— Если только совсем уж суровый форс-мажор, — возразил Олсен, — На Шпильцева с Ярцевым, в этом смысле, уже положиться можно. Анохин… с группой Анохина будем думать, что делать.

— Предупреждён — значит, вооружен, — добавил Лекс, — Сформируем отдельную группу, ответственную за безопасность… у стресстестеров отнимем. Костяк. С остальных направлений по паре-тройке спецов соберём. И никакого нытья не допускать, главное. А то начнётся: «… ну, отпустите меня, пожалуйста, в мою родную лабораторию…». Хорошо-хоть, наши не поднимут вой на тему свободы самоопределения и попрания прав личности; этот вопрос уже не стоит. Понимают: надо — значит — надо. Я уже прикинул, кого именно отбирать буду, общая результативность команды не пострадает практически… Не должна, по крайней мере. Всего получится человек тридцать. Работа — работой, но. Если нас всех одной пушистой-серебристой шкуркой из-за чьей-либо чудинки накроет, вся затея как-то неожиданно теряет смысл. Вообще предлагаю лабораторные блоки по орбите планеты раскидать. Или, вообще — по системе. Ну, самые опасные, испытательные… хотя опыт говорит, что суровый полярный лис внезапен, как сердечный приступ.

Повисло многозначительное молчание.

— Не могу, парни, — пожаловалась Яна, косясь на работу физиков и пилотов, — У меня нервы не выдерживают. Как ты сказал, Гай? Алфизики? Чего они там колдуют? Как хотите, я спрошу!

Руслан качнул головой. Гай вскинул бровь:

— Может не стоит им мешать?

— Давай, Ян! Лучше — раньше, чем потом — поздно будет, — неожиданно поддержал её Лекс.

— Вы чего, с Йенч один букварь на двоих учили? — поддел его Кирк.

— Ревнуешь? — задорно огрызнулся Лекс, подмигнул Яне, — Не тяни. Пока они чего нового не нашаманили. Парни, она права. Нужно контролировать процесс, хоть на нашем дилетантском уровне, чтоб потом не удивляться «сюрпризам». То есть, я хочу сказать, сюрпризы всё равно будут, но… может парочку фатальных нам, хоть бы и случайно, предотвратить всё же удастся?

— Нам всем одного такого сюрприза за глаза хватит! — фыркнула Джамбина.

— Ян, хочешь, я рядом встану и морду страшную сделаю? В виде исключения?

— Давай. Мне так легче.

— Сеня? — она сделала шаг и снова цапнула Петрова за плечо.

— Да дайте же, наконец, работать!!! — взвился тщедушный физик, сбросив её руку.

Он взмахнул руками на манер оркестрового дирижёра, ассистенты замерли, хмурая Николь сделала шаг назад. Петров обернулся и сердито уставился Джамбиной в глаза, всех остальных внимания не удостоив.

— Что за детская непосредственность?! — рявкнул он, — Вы понятия не имеете, куда лезете! Вы мешаете! Отстаньте! Отвалите! Исчезните!

Яна опешила. Лекс развернул физика к себе лицом:

— В морду дам! — заявил он, — Я. Тебе. Прямо сейчас. Хам.

— Солдафон! — заорал Петров, — Как ты смеешь!

Лекс молча развернул его за плечи боком и врезал ладонью по заднице. Петров осёкся. Лекс повторил экзекуцию ещё раз. Потом ещё. Развернув его обратно, безопасник ткнул пальцем в узкую грудь. Петров покачнулся.

— Ты. Подверг смертельной опасности. Роту десанта. Пилотажную группу двух шлюпов. Сто десять человек, — после каждой паузы он втыкал палец в грудь растерявшегося профессора, — Совсем охренел, яйцеголовый?!

— Но! — сделал попытку возмутиться Петров, — Ваша опасность — чисто гипотетическое предположение! Оно не подтвердилось! Между тем, нам необходимо было получить карту силовых взаимодействий! Вы не представляете… вы, даже не можете себе представить значение данных, полученных с зоны фокуса отливных потоков…

— Автоматический зонд отправить возможности не было? — угрюмо поинтересовался Кирк.

— А время? — воскликнул Петров, — Когда? Возможности зондов ограничены! Запасом хода и тем, что на них «человека нет»! Кто искину задачу скорректирует? Кто даст мне искин соответствующий заданным условиям? Вы? Нет! Зонды вообще крайне ограниченно функциональны! Не соответствуют ТЗ, и затребованным мной ТХ! Вы их сотнями отправляли! Сколько вернулось? Дюжина! Вас это не насторожило никого! А отдуваться кому? — Петрову! Зонды ваши — одноразовые! Их и посылать бессмысленно, да потом и обратно не вернуть! А зондов у нас мало!

— А людей, по-твоему, получается — избыток?! — рыкнул Кирк, — Можно не экономить?!

— Ты обещал ему в морду дать, — заметила Николь, хлопнув Лекса по плечу.

— Нормально, — отозвался Лекс, — Выдал по месту, в соответствии с диагнозом.

— Какой диагноз?! Что вы несёте?! — возмутился Петров, — Сам ты говнюк.

— О…! Сеня! Какие ты слова знаешь! — восхитилась Джамбина, — Такой диагноз…

— Хроническое мордожопие, судя по всему, — заявил Лузгин, — В наших условиях не лечится.

— Ничего, лечится, — процедила Николь, — Я сейчас расскажу, что он задумал, — она ткнула пальцем в Петрова, — И если ты, милый, — она повернулась к Лексу, — Его не стукнешь, я сама ему тресну. Для профилактики.

Лекс чуть округлил глаза и резко посерьёзнел:

— То есть, это не все эксперименты на сегодня?

— Говори, Николь, не тяни, — Гай сделал шаг к Петрову и прихватил его за плечо, — Или ты сам желаешь посвятить нас в свои планы? А, Михалыч?

— Ну, вы же не даёте нам версии отработать! Надо определиться с вариантами, хоть приблизительно расчёты закончить!.. прежде чем реальные траектории отрабатывать. Как я могу давать непроверенную информацию? Вы потом скажете: Петров — пустобрёх!

— А подтвердить расчёты, естественно, можно только экспериментально, — процедил Лекс.

Петров кинул на него полный ярости взгляд.

— Точно, хроническое мордожопие, — фыркнула Яна, — Говори ты, Николь. Этот алфизик со странным диагнозом, даже святой инквизиции не признается, не то, что нам.

Симон тяжело вздохнула. Ещё раз всмотрелась в куб своего монитора. Потом неожиданно повернулась к нему спиной, окинула всех напряжённым взглядом:

— Да-а-а, — она махнула наконец рукой, — Тут — считай не считай…

— Как вы можете так говорить! — возмутился Петров, — Я продолжаю настаивать…

— Подожди, Семён, — Берсенев подтянул его к себе и прихватил за шею.

Николь нахмурилась, потёрла пальчиками лоб. Потом, вдруг, решилась:

— Короче. Мы повторяем трек десантных платформ и выходим в заданную точку рандеву с ними. Нехрена по космосу сутками шляться.

— Ты хотела сказать — «трюк»? — в наступившей тишине прозвучал голос Джамбиной.

— Можно сказать «трюк», — не стала отпираться Симон, — Мы — первые. Пионеры — первопроходцы. По сути, всё, что мы творим, сплошные трюки, пальба на авось, с завязанными глазами, прыжки в никуда. Ставка на удачу. Но. Кто-то должен это делать. Первыми. Я поддерживаю Семёна. У нас выхода другого нет. Теперь-то уж точно.

Петров перестал трепыхаться в руке Гая и вытаращил глаза.

— Поэтому, — продолжила Симон, — Дайте нам двадцать минут… полчаса… Стоп. Не так. Я даю вам полчаса. Капитан я, или нет?… Гай, отдай мне Сеню, ты его сейчас удушишь нечаянно, а он и не заметит… Итак. Через полчаса «Прайм» повторит трек-трюк десантных платформ. После этого, можете делать со мной всё, что захотите. Всё. Приказ по кораблю. Готовьтесь. Готовьте команду по экстремальному варианту… всё понятно?! Такого прогулочного режима, в котором «Прайм» отчалил с орбиты Земли — может и не выйти. Поэтому — трансформация корабля по самому жёсткому варианту, все корабельные системы в нулевую готовность. Соответственно — весь экипаж тоже, максимальный комплекс защиты и индивидуальное жизнеобеспечение. У вас есть полчаса. Приступайте.

— Какие шансы? — угрюмо спросил Кирк.

— У Руслана спроси, — огрызнулась Николь, — Могу только предположить: перегрузки на команду «Прайма» будут существенно ниже, чем на экипажи шлюпов. Всё остальное в стадии не подтверждённых экспериментально расчётов.

— Но позвольте…! — Дёрнулся Петров, — Мы же только что получили серьёзное подтверждение…

— Всё! — рявкнула Николь, — Пилоты — по местам! Физики — вон отсюда! Всему экипажу — нулевая готовность в течение получаса! Выполняйте приказ!