– Да кто вы такой?! – снова вопросил Мирослав.

– То есть как – кто? – удивился Филиппофф. – Разумеется, клиент мадемуазель Брюн. Неужели вы забыли? Год назад я обратился в ее фирму с просьбой познакомить меня с русской девушкой, которая отвечала бы моим требованиям, и Николь удалось найти такую особу! Она рассказывала мне, что вы и Николь случайно оказались с этой девушкой в одном купе. Ну вспомните, вспомните! Она родом из Нижнего Новгорода, и у нее поразительно красивое имя – Валери! – Филиппофф счастливо, громко вздохнул. – Мадемуазель Валери вчера прилетела в Париж, а уже сегодня они с Николь отправились в Бургундию, чтобы побывать в Мулен и заодно встретиться со мной. Мы договорились, что в пять часов встретимся на въезде в Мулен, однако ко мне неожиданно приехал один важный посетитель. Видите ли, три года назад умер мой отец...

Он перевел дух, и Мирослав, хорошо знакомый с французскими правилами приличия, которые включают в себя не только безукоризненное обращение со столовыми приборами, но и некоторые обязательные формулы, успел ввинтиться в возникшую паузу с одной из таких формул.

– Мои соболезнования, – сказал он сдержанно, с тончайшим оттенком сочувствия.

– Благодарю. Отец оставил довольно своеобразное завещание, и некоторые обстоятельства его начали выясняться только сейчас. Мой посетитель привез мне кое-какие бумаги... именно поэтому мне пришлось задержаться. Дела еще и сейчас не закончены. Я звонил Николь, чтобы предупредить и отложить встречу, но ее телефон не отвечал. Как я теперь понимаю, неудивительно, если она забыла его в Париже. Сама-то она уже в Бургундии. Вообразите, четверть часа назад ее «Смарт» промелькнул мимо моих окон, но так быстро, что я даже знак подать не успел.

– Ничего не понимаю! – выдохнул Мирослав. – А где находятся ваши окна, мимо которых промелькнул «Смарт» Николь?

– Летом я живу в Нуайре. Там имение моих французских предков. Это тоже в Бургундии, в двенадцати километрах от Мулен. Неужели вы не слышали о Нуайре? Быть такого не может! Но ведь вы, конечно, смотрели чудный фильм «Большая прогулка»? Вообразите, он снимался именно в этом прелестном городке. Не весь, конечно, а только некоторые сцены. Помните, как французы попадают на вечеринку к бошам... я хочу сказать, к германцам, которые скачут верхом на стульях? Вот это было снято в нашем...

– Погодите! – закричал Мирослав, окончательно потерявший терпение от этой любезной словоохотливости, а вернее сказать, болтливости. – К черту «Большую прогулку»! К черту скачки на стульях! К черту бошей, германцев, французов и всех на свете! Скажите еще раз – когда вы видели Николь?

– Четверть часа назад. Она в своем «Смарте»...

– Вы это уже говорили! Но как можно уверять, что вы видели именно ее? Она была в машине, а вы, видимо, смотрели из окон своего замка?!

– Точнее, офиса, – с усмешкой поправил Филиппофф. – Но это не помешало мне узнать номер ее автомобиля, это во-первых. А во-вторых, погода нынче стоит необыкновенно теплая, а машина Николь – новой модели, со съемным верхом. И на сей раз он был вот именно что снят – по случаю удушающей жары. Поэтому я отлично разглядел Николь. А рядом с ней еще одну прекрасную даму с восхитительными русыми волосами. Судя по всему, это и есть Валери.

– Я не могу, – выдохнул Мирослав. – Скажите еще раз, умоляю!

– Да ради бога... – начал Филиппофф с той же своей обаятельной, чуточку насмешливой манерой, как вдруг голос его пропал.

– Алло! – завопил Мирослав. – Мсье Филиппофф! Где вы? Жерар! Жерар Филип! О черт, что я несу?! – Он с ненавистью уставился на мобильник. – Зараза! Вот же зараза! Видимо, зарядка кончилась.

– Да черт с ней. – Шведов предусмотрительно вынул из рук Мирослава телефон, пока тот не шваркнул им возмущенно о пол. – Немедленно позвони в эту самую Бургундию и узнай, там ли Николь. Вот и все.

– Да у нее в деревенском доме нет телефона! – взревел Мирослав. – Слишком дорогая плата, и, как только там установилась хорошая сотовая связь, Брюны отказались от номера. Гос-споди... Как я мог забыть это название. Мулен – мельница, ну все равно как Мулен Руж. Красная Мельница! Мулен-он-Тоннеруа... Да что же это такое происходит?! Что теперь делать, совершенно не понимаю!

– Как что? – уставился на него Шведов. – Ты с ума сошел, что ли? Надо немедленно ехать в этот самый Мулен. Ты знаешь, где это?

– Ни разу там не был, но что тут особенно знать? В Бургундии! Найдем как-нибудь.

– Так ведь она, чай, большая, Бургундия-то! – по-детски испуганно расширяя свои янтарные глаза, пробормотал Шведов. – Где станешь этот Мулен искать?

– Во-первых, мы знаем, что это двенадцать кэмэ от Нуайра, а во-вторых, тут дорожные карты на каждом шагу продаются. Возьмем напрокат машину – и вперед, по абрису! – И он вдруг запел, совершенно не помня себя от возбуждения:

– Как это – возьмем напрокат машину? А кто ее поведет? – перебил его Шведов, глаза которого стали еще больше.

– Я, конечно, – пожал плечами Мирослав.

– А права?!

– Что права? У меня международные права, так что никаких проблем. Честно-честно. Мы с Николь в прошлом году всю Италию на автомобиле объехали, а потом и вашу Нижегородчину. Ну конечно! Как я мог забыть! Мы там и сфотографировали Валерию для этого Жерара! Он не врал, он все правильно говорил, это клиент Николь. Так что собирайся, быстро! Тут минут двадцать пешком – и большая прокатная автостоянка. Пошли, ну пошли! – И вдруг Мирослав страдальчески сморщился, схватился за голову: – О черт! Я ведь совсем забыл! Нельзя никуда ехать!

– Это еще почему? – озадачился Шведов.

– Но ведь с минуты на минуту должен приехать этот долбаный нотариус. Пока я не подпишу документы, они не отпустят Николь! – вскричал Мирослав. – Ты что так уставился?!

– А ты соображаешь, что говоришь? – покрутил пальцем у виска Шведов. – Как они могут отпустить или не отпустить Николь, если она сейчас черт знает где, аж в Бургундии!

– Ты что же... ты что же, думаешь, это была такая милая шутка? – потрясенно покачал головой Мирослав. – То есть меня кто-то просто разыграл? – Он огляделся. – Нет! Посмотри на весь этот кошмарный разгром!

– Вижу, – кивнул Шведов. – Ты прав: не милая и не шутка, а просто большая афера, которая, к счастью, лопнула. Этот разгром – такое же средство давления на твою психику, как и слухи о похищении Николь. Знаешь, что я думаю? Я думаю, мы имеем дело не с убийцами, а именно с шайкой мелких мошенников. Я такую публику нюхом чую. Вот как с той девкой черномазой было. Прикинь, ведь я ее моментально расколол, а?

– Расколол, это верно... – задумчиво пробормотал Мирослав. – И ты полагаешь?..

– Вот именно, – решительно кивнул Шведов. – Твоя Николь и в самом деле уехала в Бургундию – сводить этого «врага народа» с русской невестой. А наши мошеннички решили воспользоваться ситуацией. Подловить тебя, пользуясь тем, что ты не знаешь, где Николь. Видимо, им и в самом деле до зарезу нужна твоя подпись. А это значит только одно: ты не должен подписывать никаких, к черту, бумаг. Понял?! Зачем тебе лишаться какой-то собственности? Она у тебя что, лишняя?

– Да я ведь даже не знаю, о чем речь! – с усилием растянул губы в улыбке Мирослав.

– Ничего, узнаешь! – твердо сказал Шведов. – Возможно, дело совсем простое, а возможно, придется голову поломать. Но только тебе будет куда спокойней ломать ее, если в это время с тобой рядом будут жена и... ребенок.

Мирослав вскинул голову и какое-то мгновение молча смотрел на него.

Потом кивнул:

– Слушай... спасибо тебе. Спасибо! Но ты, надеюсь, поедешь со мной в Бургундию?!

– А куда мне, беспачпортному, деваться? – невесело ухмыльнулся Шведов. – Без бумажки, как известно, ты букашка. Вернее, я букашка в данном, конкретном случае.