остальных собравшихся в комнате. Горгульи бросили охранять двери, когда выяснилось, что их господин умер, но четыре архивариуса в плащах сторожили тело, чтобы никто его не тронул. Собрались почти все правители, которые' еще оставались в замке, пока Элтар требовал аудиенции. Тело обнаружили всего несколько минут назад, и они примчались увидеть правду своими глазами. Отрава, Брэм, Андерсен и Перчинка пришли вместе с Парусом, поэтому никто не выгнал их. К облегчению Отравы, Асинастра отсутствовала.

Элтар тоже был здесь и с ненавистью поглядывал на Отраву из-под ярко-рыжей челки. Девушка ответила ему таким же взглядом. Кинжал, который она принесла ему, убил Иерофанта. Не трудно догадаться, кто в этом виноват.

Но кое-что беспокоило Отраву сильнее всего остального. Едва оправившись от потрясения после того, что ей сказал Иерофант, девушка никак не могла понять одного. У нее в голове не укладывалось: если Иерофант мертв, если рассказчика убил его же персонаж, то кто теперь пишет ее историю?

Но у нее не осталось времени на размышления по этому поводу, потому что в комнату вошло… видение неземной красоты в серебряном платье, которое переливалось, словно водная гладь на солнце. Присутствующих настолько поразили ее грация и изящество, что они расступились, и женщина подошла к столу Иерофанта.

— Это она, — в благоговейном трепете прошептала Перчинка.

— Кто? — невольно переспросил Брэм. — Мы видели ее, — сказала Отрава, но в ее голосе слышалась подозрительность. — В замке короля эльфов.

Бездонные синие глаза красавицы оглядели тело Иерофанта, и она горестно вздохнула. Ее скорбный вздох был похож на шелест кладбищенской травы.

— Она? — спросил Парус. — Вы уверены?

— Это была она, — повторила Отрава. Такую нелегко забыть. — А что? Кто это?

Собравшиеся наблюдали за эльфийской девушкой. Кристально чистая слеза скатилась по бледной гладкой щеке.

— Это Париаса, принцесса эриад. Она жена Иерофанта.

— Жена? — Отрава удивленно повернулась к Ручью. — У Иерофанта была жена?

Парус кивнул.

Отрава глубоко задумалась, и ее лицо приняло сосредоточенное выражение. Все сходится. Кинжал, эльфийская принцесса, Элтар…

— Пора идти, — сказала Отрава. — Возможно, времени у нас не так много.

Они неслись по мрачным коридорам с каменными стенами — Отрава впереди, Андерсен путался у нее под ногами; Брэм пыхтел и фыркал, стараясь не отставать. Отрава нервно оглядывалась по сторонам, пугаясь любой тени и подозрительно поглядывая на каждого встречного.

— Да в чем же дело? Куда мы бежим? — спрашивала Перчинка, едва поспевая за ней.

— Прочь отсюда, — ответила Отрава. — Нам грозит опасность. Всемнам.

— Опасность? — задыхаясь, выговорил Брэм. — С чего ты взяла?

Отрава резко остановилась, чтобы ее немолодой друг смог перевести дух. А вот Парус, который был по меньшей мере на двадцать лет старше Брэма, даже не вспотел.

— Послушайте, — сказала девушка, оглядываясь, — мы — единственные, кто знает о кинжале. Все остальные — если они вообще что-то знают — решат, что виновата Асинастра. Как вы не понимаете? Тот, кто убил Иерофанта, теперь охотится за нами, потому что только мы можем подтвердить, что убийцей могла быть вовсе не королева паутины.

— И кто же тогда это сделал? — спросил Брэм.

— Элтар! — в один голос ответили Отрава, Перчинка и Парус.

Брэм потер поля своей шляпы.

— Надо же, как вы единодушны. — Его, похоже, смутило то, что только он один не догадался.

— Объясню потом, — произнесла Отрава, — а прямо сейчас надо найти безопасное место.

— Постой. — Брэм тянул время, чтобы еще немножко передохнуть. — Почему просто не сказать всем об этом? Я думал, в этом замке нам ничто не угрожает.

Перчинка с досадой воскликнула:

— Мы были под защитой Иерофанта! А теперь-то он умер!

— И я пока не могу обвинить Элтара, — добавила Отрава. — Нужны какие-то доказательства или хоть чья-то поддержка. А сейчас ничто не остановит его перед новым убийством.

«Его или Асинастру», — добавила она про себя, вспомнив, как видела своего врага на балконе.

— Доказательства… — пробормотал Парус, а потом в его глазах вспыхнул огонек. — Ну конечно! Библиотека!

— А что там в библиотеке? — Легенда Мелчерона! Иерофант был таким же архивариусом; как и мы. Главным архивариусом. Поэтому там должны быть записи о нем до самой его смерти. Если он видел убийцу, то…

— Все есть в книге его жизни! — закончила Отрава. — То, что знает он, знает и книга! Замечательно!

— Но я думал, мы идем куда-нибудь в безопасное место, — захныкала Перчинка.

— Потом, — пообещала Отрава. — А сначала нужно найти историю Мелчерона. Если Элтар успеет раньше нас…

— Тогда хватит торчать здесь, — сказал Брэм, как будто не его они ждали до сих пор. — Вперед!

В Великой Библиотеке было до жути безлюдно.

Друзья осторожно шли через запутанные проходы, чувствуя себя карликами рядом с полками книг, которые в несколько этажей тянулись над ними. Там, куда не доставал свет фонарей, покачивалась тьма, и тишина, казалось, поглощала любой звук. Узнав о смерти своего господина, все архивариусы покинули библиотеку. Отраве начинало казаться, что они зря сюда пришли. В этом бесконечном лабиринте можно наткнуться на что угодно, и надежды на помощь не будет.

Они шли за Парусом по проходам между стеллажами, поднимались по ступенькам, переходили через узкие мостики. Каким образом Парус находил дорогу в библиотеке, оставалось для Отравы загадкой. Даже Андерсен, похоже, решил, что на сей раз лучше послушно идти следом за людьми, а не красться впереди всех, как обычно. Когда Парус наконец остановился, они оказались в маленькой комнате, где два стеллажа прижались друг к другу, и кроме них у стены стоял только один освещенный фонарем стол, рядом с которым никого не было. Отрава вдруг задалась вопросом: а почему фонари никогда не гаснут? Видимо, тут не обошлось без магии. Или Иерофант снова не продумал детали. От таких мыслей начинала раскалываться голова — особенно когда могло быть вполне логичное объяснение тому, что светильники все время горят. Но девушка ничего не могла с собой поделать.