– Классная была драка! – Тэйрон улыбался от уха до уха. – В чем дело? – спросил он, заметив расстроенное лицо Мелани. – Подумаешь, убили одного из твоих персонажей. Есть из-за чего горевать.

Мелани бросила на него такой убийственный взгляд, что Тэйрон даже оторопел.

– Ну, если хочешь, – начал он, пожав плечами, – мы можем изменить правила. Во многих играх убитого героя можно вновь вернуть в игру…

– Нет! – оборвал его Дэвид. Он даже не встал из-за стола, словно ему и не требовалось немного размяться в перерыве между турами. – Мы давным-давно отказались от этой мысли. И мы не должны менять правила только потому, что Мелани вздумалось дуться. Кроме того, Тэлин – это второй персонаж, которого она ввела в игру за этот вечер. Это была честная схватка, и я победил.

– Мы победили, – напомнил ему Тэйрон. – Я ведь тоже играл.

– Дэвид прав, – сказала Мелани. Она говорила тихо-тихо, словно даже в этом не желая соглашаться со своим противником. – Мне не нужна божественная власть над жизнью и смертью моих героев. Мы играли по правилам, и мой персонаж проиграл свои боевые броски.

Она судорожно сглотнула, и руки ее, наливавшие в стакан содовую, задрожали.

«Подумаешь, убили одного из твоих персонажей…» – так сказал Тэйрон.

Мелани сжала губы. Вот, что они для них – всего лишь персонажи, имена и таблицы результатов. Марионетки для боя и для поисков сокровищ. Куклы, которых можно убивать. Ничего удивительного, что Дэвиду все это надоело. Ему теперь уже на все наплевать, лишь бы поскорее закончить Игру. А вот ей не безразлично, что станет с ее героями.

И смерть Тэлина казалась горькой и несправедливой.

– Теперь, по крайней мере, я знаю, что Мелани хочет сделать со своими героями в этом тайном походе, – улыбнулся Дэвид. – Спрятать Духов Земли в поясе… И как тебе такое пришло в голову? Это не сработает, Мел. Я даже не знаю, можем ли мы позволить тебе такой маневр…

– Если все равно не сработает, то что же тогда беспокоиться? – усмехнулся Скотт. – Ты же сам хотел, чтобы игра стала веселее. Вот и пусть Мелли пробует. Она же рискует, не ты.

– По мне, так это здорово, – кивнул Пэйрон.

Дэвид нахмурился, но возразить было нечего.

Мелани едва удержалась от признания, что это вовсе не она придумала спрятать Духов Земли в поясе Делраэля. Точно так же, как совсем не она призвала Духов Смерти, остановивших Энрода.

Это снова Игра вышла из-под их власти и сама себя играла.

Мелани чувствовала радостное возбуждение. Даже смерть Тэлина как-то отошла на второй план. Она знала, что с Игроземьем происходит нечто странное. Да и не она одна, все они это знали. Их персонажи продолжали жить и действовать в промежутке между воскресными играми.

Мелани улыбнулась.

– Твои персонажи, – деловито объявила, она обращаясь к Дэвиду, – так ничего и не знают ни о Духах Земли, ни о походе моих героев. И потому ты ничего не можешь с ними сделать. Только Рикс знала правду, но она мертва.

– Так и есть, – присоединился к ним Скотт.

– Если уж на то пошло, – продолжала Мелани, – то ты даже не можешь готовиться к их встрече. Из-за Тарне Скартарис уверен, что Делраэль мертв и что Камень Огня спрятан где-то в Цитадели.

Дэвид задумчиво забарабанил пальцами по столу.

– – У меня так много войск, что ни одна живая душа не сможет прорваться к Скартарису. Я собрал всех слаков, всех бродячих монстров. Да у меня там больше чудовищ, чем в армиях Волшебников во времена старых Войн. Твоим персонажам никогда не дойти до цели. Я в этом абсолютно уверен.

Мелани сердито посмотрела на Дэвида, но тут, к ее удивлению, в разговор вмешался Скотт.

– Поживем – увидим, – сказал он. – И знаешь, Дэвид, ведь в Игре участвуют не только персонажи Мелани. Существуют и другие…

Скотт протянул руку и поднял со стола игровые кубики.

– Теперь моя очередь, – объявил он, указывая на гексагон возле Ситналты. – Я начинаю отсюда.

Ветер свистел в пустых башнях горной крепости слаков. Небо над раскопками было чистым, холодным и кристально-голубым.

Профессор Верн, засунув руки в карманы, ходил взад-вперед вдоль крепостной стены. Инженеры из Ситналты аккуратно и методично трудились над оставленным ТЕМИ кораблем. Наверху, высоко над головами, стена разрывалась узкими бойницами, из которых в стародавние времена слаки вели огонь по непрошеным гостям.

Наполовину вошедшая в землю громадина корабля лежала во дворе крепости. Все было так, как рассказывали Верну и его коллеге, профессору Франкенштейну, Вейлрет и слепой Пэйнар. Насколько было известно, двое из ТЕХ, а именно Дэвид и Тэйрон, прилетели на этом корабле в Игроземье. Они привезли с собой страшное чудовище, Скартарис, обосновавшееся теперь на востоке карты. За информацию об этом корабле Верн и Франкенштейн сделали Пэйнару новые механические глаза.

– Нашли что-нибудь новое? – крикнул Верн, глядя вниз, в глубь раскопа. Кончик носа у него совсем замерз.

– Пока непонятно, – отозвался снизу Франкенштейн. – Мы все еще не можем разобраться, что есть что.

Франкенштейн раскраснелся на морозе. Глаза его горели. Он никогда не отличался долготерпением. Но идеи его всегда были великолепны, и Верн с удовольствием сотрудничал со своим более молодым коллегой.

Каждый из них имел больше патентов, чем любой другой изобретатель за всю историю Ситналты. Поговаривали, что двух профессоров вдохновляет один из ТЕХ – Дэвид, покровитель этого города науки и технологии. Точно ответить, сколько именно изобретений на их счету, мог бы, наверное, ведущий учет Франкенштейн. Сам Верн не ведал количества своих изобретений, да это его и не интересовало. Для него главным было изобретать, создавать неведомые прежде вещи, улучшать жизнь ситналтан.

За долгие годы, проведенные в этом дворе, корабль ТЕХ начал разваливаться. Погнутые металлические шпангоуты и балки обрисовывали контуры огромного корпуса. Пульт управления и двигатели прятались глубоко под землей. Верн настойчиво убеждал всех работающих на раскопках не экспериментировать с тем, что им удастся найти в этом корабле. Ему вовсе не хотелось невольно открыть какой-нибудь туннель в реальность, где они все погибли бы в один миг.

Скелет корабля выглядел хрупким, как яичная скорлупа, но, несмотря на снег и дождь, металл не заржавел и сверкал на солнце, переливаясь всеми цветами радуги, как ни один из известных в Ситналте сплавов.

Отряхнув испачканные колени, Верн спустился к своему коллеге.

– Некоторые наши анализаторы не желают тут работать, – фыркнул Франкенштейн. – С электрическими дело обстоит хуже всего.

– Мы же находимся на самой границе действия технологии. – Верн наклонился, рассматривая крошечные аккуратные заклепочки, скреплявшие две части корпуса. – А ты чего ожидал? Я все не перестаю удивляться, что механические приборы работают.

В Ситналте наука и технология достигла такой степени развития, что Правила Магии, главенствующие на всей остальной территории Игроземья, здесь были преодолены. И чем больше ситналтане пользовались техникой, тем больше становился радиус ее действия – от центра города до той точки, где магия и технология уравновешивали друг друга. Верн называл это место «технологической границей».

Тут-то как раз и упал корабль ТЕХ.

Три женщины в лабораторных халатах заносили в свои рабочие блокноты результаты тщательнейших измерений всех раскопанных частей корабля. Двое рабочих кисточками осторожно удаляли землю с обломков.

Один дюжий парень, вспотевший и явно усталый, вытаскивал наверх из корабля куски провалившейся мостовой и обломки металлических конструкций. Верн ободряюще улыбнулся ему.