Но чувство неправильности как будто пятнало воздух вокруг него, его глаза под тем капюшоном были слишком яркими, воздух вокруг него — слишком тёмным.

Он поднялся с кресла и обошёл стол, скользнув по мне взглядом.

— Захра. Ты что-то скрываешь от меня, так? — его низкий голос прошёлся по моей шее сзади. — Повернись.

Я резко втянула воздух и повернулась лицом к его столу. Он встал позади меня. Затем я почувствовала это — порыв магии, скользнувший по мне и напоминавший прилив покалывающего жара от пера. Я едва помнила, что он только что сказал.

— Положи руки на стол, — чистая сила теней исходила от него, скользя по голой коже моей спины.

Я пришла сюда, зная, что меня ждёт, и что я делаю. Я выбрала это потому, что знала, что случилось с Элис.

Я чувствовала, как мой пульс зашкаливает, кожа становится горячей.

Я сделала, как он сказал. Я положила руки на стол, нагнувшись над ним.

Он склонился надо мной, положив одну руку рядом с моими. Тепло его груди окатывало меня словно лучи солнца, и я чувствовала рядом сталь его тела. Его мужской запах окружал меня как дым.

Холодный замковый воздух ударил по моим бёдрам, когда он задрал моё платье сзади.

Моё лицо раскраснелось, когда сила его эротической ангельской магии зазмеилась по мне.

От неё пахло розами и дубом. Смертный запах, экзотичный для меня.

Тревожило то, что в глубине души мне нравилось иметь её здесь, в своём распоряжении. Завоёвывать, доминировать. Неудивительно, полагаю. Я был рождён для того, чтобы доминировать. Она была моей пленницей, хоть она знала об этом, хоть нет.

Завоевание было моей небесной миссией. Полное подчинение смертных, которые противостояли мне.

А она противостояла мне? Мои сны указывали, что она нужна мне на моей стороне. Не то чтобы её было легко контролировать. Я чувствовал в ней сопротивление.

Завоевание… Для большинства других Падших завоевание было бы другого рода. Смертные женщины сексуально зависимы от прикосновения ангелов. Так что её сердце заколотилось бы, спина выгнулась бы под моими ласками. Я бы полностью раздел её, заставил бы молить об разрядке. Чистое, экстатическое и бесстыдное удовлетворение жило буквально на кончиках моих пальцев. Может, мне хотелось бы, чтобы такое завоевание было мне по душе, но это не так. Любовь и удовольствие не были частью моего предназначения. И более того, влечение к смертным женщинам было очень опасно для меня.

Бог создал меня, чтобы нести смерть.

Так что задрав подол её юбки, я потянулся к тому, что искал — оружие, пристёгнутое к её бедру. Кончики моих пальцев задели её кожу, когда я доставал кинжал из ножен. Я услышал, как у неё перехватило дыхание от контакта.

Странно, что хватило уже этого. И странно, что от этого звука моё сердце сжалось.

Я позволил подолу её платья опуститься и покрутил кинжал в руке. Он выглядел дорогим — короткий обоюдоострый клинок из добротной стали, которая сверкала на свету. Слегка изогнутое лезвие. Идеально подходит для перерезания горла — оружие для того, кто хотел работать тихо, в тени.

Странно, но половина моего сознания всё ещё была сосредоточена на её теле, нагнутом над столом. Хотя мне надо было сфокусироваться на том, что она пришла вооружённой.

— Ты думала использовать это против меня? — спросил я.

Она правда не представляла, к чему привела бы эта схватка? Она погибла бы в мгновение ока. Ощущение гнева пронеслось по моим костям, омрачая комнату вокруг нас. Стирать врагов в порошок — это единственное, что удовлетворяло меня.

Была ли она моим врагом?

Она повернулась ко мне лицом и скрестила руки на груди.

— Это просто для самообороны.

То есть, она действительно противостояла мне. Дура. Ничто не могло убить меня. Я вернул ей оружие.

— Это всё, что ты взяла с собой? Нож?

— Мой чемодан затоптали в хаосе.

— Твой босс Эрнальд сказал мне, что ты хорошо пишешь на кловианском и альбийском.

Она посмотрела на меня, широко раскрыв тёмные глаза. Молчание затянулось.

— Ты не умеешь писать на кловианском и альбийском.

Я совершил ошибку?

Она покачала головой.

— Должно быть, возникло недопонимание.

Лгунья.

— Вот как?

— Я могу научиться.

— Я так понимаю, ты знаешь, что такое адъютантка.

Её брови взлетели вверх.

— Я так понимаю, не куртизанка?

— Нет. Помощница, которая пишет мою корреспонденцию под диктовку.

— Почему вы хотели меня нанять?

Изумительный вопрос. Почему судьба привела меня к ней?

— Я всё ещё задаю себе этот вопрос. Но раз ты не можешь писать, похоже, у нас проблема.

Она села на край моего стола.

— Я хороша в других вещах.

— В роли куртизанки.

— В отличие от вас я хорошо умею оставаться незамеченной, — сказала она.

— Мне сложно в это поверить, — я изучал её. Что мои сны подсказывали мне сделать с ней? — Что ещё?

— Я могу читать по губам издалека.

— Ладно… полагаю, мне пригодится эффективный шпион.

Её глаза заблестели.

— Вам нужна информация? Секреты? Я умею красться в тени. Никто не узнает о моём присутствии. Я могу докладывать вам о вещах, которые никто не хочет вам говорить.

Интересно. Так уж сложилось, что мне кое-что очень нужно.

— Я дам тебе одну ночь, чтобы доказать мне свою ценность. Если ты подходишь, мы скоро узнаем. Мне предстоит посетить вечеринку, а ты придёшь как моя гостья. Ты присоединишься ко мне на Острове Шипов, во дворце.

— И чего именно вы от меня хотите?

— Твоим первым заданием будет изобразить лёгкую симпатию ко мне.

Она нахмурилась, выглядя неуверенной.

— Зачем?

Я осознал, что мой взгляд скользнул по её телу.

— Я скажу тебе только то, что тебе нужно знать. Второе, что мне от тебя нужно — чтобы ты слушала разговоры вокруг. Оставайся незамеченной. Я хочу, чтобы ты узнала о Свободном Народе всё, что сможешь. Но не допускай, чтобы кто-то прослышал о моём интересе.

От этой информации что-то в её глазах сверкнуло, словно она отложила эти сведения для дальнейшего использования.

— Ты знаешь, кто такие эти представители Свободного Народа? — спросил я.

— Патриоты. Ну, я так слышала.

Злость омрачила мой разум.

— Ничего себе эвфемизм.

— Я услышала о них буквально сегодня. Не думаю, что они из моей части города. И что, если я сегодня пройду тест?

— Тогда ты можешь оставить себе деньги и продолжить работать на меня. Но Захра, если я узнаю, что ты мне неверна, что ты работаешь против меня или саботируешь мои цели, ты, естественно, будешь убита. Казнена. При моём дворе измена — это смерть.

— Я понимаю. В конце концов, я только что видела обезглавливание, — она склонила голову набок. — Просто ради интереса, вы случайно не извлекали лёгкие женщины через спину, расположив их как крылья? Вы бы чувствовали вину за нечто подобное?

Её платье порвалось и испачкалось в хаосе снаружи. На плечах виднелась грязь. Ей надо искупаться. Почему я так зациклился на её теле?

Я заскрежетал зубами, отводя от неё взгляд. О чём она вообще говорит?

— Вину? Я не понимаю эту эмоцию. У меня есть цель, и всё, — я помедлил на пороге, затем повернулся к ней. — И тебе придётся научиться читать.

Я вышел из комнаты, зашагав по прохладному коридору, но продолжал думать о том тихом звуке, который она издала — о том всхлипе, когда я задел её кожу.

Каким-то образом она поможет мне стать Королём Падших, хотя я ещё не понимал, как именно. Мои сны сказали, как она будет выглядеть, и что она будет представляться именем Захра. Но я определённо не ожидал, что буду искать помощи у безграмотной куртизанки. Полагаю, судьба умеет удивлять.

Я толкнул дверь, ведущую на лестницы, и моё сердце колотилось так, точно я готовился к сражению. Захра каким-то образом выбила меня из колеи. Словно чуя угрозу, я потянулся к Асмодею, но поблизости ничего не было.