Следовало поспешить, чтобы, по меньшей мере, не дать Шоу перепрятать «волшебную шкатулочку», в которую Рейнард с удовольствием заглянет, прежде чем передавать заказчику. Если вообще решит передать.

Мира проснулась от резкой боли во рту — она прикусила язык. Девушка ощутила, что ее странно трясет и подбрасывает, в то время как она находится в каком-то полусидящем-полувисяще-раскоряченном положении, при этом не может точно определиться со своей пространственной ориентацией — проще говоря, не может разобраться, где верх, а где, соответственно, низ.

Подбородок постоянно ударяется обо что-то твердое. Голова слегка кружится. Подташнивает. Похоже, когда ее запустили в стену со скоростью реактивного снаряда, она получила сотрясение. Во рту стоял металлический привкус крови.

Собравшись с силами и боясь увидеть, что с ней происходит и кто ее несет, девушка решилась открыть глаза. И тут же с облегчением выдохнула. Она, как тряпичная кукла, болталась на спине собственного брата (эти штаны она запомнила в клубе!), который, тяжело дыша, тащил ее куда-то вперед по узкой улочке.

Она почувствовала успокоение. Было бы значительно хуже, если бы спина принадлежала кому-нибудь из ребят Крэга. Она еще на мгновение прикрыла глаза, привыкая к ситуации, а затем попросила:

— Стой.

Порядком уже измученный Нанда, услышав в районе собственной задницы чей-то голос, подпрыгнул на месте, чуть не уронив свою ношу на мостовую. Потом ему все-таки удалось сообразить, кто его так напугал. Парень повернул голову и спросил об очевидном, глупо моргая глазами и не зная, что сказать еще:

— А, ты пришла в себя? Наконец-то, — он аккуратно перехватил ее, изворачиваясь таким образом, чтобы видеть лицо. — Идти сама сможешь?

Мира хотела было возмутиться: в кои-то веки старший брат соизволил потаскать побитую и уставшую сестренку на своем загривке, а стоило ей подать признаки жизни, тут же предложил дальше топать ножками, — но, увидев бледное, в разводах запекшейся крови лицо брата, сменила гнев на милость. Было ясно, что он тащил ее столько, сколько мог, и, не приди она в сознание, пер бы и дальше, но стоило его пожалеть. Честно говоря, Мира вообще была удивлена, что Нанда, с которым они уже года два почти не общались, решил выступить на ее стороне. Да еще и с риском для собственной драгоценной шкуры.

Спускаясь со спины, Мира почувствовала, что улыбается. Это было так не похоже на Нанду нынешнего. И в то же время так походило на него прежнего, который, забыв про все, бросался на защиту своей любимой сестренки.

Когда ее подошвы коснулись земли, а парень облегченно расправил затекшие от ноши плечи, Мира ощутила, как земля уходит из-под ног. Девушка покачнулась и упала бы, но Нанда вовремя подставил ей плечо, на которое она с облегчением облокотилась.

— Спасибо, — негромко произнесла Мира.

Все еще пытаясь отдышаться, брат посмотрел на нее и улыбнулся в ответ:

— Давно не виделись, сестренка.

Мира в эти мгновения внезапно поняла то, что так долго было сокрыто в самых глубинах ее сердца: ей жутко не хватало этой улыбки в последние годы.

— Мы выбрались? — поинтересовалась девушка, стараясь по привычке отогнать назойливую мысль, которая могла заставить ее сейчас расплакаться.

— Да, — кивнул несколько неуверенно Нанда. — Только вот задерживаться тут не стоит, по-моему. Эти отморозки могут оказаться где-нибудь рядом. Так что надо решать, куда двигать.

— Что ты имеешь в виду?

Нанда хотел сообщить, что из города пора делать ноги, но потом снова вспомнил о возможной «крыше» со стороны Лона. Потому решил перевести разговор в более практичное русло:

— Ты лучше объясни мне, что за хреновину ты утащила, что за ней гоняются крупные боссы мафии?

— Да так, — отмахнулась Мира, еще не до конца придя в себя, а потому довольно туго соображая. — Я, если честно, сама до конца не представляю. Какая-то фигня в чемодане. А насчет Крэга ты хватанул, конечно. Его можно назвать конченым отморозком, но уж никак не крупным боссом.

Девушка вдруг с вспыхнувшим в глазах пониманием уставилась на своего брата:

— Ты-то откуда знаешь?

Под пристальным взглядом сестры парень на миг растерялся. Он попытался юлить:

— Да… так… Ничего важного.

— Нет, — перебила его резким голосом Мира. — Это, как раз, крайне важно в настоящий момент. Откуда ты знаешь?

Нужно было говорить. Тем более, подумал Нанда, ничего предосудительного в этом не было. Вообще непонятно, почему он вдруг оказался сбит с толку вопросом Миры.

— Господин Дери вызвал меня к себе и просил встретиться с тобой, чтобы договориться…

Договорить ему она не дала. Мира схватила брата за руку и потянула за собой следом. Она еще с трудом держалась на ногах, ее качало из стороны в сторону, но девушка упрямо двигалась вперед, выговаривая этому олуху:

— Договориться о сделке… Ну, конечно! Лон вызвал тебя! Лично? — она уставилась горящими глазами в лицо Нанды.

Он, испуганный напором сестры, лишь кивнул. Пока парень не мог взять в толк, что именно привело Миру в такую невероятную ярость.

— Ты чем думал, остолоп? Хотя о чем я говорю… Откуда у такого болвана мозги. Лон просто использовал тебя, чтобы выследить меня, чтобы я привела его к артефакту.

Девушка вдруг застыла на месте, выставив в задумчивости острый локоть, на который не замедлил напороться ребрами Нанда. После того как она услышала его сдавленную ругань, Мира развернулась и принялась быстрыми движениями ощупывать его одежду. Через минуту, схватив за шиворот, развернула брата к себе спиной, продолжив изучение его куртки.

— Ага, — услышал ее радостный голос за своей спиной Шоу. — Что и требовалось доказать.

Когда парень повернулся к сестре лицом, та продолжила:

— Посмотри сюда, Нанда. Это маячок, который был закреплен на тебе. Естественно, — она бросила на него короткий взгляд, чему-то кивнула, — ты понятия о нем не имел. Сложно судить, — Мира покрутила похожий на обычную маленькую пуговицу предмет, снабженный тремя короткими ножками, что-то пристально разглядывая, — но на наше счастье, похоже, он не снабжен радиоприставкой.

— Чем? — вяло поинтересовался мало что понимавший в происходящем Нанда.

Мира одарила своего непутевого, на ее субъективный взгляд, братца презрительной улыбкой.

— Это маяк, но не жучок. Подслушивать он не позволяет.

— И что?

— А то. Они могут установить твое местоположение, но не могут подслушать наши разговоры. И уж тем более не могут дистанционно — я на это надеюсь — копаться в наших терминалах и коммуникаторах.

— Что? И так можно? — поинтересовался парень. В глазах Миры прочел после этого много чего интересного: то, что его считают идиотом клиническим, а не простым, например.

Нанда с интересом переводил взгляд с лица сестры на крошечный предмет в ее пальцах. Девушка сейчас, по всей видимости, больше на него не злилась: ее лицо пылало, а взгляд горел любопытством и восторгом. Чем была вызвана такая реакция, сложно судить. То ли тем, что она впервые столкнулась с такой дорогой аппаратурой вживую, то ли тем, что так много знает и спешит этим поделиться с безграмотным в техническом плане братцем. Может быть, конечно, что ей просто доставила удовольствие возможность подобным образом уесть Нанду. Или, кто ее теперь знает, она так восторгается тем фактом, что на нее обратили пристальное внимание столь влиятельные фигуры, как Крэг и Лон. В последнем случае, если именно оказался бы верным, уже ее следовало бы именовать идиоткой, а то и как похлеще.

Вдруг Миру озарила еще одна догадка. Как и многие предыдущие, из серии неприятных.

— Ох, ты ж, мать моя женщина, — прошептала она, поднимая испуганные глаза на Нанду. Теперь она стала больше похожа на ту, кем, по сути, и являлась — молодую девушку, решившую поиграть во взрослые игры, попутно разбив любимую хозяйскую вазу и жутко этим обескураженную.

Мира проглотила возникший в горле тугой ком. Хотя это была обычная слюна, она почему-то показалась девушке внезапно горькой и противной, и никак не желала проходить по пищеводу. Она снова схватила Нанду за руку и потащила к своему укрытию, в котором обитала последние три месяца.