– Нет, ваша светлость, к этому нельзя относиться снисходительно. Вы проделали огромную работу, причем при вашей-то загруженности! И не только в аудиториях. Чего стоят одни только ваши званые обеды! Сдается мне, еще никто не слышал о том, чтобы курсанты соревновались за приглашение к адмиралу. И вот что важно: четырнадцать из пятнадцати лучших по успеваемости за год тактиков – или, если считать иначе, тридцать семь из первых пятидесяти – это именно ваши ученики.

– Это их заслуга, сэр, – смущенно ответила Хонор, – я лишь сориентировала их в правильном направлении.

– В ваших словах, видимо, есть доля истины, – усмехнулся Первый космос-лорд, – но должен заметить, что вы сориентировали их чертовски правильно и сумели выработать у них сильную мотивацию. Должен сказать, что спрос на ваши лекции был велик еще до того, как вы приступили к чтению. Стоило курсантам прослышать, что тактику будет читать знаменитая «Саламандра», и от желающих записаться на курс не стало отбоя.

– А вот этот успех следует приписать не мне, а средствам массовой информации.

– Может быть! – сказал Капарелли, согласившись оставить за ней последнее слово, и отпил из бокала.

Хонор пригубила свой, а Нимицу предложила веточку сельдерея. Кот бодро захрустел лакомством.

– Однако, – продолжил Первый космос-лорд, поставив запотевший бокал на серебряный поднос, – работа, проделанная вами в ВТК, заслуживает даже большей благодарности, чем все, что вы сделали в Академии. Хочу отметить два ваших достижения. Одно – это изменения, которые вы внесли в само функционирование «дробилки», а второе – спасение карьеры коммандера Ярувальской. Чем, по правде сказать, следовало бы заняться мне самому.

– Вы – главнокомандующий всего Королевского флота, – возразила она, – у вас просто нет времени для того, чтобы лично вникать в дела каждого коммандера. Что до меня, тут случай особый. В самом начале моей карьеры мне довелось служить в подчинении у Сантино, и я, зная его характер, взглянула на Сифордские события иначе, чем большинство других офицеров. У Андреа теперь все наладилось, и меня это по-настоящему радует. Она отличный офицер. Это, конечно, мое личное мнение, но, по-моему, бюро кадрового состава пора задуматься о производстве ее в капитаны.

– Можете быть уверены, уже озаботились. Джексон Крайансак уже говорил с Люсьеном, и, как я понял, ее внесут в следующий список.

– Хорошо, – сказала Хонор с искренним удовлетворением.

Вообще-то сама идея патронажа и личного покровительства казалась ей изначально порочной и чреватой злоупотреблениями: убедительными примерами тому служили Элвис Сантино и Павел Юнг. Однако долгое время размышления на эту тему были для Хонор сугубо теоретическими, ибо она не занимала достаточно высокого положения, чтобы кому-либо покровительствовать. И вот теперь оказалось, что практика не так уж и плоха, ведь если бы не ее личное участие, флот лишился бы прекрасного офицера Андреа Ярувальской. Получалось, что такие флагманы, как Хэмиш Александер (воспоминание о нем на сей раз почти не пробудило в ней никаких чувств), бывают по большому счеты правы, когда помогают молодым офицерам, если, конечно, они вмешиваются не потому, что эти молодые офицеры – их родственники, дети их друзей или отпрыски влиятельных особ. Заметить действительно способного, одаренного человека и помочь его профессиональному росту – дело доброе, и не только (и не столько) по отношению к «облагодетельствованному» офицеру, но и по отношению к флоту и ко всему Звездному Королевству.

– Ну, а ваши нововведения, касающиеся ВТК, стали для меня, признаюсь, полной неожиданностью, – продолжил Капарелли. – Наверное, учитывая ваш опыт и профессионализм, мне следовало ожидать чего-то подобного, но всем нам порой недостает свежего взгляда. Мы часто не замечаем того, что лежит на поверхности.

– Я бы не стала делать далеко идущих выводов, сэр, но должна признать, что Королевский флот страдает от… хм., назовем это узостью восприятия. Нам свойственно определенное чувство превосходства, вполне, по моему разумению, оправданное в тех случаях, когда мы сравниваем себя с хевами или, например, с пиратами, действующими в Силезии. Мы и вправду лучше их. К тому же у нас больше опыта по части освоения глубокого космоса, чем у любого из наших союзников. Но мне кажется, нужно постоянно помнить, что одно и то же можно сделать по-разному, не только так, как делаем мы. И не только хуже, но и лучше.

– Полностью с вами согласен. И это особенно важно сейчас, когда мы стали пропускать через «дробилку» такое количество офицеров из иных миров. Следует помнить и о том, что нам тоже есть чему у них поучиться, и, главное, о том, что нельзя задевать их высокомерием и пренебрежением. Разумеется, определенный налет превосходства будет чувствоваться в любом случае, да и сами союзники готовы признать нас старшим партнером в Альянсе, но ваша идея привлечь к созданию учебных программ флаг-офицеров Альянса была просто гениальной! А другой блестящей находкой стала разработка сценариев обучения наших офицеров на основе иностранных доктрин и на технике союзников. Я понимаю, что некоторые наши честолюбивые командиры сочли это принижающим достоинство Королевства, однако, полагаю, многие из них стали скромнее, уразумев, что наше хваленое превосходство – это прежде всего превосходство техническое… Да и оно не абсолютно: мы уже позаимствовали немало полезных идей у грейсонцев. И я очень удивлюсь, если теперь, после того как мы научились присматриваться к чужим достижениям, мы не позаимствуем кое-какие новшества и у других флотов.

– Надеюсь на это, сэр Томас, – отозвалась Хонор, чрезвычайно серьезным тоном. – Нам есть чему у них поучиться, и официальное признание этого кажется мне хорошим стимулом, способным побудить их учиться у нас.

– Согласен, ваша светлость. Полностью согласен.

Капарелли энергично закивал, после чего откинулся в кресле и, глядя поверх залитой полуденным солнцем столицы, сказал:

– Как я понимаю, в скором времени вы вернетесь на Грейсон?

– Да, – с кивком ответила Хонор. – Я провела здесь почти год, и мне пора вернуться к обязанностям землевладельца. Да и у Уилларда накопилась гора бумаг, ожидающих моей подписи.

– Это я понимаю, ваша светлость. Но, насколько мне известно, спустя несколько недель после вашего возвращения состоится сессия Конклава Землевладельцев.

– И это еще одна причина, по которой мне нужно попасть домой, – подтвердила Хонор, осеклась и с мягкой усмешкой повторила: – Домой. Знаете, за последние годы это понятие приобрело для меня несколько значений.

– Само собой разумеется, – согласился Капарелли. – Но свой вопрос я задал потому, что интересуюсь вашими планами на будущее. В частности, тем, какие у вас соображения относительно возвращения на действительную службу?

– Мои соображения? – Хонор подняла бровь. – Мне казалось, сэр, что этот вопрос скорее входит в компетенцию бюро кадрового состава.

Капарелли пожал плечами.

– Ваша светлость, вы являетесь герцогиней Звездного Королевства, землевладельцем Грейсона и полным адмиралом обоих флотов, как Грейсонского, так и Королевского. Соответственно оба флота вправе претендовать на вашу службу, а в том, что претендовать они будут, сомневаться не приходится. Решение, учитывая ваш статус, остается за вами, но поскольку вы находитесь на Мантикоре, я решил воспользоваться этим и обратиться к вам первым.

– Но, сэр Томас… – начала было она. Первый космос-лорд остановил ее взмахом руки.

– Я не собираюсь давить на вас, тем более что адмирал Мэнкок из Медицинского департамента ни за что не позволит вам вернуться в строй раньше, чем через три-четыре месяца. Мне просто хотелось, чтобы вы подумали. Хотя бы о том, что ваше нынешнее положение дает вам гораздо больше возможностей распоряжаться собственным будущим, чем прежде.

– Я… – Хонор умолкла на полуслове и пожала плечами. – Наверное, вы правы, сэр Томас. Мне просто не пришло в голову рассмотреть свое положение в таком ракурсе.