— Почему?

— Мужчинам — потому что подчиняться женщине недостойно мужчины. Женщинами — потому что начальница ты, а не они. — Она утерла пот и указала на стройную блондинку на велотренажере: — Видишь ее?

— Да.

— Я так завидую ее фигуре, что втайне желаю ей заработать грыжу. Сама бы ей это устроила, если бы могла. Вот и с твоими точно так же: они завидуют твоей власти. Хотят увидеть, как ты потерпишь неудачу, как и мне хотелось бы увидеть эту девицу толстой уродиной просто ради того, чтобы самой почувствовать себя лучше, не такой старой развалиной.

— Тебя не назовешь ни старой, ни развалиной!

— Не имеет значения, так ли это на самом деле. Важно, что я так себя чувствую. При виде таких девиц мне неуютно быть собой, так же как при виде тебя неуютно твоим коллегам.

— И что мне делать?

— Держаться. Выполнять свою работу. Быть хорошим врачом, хорошим руководителем. Со временем они привыкнут.

Минерва, неисправимая оптимистка. Надеюсь, она права. Кен меня предупреждал. Не знаю, долго ли я смогу так протянуть. Слишком много вина печень может и не выдержать.

Нашел его.

Два дня я просидел на скамейке, спрашивая огонька у каждого мужчины в белом халате.

Подошел охранник:

— Что вы здесь делаете?

— Жду подружку.

— И кто ваша подружка?

Я показал фотку Джесс. Голую.

Охранник отвел глаза.

— Она работает на кухне. Бросила меня. Хочу ее вернуть.

— Нельзя сидеть здесь целыми днями.

Я ушел.

Обратно я приехал на электроскутере для инвалидов, который увел из «Уолмарта». Заряда хватило ровно на то, чтобы доехать, потом скутер сдох.

Мне ничего не сказали. Нельзя докапываться до калеки.

Этим утром я его нашел.

— Огонька не найдется?

Он посмотрел на меня глазами цвета льда:

— Нет.

— А сигаретки?

— Зачем тебе огонек, если сигареты нет? — усмехнулся он.

От его смешка я похолодел.

Это он.

— Мне не огонек нужен, а доза, шеф.

Он резко вскидывает глаза.

— Нож для разделки рыбы. Он сделал свое дело. Мне нужна еще доза.

— Понятия не имею, о чем речь.

— Конечно. Мы с тобой никогда не встречались. Мне нужна доза. И поскорее. Прямо сегодня.

Он пристально смотрит на меня.

— Можешь не спешить. Вечером меня устроит. Я вернусь в десять и поищу закладку под скамейкой. Может, она там будет. Или нет. Может, мы незнакомы. Или нет.

— Ты уверен?

— Не-а, не уверен. Но у меня остался нож. А еще коробка, фотография и инструкции. Я оставлю их под скамейкой, если найду закладку. Если нет, то, возможно, они заинтересуют полицию.

— Возможно, — соглашается он.

Слезаю со скутера, чтобы размяться. Но я еще вернусь.

— Что значит ты не знаешь, где она? — выпалила Эмма в трубку.

Джуди обернулась и уставилась на нее.

Я слишком громко кричу. Она отошла к пустующему кабинету рентгенолога и прикрыла за собой дверь, чтобы никто не мешал.

— Вчера вечером она не пришла домой, — объяснил Виктор. — Меня дома не было, ездил на вызов. Но Эмбер говорит, что не видела ее со вчерашнего дня. Девочки тоже не видели. Похоже, Тейлор не заходила домой после школы.

— Ты ей звонил?

— Пять раз. И сообщения писал. Ответа не получил, но она может еще спать.

Почти десять. Вполне возможно. По субботам дочка спит до полудня. Но где она?

— К Кэти домой не ездил?

— Нет. Можешь туда заглянуть?

— Я на работе, черт побери! Смогу вырваться не раньше четырех. Я тоже попробую связаться с Тейлор, но не мог бы ты съездить к Кэти и отзвониться мне?

— Я обещал отвезти девочек кататься на лыжах. Эмбер сегодня обедает с подругами.

— Прости, но я не могу сейчас уехать, — сказала Эмма, выходя в коридор, где царил настоящий хаос.

— Реанимационная бригада, доктор Стил — в блок номер три!

— Мне пора. — Она отключилась и пошла в третий травматологический блок.

Парамедики везли на каталке извивающегося полуголого человека, измазанного рвотой. Дышит. Надевая резиновые перчатки, Эмма принялась считать вопли: «Сукины дети!», вылетающие изо рта пациента. Успела досчитать до трех. Хорошо дышит.

— Что у нас тут? — спросила она, ухватившись за грязные ботинки, чтобы помочь переложить пациента.

— Нашли его без сознания на парковке у «Макдоналдса», — сказал Лу.

— На земле?

— Нет, в грузовике.

— Припаркованном?

Лу кивнул.

— Он был один?

— Да. На водительском месте, пристегнутый.

— Что еще?

— Пульс прослушивался, но парень еле дышал: восемь-десять вдохов в минуту. Сатурация меньше девяноста.

— Давление?

— Было в норме.

— Что потом?

— Дали налоксон.

— Как?

— Интраназально.

— Сколько?

— Два куба.

— Зараз?

— Да. Он пришел в себя и начал ругаться.

Так всегда и бывает. Обламываешь им кайф, и начинается абстиненция. Это больно. Поэтому и не стоит перебарщивать с налоксоном. Нужно дать ровно столько, сколько требуется, чтобы пациент задышал, но не очнулся. Иначе получается как в этот раз. Но если останавливается сердце или дыхание, тут уже не до расчетов. Они приходят в себя и хотят сбежать. Действие налоксона заканчивается быстро. Они выглядят неплохо, уходят, а потом отдают концы. Не лучшая идея.

— Где мой телефон, ублюдки?! Я сейчас адвокату позвоню! Он вас засудит! Всех до единого!

Смешно: у каждого моего пациента оказывается адвокат на кнопке быстрого вызова.

— Пожалуйста, ремни и службу охраны. Меня зовут доктор Стил. Рада знакомству.

Пациент, удерживаемый парамедиками, посмотрел ей в глаза и плюнул. Плевок попал ему же на щеку. Эмма утерла те немногие капли, которые до нее долетели.

— Как вас зовут?

— Сука!

Кто-то рассмеялся.

— Сомневаюсь, что это в самом деле ваше имя. Как себя чувствуете?

Она проверила пульс, прощупала живот и подумала, не послушать ли легкие. Нет уж. Слишком рискованно.

— Наденьте ему маску и принесите ремни. И желательно на этой неделе, а не на следующей!

— Отпустите меня, сволочи! Вы не можете меня здесь держать! Я свои права знаю!

— Мы вас выпустим, как только убедимся, что вы в безопасности.

В ответ последовал новый поток отборной ругани.

Эмма была рада, что он хорошо дышал, ругался вполне членораздельно и на вид не имел никаких повреждений. Вернувшись к столу, чтобы отдать распоряжения, она вспомнила: Тейлор пропала. Проверила телефон. Два пропущенных звонка: один от Виктора, другой — от Эмбер.

Она снова пошла в темный кабинет рентгенолога и позвонила бывшему мужу.

Ответа не было.

Попробовала еще раз.

Снова ничего.

Она не могла заставить себя позвонить Эмбер. Боялась услышать, что Тейлор сеет хаос в их доме и подает дурной пример дочерям. Сейчас ничего не выйдет. Разве можно сорваться и уехать на поиски Тейлор, когда тут такой цирк?

— Кайла, не найдешь кого-нибудь, кто примет у меня смену?

— Эту смену?

— Да. У дочери проблемы. Мне надо уехать.

Кайла сняла трубку телефона. Вряд ли получится. Кто согласится в такую прекрасную субботу сорваться с места и принять смену с середины?

Зазвонил телефон. Эмбер. Эмма вздохнула.

— Привет, Эмбер.

— Эмма, мне очень жаль…

— Да, мне тоже.

— Вчера она с нами позавтракала. Выглядела хорошо. Уехала в школу на автобусе, и больше мы ее не видели.

— Она была вчера в школе?

— Не знаю. Когда она не вернулась вчера днем, я решила, что она пошла куда-то с друзьями. Мы забеспокоились только после того, как Тейлор не появилась сегодня утром. В комнате ее не было. Кажется, она не заходила туда со вчерашнего утра, но точно сказать не могу.

— Ее вещи на месте?

— Там целые горы вещей, и я не знаю, что пропало.