Придя к определенному решению, еще раз приподняв перед глазами незнакомую прядь волос, он пожал плечами и постарался выкинуть все из головы. С этого момента он никогда не затевал и не поддерживал разговоров на тему о своей внешности, упрятав глубоко внутри свои сожаления. Привычная с юности, как следствие эпохи хиппи, прическа с длинными до плеч волосами, осталась и впредь. Но что-то изменилось внутри, словно он и вправду мгновенно постарел на десяток-другой лет.
* * *
Глава 22. ч.4
К моменту, когда девушка собралась кормить Ивана обедом, он уже обрел привычное для него состояние уравновешенного, доброжелательного и внимательного к окружающим человека.
В начале разговора Катя заметно нервничала, но постепенно расслабилась, и они проговорили до тех пор, пока не начало смеркаться, и девушка, спохватившись, что утомила собеседника, нехотя ушла заниматься нехитрыми хозяйственными хлопотами. Для Кати открывался новый мир восхитительно непознанного, манящего, завораживающего. Она уже готова была идти за этим человеком куда угодно, лишь бы прикоснуться к неведомому. И отвлекаться на печурку и горшки совсем не хотелось. Горестно вздохнув, девушка принялась топить печь, периодически высовываясь и с интересом поглядывая на лежащего мужчину.
Иван лежал с закрытыми глазами и легкой улыбкой на лице. Сморивший его сон улетучился, как только он остался наедине со своими надеждами. Он сам себе не мог поверить, что судьба сделала ему такой подарок. Никак не ожидал встретить такой самородок здесь, в самом отдаленном уголке страны, где они периодически бывали на практике, еще обучаясь в школе, и где облазили, кажется, каждый бугорок. И даже с местным шаманом, Трофимом Семеновичем, он был отдаленно знаком и несколько раз встречал его в Институте. Но никогда не слышал о племяннице.
Катя-Катюша! Невероятно талантливая девочка. Почти сформировавшийся проводник. Лишь ее сила и способности позволили им в последнее мгновение объединить потоки и влиться в окружающий беспорядок, успокоив и отведя в сторону окружающий их неистовый смерч, и тем самым ослабить притяжение стремящихся наружу подземных образований. Как он сам смог пройти к стоящей внутри него девушке, для Ивана навсегда осталось загадкой.
Но Катя… Да, определенно, в этот раз все получится. Иван воспринимал правильность своего вывода на уровне необъяснимых ощущений, которые и не пытался анализировать. Еще его мозг не верил, не соглашался, а подсознание уже пело и ликовало – оно! Долгожданное, выстраданное! Да за это он готов не только своей внешностью поступиться, а и всего себя отдать. Он настолько переполнился значимостью события, что не мог больше лежать и, поднявшись, вышел наружу, неосознанно вышагивая по полянке из конца в конец.
Здесь и застал их Трофим. Иван все так же мерил шагами поляну, а притихшая племянница сидела на крыльце и не смела потревожить ушедшего в себя мужчину.
Им троим не нужно было много объясняться. Они понимали, что находятся в переломной точке. Трофим давно знал, что сразу после окончания школы, ему придется проводить единственного дорогого ему человека, Иван, свято веривший в свое предназначение, и мысли не допускал, что девушку можно оставить здесь. Лишь Катя с тревогой ждала, надеясь, что столкнувшая их судьба не отнимет у нее этот шанс.
- Все, – поднялся Трофим – завтра утром отбываем. А сейчас спать. Катя, ты там –он указал на дверь в подсобку, где спали мальчишки. Девушка понуро собрала со стола посуду и, повозившись у плиты еще немного, ушла в каморку.
Ивана же, Трофим пригласил наружу и, сидя на крыльце, они проговорили почти всю ночь. Трофим Семенович рассказал о Кате, о ее увлечении, о характере ее сил, о возможностях. Ивану было видно, что дяде тяжело расставаться с девушкой. Он попытался смягчить вопрос рассказом о школах, о том, что уже надеется взять Катю своей ученицей и помощницей, о своих мечтах и чаяниях. Успокоил, что часто будут приезжать сюда для исследований и на летнюю практику с учениками.
Под утро им даже удалось поспать пару часов.
* * *
Последующие дни слились в один бурлящий, искрящийся событиями, водоворот. Иван с Катей пронесся по всем значимым местам силы в надежде услышать хоть малейший отклик, но нисколько не разуверился, не получив такового. Он был твердо убежден, что это дело лишь времени. Девушка интуитивно чувствовала недра земли и лучше сейсмологов могла разобраться в происходящих там процессах, безошибочно определяя направление и место предполагаемых выходов энергии.
Самым перспективным на тот момент Ивану показалось Прибайкалье. Здесь, на местной базе, они и проводили остаток лета после переезда Кати с Курил.
Катя все еще пребывала в восторженно-радужном состоянии и в ожидании фантастических перспектив, выстроенных ее сознанием на фоне мелькающих с бешеной скоростью событий. Она щебетала, ворковала, прыгала-бегала с энтузиазмом молодого олененка, глядя на Ивана широко раскрытыми восхищенными глазами. И с присущим юности максимализмом приняла свою искреннюю привязанность и уважение за любовь. Получая от наставника неизменное приветливое обращение, и будучи прирожденным интуитом, она совершенно справедливо была уверена в ответном чувстве. И не замечала, какую боль она доставляет ему своим неведением.
Иван пропал сразу и бесповоротно. Как только услышал звонкое «эй-эй!», увидел ее испуганные широко распахнутые глаза.
Все оборвалось для него, так и не начавшись. Как только он увидел, осознал свой новый облик. Наивное дитя, вдвое его младше его по возрасту и втрое по теперешнему виду. Он также чувствовал ее искренность по отношению к нему, радовался ей, но довольствовался сложившимися теплыми отношениями наставника и ученицы. Не позволяя себе ни грамма вольности, даже наедине с собой. Напротив, он старался как можно больше подчеркнуть разницу в возрасте, подсознательно выбирая соответствующую одежду, меняя походку и гася несвойственные старости порывы. И спасался этим от стремительно нахлынувшего чувства. Он прекрасно понимал природу Катиного отношения к нему и не смел тешить себя надеждой на нечто большее.
Лишь длину волос он оставил прежней. Единственное воспоминание об утраченной разом молодости.
А Катя, еще ни разу не испытав романтических чувств, пребывала в уверенности, что это и есть то, настоящее. Ведь она так обожает своего учителя, всегда рада находиться рядом с ним и самозабвенно выполнить для него любую просьбу. Готова ловить каждое его слово и ликовать в ответ лишь на слабый намек его замечательной улыбки. А когда при взгляде на нее вспыхивали огоньки в его удивительно синих глазах, Катя пребывала на седьмом небе от счастья.
Эта эфемерная идиллия закончилась в один момент, когда Катя увидела Андрея. Она мгновенно забыла куда и зачем шла, забыла, как дышать и как двигаться, застыв на месте. И только сердце не прекращало свою работу, бешено набирая скорость и гулко отдаваясь в голове каждым ударом.
А он шел, обаятельно улыбаясь, прекрасно осознавая воздействие своей улыбки на девушек. Привлекательный блондин чуть выше среднего роста, прекрасно сложенный, с коротко стриженной модной прической, скептическим выражением серо-голубых прищуренных глаз и обворожительной улыбкой на четко очерченных губах — он прекрасно знал себе цену, и восторг малолетки, застывшей с глупейшим выражением лица, мог лишь повеселить его.
Андрей приехал сюда, чтобы познакомиться с протеже Ивана, прожужжавшего все уши об очередной находке.
Сколько их было, уже не счесть! И на каждую он возлагал надежды. Так что, по поводу очередного самородка Андрей не испытывал особых восторгов, потому и приехал спустя лишь полтора месяца с момента возвращения Ивана с практики, несмотря на неоднократные приглашения.
Мимоходом подмигнув разинувшей рот девчушке, Андрей прошел в дом, направляясь в комнату, которую обычно занимал по приезде сюда.
