Шаг. Поворот. Скольжение. Наклон.

Музыка пьянит нежностью, несет нас по залу, кружит голову… Внутри все замирает в предвкушении чего-то особенного. По телу бежит горячая волна.

И лишь когда смолкают последние аккорды вальса, на меня обрушивается реальность.

— Великолепно! — Слышится со всех сторон.

— Какая красивая пара…

— Лорд Харлоу прекрасный танцор…

Я растерянно оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы с Эндрю стоим в центре зала, и рядом нет никого из танцующих. Харлоу нахмурился, словно пытался что-то вспомнить, и обвел зал недоуменным взглядом. А я посмотрела на Стейна и успела увидеть, как исчезает темная дымка, впитываясь в неподвижно застывшую в кресле фигуру. Но как такое возможно? Откуда в Рольфе столько силы, если его магическая арка сломана?

— Кузина София, — откашлявшись, хрипло произнес Эндрю и поклонился, но с его лица так и не сошло растерянное выражение. — Благодарю за танец, — подведя меня к Стейну, добавил он и поморщился, видимо, все еще пытаясь понять, что произошло.

Я молча присела в реверансе и отступила назад. И тут же моя рука оказалась в ладони мужа. Тепло потекло по пальцам, поднимаясь выше и будоража похожими на недавние ощущениями.

— Ах, как же прекрасно вы танцевали! — Сияя радостной улыбкой, проворковала леди Харлоу.

Бургомистра рядом с ней не было, из чего я сделала вывод, что несчастный поспешил удрать, пока леди не заговорила его до смерти.

— Рольф, ты знал, что твоя жена так хорошо танцует? — Не замолкала тетушка. — А как они смотрелись с Эндрю? Великолепная пара!

Леди Харлоу продолжала что-то говорить, а я взяла с подноса подошедшего слуги два бокала с игристым вином и перевела дыхание. Запотевшее стекло приятно холодило пальцы, и я не сразу отдала один из бокалов мужу.

Стейн как раз отвлекся на подошедшего к нему мужчину. Харлоу хмурился и незаметно потирал лоб, словно пытаясь что-то вспомнить, а тетушка продолжала щебетать.

— Ах, Эндрю, ты непременно должен пригласить Софию еще на один танец, — не унималась она, и я поторопилась перебить ее, пока она не настояла на своем.

— Простите, к сожалению, я устала.

Я отпила немного вина и поймала на себе удивленный взгляд леди Харлоу.

— София, дорогая, а разве вам можно…

Она не договорила, прикрыв губы веером. Но стоящие рядом дамы уже услышали, и тут же зашушукались, склонившись друг к другу, а я только вопросительно вскинула брови, глядя на леди Харлоу.

— Ох, что это я? — Тут же пошла на попятный тетушка. — Ну конечно, я ведь помню, что вы говорили. Просто надеялась, что совсем скоро у меня будут внучатые племянники. Да-да, я поняла… Нет так нет.

Взгляд ее затуманился, улыбка стала извиняющейся. Эндрю снова нахмурился и посмотрел на мать.

— Матушка, думаю, вам пора отдохнуть, — взяв ее за локоть, непреклонно сказал он и повел леди Харлоу к ряду незанятых стульев, стоящих вдоль стен.

Я смотрела на удаляющуюся пару — высокого, крупного Харлоу и маленькую, щупленькую старушку в пышных кружевах и испытывала странное чувство. Мне казалось, все это уже было — и бал, и недовольное лицо Харлоу, и назойливая болтовня его матери.

Перед глазами мелькнули странные тени, волос коснулось прохладное дуновение, в ушах зазвенело, и мне вдруг на секунду снова стало плохо. И кулон опять потяжелел.

— Софи? — Голос Стейна пробился сквозь окруживший меня туман, и я очнулась. — С вами все в порядке? Вы побледнели.

— Ничего страшного. Просто закружилась голова, но уже все прошло.

Мне хотелось так думать, однако кулон раскалился, обжигая кожу, и я с трудом терпела все усиливающуюся боль. А потом, в одну секунду, та отступила, позволив мне перевести дух.

— Это мне? — Кивнув на бокал в моей руке, спросил муж.

— Да, конечно.

Я запоздало улыбнулась. Но стоило Стейну взять бокал, как вокруг него снова заволновалась тьма. А в следующую секунду одновременно произошли несколько событий. Перстень лорда полыхнул алым, золотистое «Клерви» приобрело красноватый оттенок, хрупкое стекло лопнуло в руке мужа, а меня за локоть крепко взял неизвестно откуда появившийся Каллеман.

— Не дергайтесь, — тихо сказал он, забирая из моих рук бокал и передавая его возникшему рядом неприметному мужчине.

— Ах! — Громко выдохнула одна из дам и поспешно отступила на шаг назад, подальше от разлитого на полу вина.

Люди вокруг зашушукались. Я невольно опустила взгляд. На светлом мраморе мрачно поблескивало пятно, по цвету напоминающее кровь, и в душе зашевелилось очень нехорошее предчувствие. Это ведь не то, о чем я думаю?

Каллеман сильнее сжал пальцы на моем предплечье.

— Что вы себе позволяете? Немедленно отпустите, — тихо сказала главе магполиции и попыталась выбраться из плотного захвата, но Каллеман и не думал меня отпускать.

Руку обдало холодом, лед поднялся выше, захватывая тело, обездвиживая, вселяя в душу страх перед магией высшего. Все во мне возмутилось, кулон опять раскалился, сила заволновалась, норовя вырваться из-под контроля, и мне с трудом удалось ее унять. Не хватало еще выдать себя перед аристократами Первой когорты!

— Вы видели? Лорда Стейна пытались отравить! — Приглушенно сказала пожилая леди в блестящем шелковом тюрбане.

— Какой ужас! — Трагическим шепотом ответила ей старуха в ярко-малиновом платье и спросила с намеком, рассматривая меня через золотой лорнет. — Интересно, кому это нужно?

Я снова попыталась незаметно выдернуть руку из плотного захвата главы магполиции, и снова ничего не вышло. Каллеман держал крепко.

— Стойте смирно, — бесстрастно посоветовал он, и этот механический, лишенный малейших эмоций голос заставил меня вздрогнуть.

Дамы зашушукались громче, поглядывая то на меня, то на Стейна. Я тоже посмотрела на мужа, но тот не спускал глаз с Каллемана.

— Эрик.

Стейн сказал это с нажимом, и мне показалось, что между ним и главой магполиции происходит безмолвный диалог.

— Я сам все видел, Рольф, — ответил Каллеман.

— Отпусти, — твердо сказал Стейн, и в его глазах мелькнули алые всполохи.

Каллеман еле слышно выругался и неохотно разжал пальцы.

— Софи, иди ко мне, — велел Стейн, и в его голосе прозвучали неожиданно теплые нотки.

Я шагнула вперед, и муж протянул мне руку, в которую я изо всех сил вцепилась. И в тот же миг страх, сжимавший сердце, отступил.

— Рольф, ты совершаешь ошибку, — тихо процедил Каллеман, но Стейн лишь упрямо вскинул голову.

— Представление окончено, — ни к кому не обращаясь, произнес он и посмотрел на меня. — Идемте, Софи, — тихо сказал муж, и его кресло пришло в движение.

Каллеман выругался себе под нос и направился за нами. Люди расступались, провожая взглядами и шепотками, совсем как тогда, когда мы только появились в зале. Но если в начале вечера чужое внимание скрывало обычное любопытство, то сейчас оно стало недобрым, жадным, напряженным. Я чувствовала касания чужой магии, напоминающие короткие вспышки. Ощущала разлившуюся по залу темную магию высших. Замечала искры следилок, спешащих за коляской мужа.

— Выше голову, Софи. Не позволяйте шакалам почувствовать ваш страх, — еле слышно, почти не разжимая губ, произнес Стейн и сильнее сжал мою руку.

Я вскинула подбородок и двинулась по образовавшемуся проходу, ни на миг не опуская глаз. Внутри теснились вопросы, на которые у меня не было ответов. Что произошло? Стейна пытались отравить? Но кто? И когда яд успели подсыпать в бокал?

Мы добрались до распахнутых парадных дверей и спустились на лифте в холл первого этажа. Глава магполиции не отставал ни на шаг, коротко отдав какое-то распоряжение через переговорный перстень. Стейн выглядел немного бледным, но взгляд его был привычно твердым. Как и рука.

— Ничего не бойтесь, Софи, — тихо сказал мне муж, когда мы оказались на площади перед домом. — Я никому не дам вас в обиду.

— Вас пытались отравить?

Я напряженно смотрела на мужа. Каллеман стоял чуть в стороне, снова разговаривая с кем-то по переговорному кольцу.