Зачем? Почему? Потому что я так решил, чтобы в итоге не сделалось для меня убийство самым простым способом решения любых проблем.

Присел рядом на корточки, проверил пульс. Мало ли. Надо убедиться в окончательной смерти бывшего члена отряда.

Закрыл ей глаза.

– Все там будем, – сказал, а потом обернулся и ни к кому не обращаясь, приказал, – В сторону ее аккуратно уберите.

Однако все три, я надеюсь, в будущем, фурии бросились выполнять. Анна и Милли побледнели, и лишь людоедка продолжала хищно раздувать ноздри, всем видом выказывала мне одобрение, только большой палец не показывала.

Именно она с одной стороны не уследила за подопечной, с другой вовремя успела ту поймать с поличным во время ее уединения после загрузки в пионерлагере, которая прошла в штатном режиме, за исключением слабосильности грузчиков.

– Я этих, сук, наркош сразу вижу! – категорично заявила Мари, – У них глаза блестеть начинают в предвкушении и настроение сразу в потолок! Порхают, мля. Вот-вот кайфанем. Что алкаши, что они! Муж такой был, вечно ходит с хмурой мордой, как водочкой запахло, все, и веселый, и ласковый… Сучара! – подумала, потом добавила виновато, – Командир, готова понести наказание, просмотрела крысу!

– Просмотрела сама, сама и выявила. Главное – вовремя. Поэтому пока тебе взысканий не будет. Но… Это первое предупреждение.

В это время из кабины вывалился Винт, морда красная, глаза бегали.

– Вот, нашел! Извини, на автомате в карман сунул! – на ладони правой руки лежал старый ТТ без кобуры и два магазина в левой.

– Где ты его нашел?

– В гараже, в смотровой яме, когда инструменты грузили. Там еще пачка денег была в коробке…

– Говорю всем и один раз, больше повторять не буду! – повысил голос я, чтобы услышал даже сектант, – То, что вы находите и берете для себя в рейде попутно, не запуская руки туда, куда не нужно – это ваше. В одиночку убили зараженного, без использования средств отряда, в частности тяжелого вооружения, добыча ваша. Возможный объем вещей, которые вы может взять, ограничен следующим фактором, чтобы не мешало отряду выполнять задачи, то есть, не перекрывало свободного выхода из автомобиля. Я все сказал.

– Так мне можно себе его оставить? – посмотрел на меня изумленно водила.

Нет, все же, как трудно… Вроде бы это стандартная практика. «Положняк», как говорили мне матерые рейдеры. Но…

– Да, это твое. Ты. Его. Нашел. А не подобрал с убитых из отрядных средств врагов. Сейчас за руль «Урала» с тобой в прикрытие Мари с ПКМ, – как я успел выяснить, с пулеметом она управлялась на раз, – Двигайтесь за нами. Держишься близко. Не отстаешь. Дистанция десять – двадцать метров. И не расслабляемся. Обо всем подозрительном докладываешь.

Если бы не гендерное, именно у валькирии характер и какие-то психологические задатки настоящего пулеметчика. Отсутствие страха смерти, азарт, который позволяет преодолевать себя, наплевательское отношение к жизни врагов. Эта не будет думать про «тварей дрожащих», она их всех по правилу из элементарной алгебры помножит на ноль, раздувая кровожадно ноздри. И это правильно, потому что боец с ПКМ – это одна из приоритетных мишеней на поле боя.

Выехали в направлении деревни. Я за рулем «Мародера», а на сиденье рядом, с моего молчаливого одобрения, перебралась задумчивая Анна. Три километра по хорошей проселочной дороге на мощных автомобилях преодолели минут за десять. Неслись быстро, распугивая редких птиц с веток берез, практически подступающих вплотную к дороге. Что не могло не нервировать. В памяти были еще живы картины, как на меня в головном дозоре напал рапан.

Что сказать про деревню Терешкино?

Обычное довольно зажиточное российское село, не без признаков упадка в виде отсутствия полномасштабного финансирования административных зданий, которые нуждались в косметическом ремонте.

Тихо-тихо.

Зараженных, даже пустышей, тоже не видно.

Но на сердце тревожно.

Засады здесь не опасался. Никаких на то причин не имелось. Маршрут мой был известен многим до пионерлагеря. После я никому не сообщал из командования, что поеду через поселок. Сделал так, не исходя из паранойи или целесообразности, а просто сам не знал, смогу ли еще заглянуть сюда.

Вновь заговорило чувство опасности, к которому я прислушался.

Внимательно осмотрев в бинокль предстоящую территорию работы, не нравилось оно мне. Но без всякой конкретики. А затем, плюнув, и только сказав сектанту о повышенной бдительности, все же медленно стал продвигаться к центру. Именно отсюда брала ответвление дорога на нужный нам юго-восток с заправочной станцией. Винт следовал, как привязанный, Вольф тоже немного занервничал, это выливалось в интенсивные излишне резкие повороты турели. Хотя тот сам знал, что и как ему делать.

Раньше это был типичный магазин сельпо с огромными стеклянными витринами. Сейчас его переделали в небольшой, по городским меркам, супермаркет, где продавалось все – от продуктов до одежды и мелкой бытовой техники.

Быстро осмотрев помещение под прикрытием Анны, обнаружив внутри двух низших зараженных – пустыша и ползуна. Медлительных и вялых, видимо, переродившихся здесь, а потом не догадавшихся отрыть дверь. Девушке я не дал их успокоить, лучшего варианта все равно для первого раза не придумаешь. Затем скомандовал подгонять «Урал» задом к невысоким ступенькам.

«Мародер» изначально установил так, чтобы Вольф мог работать по всем направлениям. Конечно, частично мешала застройка. Но все равно, с умениями сектанта, он тут многих мог ссадить.

Чувство тревоги вновь всколыхнулось. Обвел все внимательным взглядом. Нет, ничего.

Определить откуда исходила угроза – не мог, то один вектор, то другой.

Хоть юлой на месте вертись. Но палить во все стороны просто так… да никакого БК не хватит.

Черт с ним, не всегда моя паранойя оказывалась правой.

Построил, пусть и не в шеренгу личный женский состав.

– В магазине пустыш и ползун, – валькирия улыбнулась мечтательно, потянувшись к клевцу.

– Нет, не ты, – остановил ее, – Милли пусть разберется, прикроешь. Но не помогать. Ясно?

– Да.

– Тебе приказ понятен? Используешь только клюв.

Цветочница посмотрела сначала на пистолет у меня на бедре, затем перевела взгляд на мертвяка, который вышел из-за стеллажей с товарами и сейчас замер, ища жертв, сглотнула, посмотрела вновь на «Глок», подняла глаза, кивнула. И медленно достала клевец.

– Не бойся, золотка, – проворковала Мария, – Бей сначала ходячего в голову, а потом добьешь ползуна! Легкотня! Их успокоить не сложнее... чем высморкаться, – заржала она сама же над своей идиомой.

Анна рядом со мной даже чуть прикрыла глаза, а лицо ее выражало одно: «ой, дурааа!».

Может и так, но девка боевая, пусть и людоедка.

Муров, ресов и десяточников буду ей отдавать.

Хай душу тешит!

Водителя в этот раз тоже решил привлечь к погрузке, впрочем, и Анну, сам вместе с Вольфом контролировал окружающее пространство, краем глаза присматривая за Милли, которая сейчас решалась.

– Люгер, впереди я заметил трактор возле дома по правой стороне стоит, – обратился ко мне Винт.

– Ну и?

– Предлагаю туда заглянуть, ты же говорил про заправку, так вот, у таких частников канистр и бочек всегда в избытке. Зальемся сразу тогда нормально.

– Хорошо, так и сделаем, – одобрил инициативу, а сам по сторонам.

Милли на негнущихся ногах, сжимая до белизны костяшек клевец, наконец-то после окрика валькирии, пошла навстречу довольно заурчавшему зараженному. Тот радовался – сочная, милая еда. В двух шагах от девушки, топая и забросив за спину пулемет, держалась хищно ощерившаяся Мари.

– Давай! Не мерзни! – вновь зычно скомандовала она.

Я думал, цветочница не решится, но девушка как-то неуклюже шагнув вперед, сверху, будто топор на полено, опустила трехгранный ржавый шип на голову мертвеца. Тот беззвучно повалился вниз, и только мелкая дрожь конвульсий по телу прошла. Нормально приголубила.