— Я не могу жить в страхе. От страха мне плохо. Часто болит голова или живот. Когда я провожу день дома, даже если мне плохо, я чувствую себя умиротворенно. Защищенной.

Я нахмурилась.

— Может, это не лучшая идея.

Она выпрямилась и изобразила храбрость.

— Нет смысла прятаться. И если вы там, а вы видите призраков лучше меня, то меня они тронуть не должны.

В этом она была, наверное, права. Если плохое или Шона явятся, то они пойдут ко мне, Перри Паломино, магниту для призраков. Я привлекала всех, кто умер несчастно.

Мы собрались и покинули комнату. Мы подходили к лестнице, и Декс оттянул меня в сторону.

— Детка, поговори со мной, — хрипло сказал он, хмурясь.

Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.

— Позже. Мы на работе. Это последнее шоу, помнишь?

— Так не честно.

— Да, Декс, — прошипела я. — Так не честно. Ты мог поговорить со мной в любое утро, но выбрал это, когда бедная женщина идет с нами наверх искать призраков, что испугали ее? Нельзя потерпеть?

— Не знаю! — воскликнул он и взял себя в руки, поняв, что Ребекка и Бренна ждут нас и смотрят на нас, не впечатленные. — Мы поговорим позже.

Я закатила глаза и прошла за ними по лестнице. Я не хотела дуться на него и Ребекку, но на смирение с этим уйдет время, а я могла думать только о том, что мы шли по лестнице к возможной гибели.

Или моей гибели. И я не считала, что перегибаю, я помнила слова Шоны ночью.

Я подавила дрожь и пошла дальше. К счастью, идти выше никто не хотел. Ветер дул сильнее, гремел окнами, свистел в дырах и трещинах потолка, где протекала дождевая вода.

— Похоже, этого этажа хватит, — сказал Декс, обрадовав всех.

Мы пошли по коридору к комнате, где видели рисунок Шоны, рядом с комнатой, где она была с плохим. Мы шли тихо, слушали, чтобы уловить что-то необычное. Этот этаж был поразительно тихим, в отличие от активной школы внизу.

Мы подошли к комнате со столом, вдруг по нам ударил тошнотворный запах. Так пахла смерть.

— О боже, — Ребекка зажала нос. — Вот это вонь.

Мы заглянули за угол, и от вида меня чуть не стошнило.

Весь пол комнаты, как и стол, был в трупах сотен крыс, полных личинок и мух.

— Блин, — вскрикнула я, мы отпрянули от гадкого вида. Я посмотрела на Бренну, та позеленела. — У вас тут проблемы с крысами?

Она покачала головой, глаза слезились. Она отошла еще немного, чтобы не ощущать запаха.

— Немного есть, ведь здание долго было заброшено, но не так.

— Это пустяк для Оркин Мэна*, - отметил Декс, дыша в рукав куртки, но снимая нас. — Это предупреждение.

Будто их было мало. Если поход с этого начался, я не хотела знать, что будет дальше.

Он посмотрел на нас.

— Продолжим?

Мы хмуро кивнули и пошли за Дексом по коридору, ветер дул в открытые окна. Мы дошли до конца, повернули в крыло с гнилыми дверями и следами навредившей воды.

— Смотрите, — выдохнула Бренна. Она указала на оранжевый мяч, катящийся к нам. Он медленно остановился в паре футов. — Элиот? — спросила она, склонив голову, словно пыталась услышать за скрипом здания и воем ветра снаружи. Мы делали так, пока я не поняла, что мы использовали не все.

— Ребята, — сказала я. — Я схожу в комнату за ФЭГ, — обычно мы брали этот прибор для записи шоу, и Ребекка держала его. Но в этом здании все было видно сразу, и мы забыли о нем. Но он мог пригодиться для общения с Элиотом и другими призраками. Прибор порой ловил поразительные звуки и голоса.

Декс нахмурился, а Ребекка сказала:

— Будь осторожна.

Повторять не требовалось.

* Оркин Мэн — персонаж из рекламы средства против вредителей

Я не собиралась идти по второму этажу неспешно. Я хотела прибежать, забрать прибор и уйти. Не замечая предупреждения в глазах Декса, я повернулась и поспешила прочь, не глядя на комнаты — особенно с мертвыми крысами — не глядя вперед, ведь там могло быть что-то страшное. Я бежала, глядя под ноги, и на лестнице прыгала через ступени. На первом этаже я расслабилась и быстро пошла в комнату медсестер, не привлекая внимания учителей к себе.

Я постучала, ведь там могла быть Келли с пациентом. Я ничего не услышала, открыла дверь и заглянула. В кабинете ее не было, и я прошла в нашу комнату. Оставалось вспомнить, где лежал прибор. Я проверила свою сумку, а потом ту, где было все для камеры.

— Эй.

Я чуть не вылетела из кожи, повернулась и увидела Декса на пороге кабинета Келли. Он закрыл за собой дверь, прошел комнату и закрыл дверь в нашу спальню.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Я уже хотела вернуться.

— Мне нужно поговорить с тобой, — мрачно сказал он, подошел ко мне и остановился в паре шагов от меня. — Тебе нужно со мной поговорить.

— Мне нужно?

— Блин. Перри, — прорычал он, сжав мою руку. — Ты не можешь игнорировать меня вечность.

Мой рот раскрылся.

— Я тебя не игнорирую.

— Ага, как же, — он притянул меня ближе. — Так перестань. И поговори.

Я еще не видела его таким безумным.

Он прищурился на миг, глядя на меня. А потом выпрямился и сказал:

— Ладно, я буду говорить. Слушай, Перри, я не знаю, как сказать что-то, кроме извинений. Но я не считаю, что должен быть наказанным за то, что было в прошлом, до нашей встречи.

Я отвела взгляд, во мне поднималось отвращение.

— Я не наказываю тебя. Но как мне себя ощущать, узнав такое?

— Потому я и не хотел рассказывать!

Я уперла руки в бока и попятилась, пытаясь вернуть личное пространство.

— Словно ты хотел это скрыть.

Он покачал головой.

— Нечего скрывать. Нечего. Не понимаешь?

— Секс — не пустяки.

Он потер челюсть.

— Для меня порой это пустяк.

— Прекрасно.

— Но это правда. Хочешь знать, как это началось?

— Фу, нет.

— Я думал, что она горячая, ясно?

Я скривилась, желудок болел.

— Я сказала, что не хочу знать.

— Она была горячей, — продолжил он, мои глаза расширились от потрясения. — А я пришел в шоу и нервничал. Она была расстроена разрывом, а я не знал, что она была лесбиянкой. Ей нравился флирт.

Я сунула пальцы в уши:

— Ла-ла-ла-ла-ла, я тебя не слышу!

Он вытащил мои пальцы и сжал горячими ладонями мои запястья.

— Послушай. Мы напились, и это случилось. Это было, ясное дело, неловко. Я даже не смог кончить.

Я закрыла глаза.

— Боже, я убью тебя во сне, если ты не заткнешься.

— И, — продолжал он, — на следующий день она сказала, что она — лесбиянка, и ей жаль, что она запутала меня. И я сказал ей, что все в порядке, потому что, не окажись она лесбиянкой, я все равно ее бы не тронул. Чего-то изначально не хватало. И мы решили быть друзьями. Мы не думали об этом, не говорили об этом, потому что глупо, что мы вообще такое сделали. Она мне как сестра, Перри, и ты это знаешь.

Я хмуро смотрела на него.

— Сестра, с которой можно шутить о пошлом. Боже, Декс, теперь я не могу не думать о тех разах, когда ты предлагал секс втроем.

— Детка, я шутил. Потому и говорю так. Это никогда не произойдет, потому это и смешно. Это безобидно. Иначе я не посмел бы шутить о таком.

Я недовольно смотрела на него. Я пыталась вырваться из его хватки, но он крепко держал на месте, глаза пылали.

— Стоило рассказать мне, — сказала я.

— Когда? — завопил он. — Когда рассказать? Это не влияет на наши отношения, и это, честно говоря, не твое дело.

Я оскалилась.

— Скотина, — прошипела я.

— Знаю, — прорычал он. — Но даже я могу сомневаться. Когда бы я тебе рассказал? А? Когда познакомил с Ребеккой? О, это моя подруга Ребекка. Вам стоит подружиться. Кстати, у нас с ней как-то был ужасный секс. Или когда она присоединилась к шоу? Эй, теперь мы втроем, и я сообщу то, что сделает работу неловкой, — он отпустил мои руки и вздохнул. — Нет, так не пойдет.