Мне казалось, что я схожу с ума. От всего, от открывшейся правды, от Ленкиного дикого бреда.

Ленка скинула с плеча сумку, склонилась над ней, начала молнию расстёгивать….

Документы хочет забрать, пронеслось у меня в мозгах.

— Стоп! — гаркнула я, — Документы не трогать!

— Да забирай с документами, мне по хрену, — Морозова разогнулась, подтолкнула сумку ногой, ко мне. И вдруг застыла уставившись мне за спину.

— Черт! Соседка прется, ты потише при ней, мы эту, — кивает на малышку, — соседям не показывали. Дай денег, ты обещала.

Соседка Ленкина, мимо нас не пошла, свернула на расчищенный тротуар.

У меня во внутреннем кармане куртки хранилась "заначка," неприкосновенный запас, копила на подарок Мишане на День рождения, был порыв отдать их Ленке, чтобы катилась во все стороны, к чертям собачьим. Порыв пресекла.

— Денег не дам. Иди домой, посмотри, как без доченьки пусто. Мой адрес знаешь, мозги на место встанут, приходи за ребенком. — сказала твердо, — пойдешь ко мне? — шепчу уткнувшейся мне в щеку холодным носиком малышке, — как моя хорошая тебя зовут?

— Блаженная, ты меня остановить, что ли пытаешься? Ну ты и дура. Думаешь денег не дашь, я распущу сопли и… Да я всё равно уеду, у мамки два кольца золотых осталось,

Имя она не скажет, скоро три года, а говорить не научилась — тупая, мычит как немтырь. Вроде ее Веркой назвала, посмотри в свидетельстве о рождении, там написано. Морозова обогнула меня с ее дочкой на руках, и рысью понеслась к своему дому. Я повесила на плечо, брошенную Ленкой сумку и пошла в сторону Красноказарменной. Первый раз за пять лет, я мысленно обращалась к Шведову:

— Дождись Морозову возле подъезда, пожалуйста дождись! Покалечь эту мразь, не старайся не покалечить.

Маленькая девочка, не заплакала, оттого, что ушла мама, наоборот успокоилась, засопела. Я страшно боялась грохнуться вместе с ребенком. Понимала, что она засыпает, ножки устали и замерзнуть успела прилично, только — только у меня на ручках отогреваться начала. Пусть спит, не буду пока на ножки ставить. Девочка завозилась устраиваясь поудобнее.

— Вот так и меня, когда-то бабушке подбросили, — тоскливо просверлило в мозгах, — такую же ненужную. Вспомнилась колыбельная, которую мне бабуля в тот день пела.

Я тихонько запела ее для маленькой крошки, шла и пела:

— Баю баюшки-баю, живет барин на краю, он ни беден ни богат, у него много ребят,

У него много ребят, все по лавочкам сидят, все по лавочкам сидят, кашу с маслицем едят…

Слезы непроизвольно покатились у меня по щекам. Мы наконец добрели до моего дома. Перед подъездом одна слезинка попала ребенку на личико. Девочка проснулась, внимательно посмотрела на меня черными глазенками и вдруг…

— И пачь ма, — тихонько сказала…..

В этот момент позади взвизгнули тормоза, хлопнула дверца автомобиля. Я обернулась, посреди дороги раскорячился темно-синий джип, Генка Шведов бежит ко мне от машины.

— Маша, давай ребенка, я донесу.

Судя по Генкиной реакции, он никогда не видел заплаканных женщин. Смотрел на мое опухшее от слез лицо как — то обескураженно, и одновременно тянул одну руку к малышке, вторую к моему плечу, сумку как я поняла забрать. Девочка испуганно вцепилась мне в шею.

— Тихо, тихо моя маленькая, никому не отдам, — ласково шепчу ребенку, отсупаю от Генки чуть в сторону.

— Ты дождался Морозову? — спрашиваю поглаживая по спинке Верочоку.

— Дождался Маш, мы очень плодотворно пообщались. Я и ваш разговор слышал, в нескольких метрах от вас, на углу дома стоял, не стал вмешиваться, побоялся напугать ребенка. Сейчас дама дает показания, потом ее отвезут на вокзал. Скатертью дорога.

Странно и нелепо. Я буднично общаюсь со Шведовым. Я даже не поинтересовалась, как он опять возле дома моего оказался. Знаю, что не было невесты, и он меня не подставлял. Только мне всё равно не хочется, чтобы он присутствовал в моей жизни. Не нужно мне внимания из-за чувства вины. Хотя с чего я взяла, что он будет, это чувство вины испытывать?

— Извини, нам пора. Верочка устала, да и дел сегодня по горло, — я умудрилась улыбку из себя выдавить, кислую.

— Маш, я квартиру знакомого занял, над вами, мне так спокойнее — рядом. Я понимаю, неподходящее время, но мне очень хочется с вами….

Он думал я обрадуюсь? Мне как раз Генки над головой не хватало! Теперь понятно, кто на балконе грохотал….Агент — Карсон, мать его! Если бы не ребенок на руках, я бы ему устроила промывание мозга. Вприпрыжку бы поскакал.

Хитрый Генка почувствовал, что я начинаю закипать, резко сменил тему. Притронулся пальцем к Верочкиной ручонке и весело спросил:

— Может красивая девочка, всё же окажет мне честь, позволит покорному слуге, отнести ее наверх?

Не думаю, что кроха поняла все слова, с которыми Шведов к ней обратился. Но головку к нему повернула. А Генка…. Вот уж не ожидала. Он не раздумывая опустился на одно колено, дотронулся до головы, как будто шляпу снимает и поклонился. Комедиант. Вскочил, на коленке пятно грязное.

Моя маленькая принцесса разжала ручонки, чуть помешкала и…. Потянулась к Геннадию. Секунда и сидит у него на руках. Улыбается! Мотает головкой и шепчет:

— Дядя и будет иня бить. Он оесий.

У меня задрожали ноги, судорожный вздох вырвался. Что значит бить? Эту тонкую веточку били?

— Маша, идем. У малышки ручки холодные, — Генка стянул с моего плеча сумку и к дверям шагнул. На мой этаж поднялись молча. Напротив квартиры Шведов поставил девочку на ножки.

— Маш, я тебе обещаю, все будет хорошо. В обиду вас не дам. Напролом в вашу жизнь не полезу, но с сыном поближе…

— Не сейчас. — перебила я.

— Не сейчас. — согласился Генка, — когда все закончится. Надеюсь это произойдет скоро. Бизнес отдам, если по другому не получится, пусть подаваться. Ну, это мелочи, возьми пожалуйста, — Шведов полез во внутренний карман. За портмоне явно.

— Не возьму. Мы не бедствуем. Даже не пытайся! — выхватила у него сумку, Верочку взяла за ручку, строго посмотрела на Шведова, — ты иди, не надо моим тебя видеть.

Генка вздохнул, пошел к лестнице. А мы с малышкой пошли в квартиру, домой — к своим. Самым надежным и любимым людям.

Все домашние, уже на ногах, Мишка громко читает в слух:

— Посадил дед репку, выросла репка большая — пребольшая…. Бабуль! Репка мутант?

— Как-то не задумывалась, — отвечает бабуля.

— Дочитаю, вместе подумаем. — заявляет сынок.

— Всю партию назад забирайте. Кофе такой безобразной обжарки, я отказываюсь принимать. — Милка на кухне поставщиков по телефону отчитывает.

Я стаскиваю с малышки замусоленную шапчонку. Черные кудряшки на головке у девочки в некоторых местах, не просто спутались, в колтуны сбились.

— Мишаня, бабушка, Мила! Смотрите кто к нам пришел! Самая красивая на свете девочка! — кричу из прихожей.

Первым конечно выскакивает сынок.

— Ух ты! Мама! Ты мне сестренку принесла? Класс! Я всем поделюсь, игрушек много. Как тебя зовут?

— Вея, — кроха смущенно улыбается.

— Верочка ее зовут, — на всякий случай перевожу Мишане, вдруг не понял, расстегиваю курточку, стягиваю с ребенка, под курткой обнаруживается, грязный свитерок, от воротника до плеча порванный.

— Ну ка, кто там у нас, — бабуля склоняется над малышкой, — Верочка, иди ко мне скорей. Господи, а худенькая какая… Кормить немедленно! А потом купать. И любить. Баловать. Не знаю Маша, где ты ее взяла. Но обратно нельзя отдавать. Посмотри под скулой у ребенка — гематома. Даже на темной коже заметно.

Милка бросила свои переговоры, прибежала из кухни, оттеснила бабулю, присела перед Верочкой на корточки. Мне ни одного вопроса, малышке — добрая, ласковая улыбка. Молодец Мила! Везучий я человек, Мишаня — моя радость и поддержка, бабуля — мудрейшая женщина, сестренка — самая понимающая.

— Я думала, куда у нас Маша убежала, она оказывается за принцессой ходила. — Мила погладила девочку по спутанным волосикам, покосилась на засаленную курточку, я ее зачем-то в руках держала.