Лама рассмеялся мне в лицо, раскрасневшееся и обиженное.

— Но, Лобсанг, — сказал он мягко, — из-за чего здесь поднимать шум? Этот человек продает услугу так, как другой — молитвенные колеса. Люди дают ему мелкие монеты, чтобы их считали щедрыми, это позволяет им чувствовать себя добродетельными. На некоторое время такой поступок увеличивает уровень их молекулярной вибрации, возвышает духовно и приближает к Богам. Это способствует их нравственному совершенствованию. Монеты, которые они дают? Пустяк! Они не ощущают их потери.

— Но он не слепой! — сказал я сердито. — Он грабитель!

— Лобсанг, — сказал Наставник, — продавая услугу, он не причиняет вреда. Впоследствии, побывав в западном мире, ты обнаружишь, что там рекламируются вещи, которые вредны для здоровья, делают уродами еще не родившихся детей и превращают практически нормальных людей в сумасшедших маньяков.

Он похлопал по упавшему дереву и жестом предложил мне сесть рядом. Я сидел и барабанил пятками по коре дерева.

— Ты должен учиться использовать одновременно способности к телепатии и видению ауры, — сказал Наставник. — При использовании одной из них без другой твои умозаключения могут быть неверными — как в данном случае. Важно использовать одновременно все способности, сосредоточивая все силы на решении любой проблемы. Сегодня после полудня я должен уехать, и достопочтенный лама-врач Чинробнобо из больницы в Мензеканге будет говорить с тобой. И ты будешь говорить с ним.

— О! — сказал я уныло, — но он никогда не разговаривает со мной, даже никогда не замечает меня!

— Все изменится — так или иначе — сегодня после полудня, — сказал Наставник.

Так или иначе! — подумал я. Это выглядело очень зловеще.

Мы с Наставником пошли назад к Железной Горе, задержавшись на один миг, чтобы по-новому взглянуть на древнюю, но всегда насыщенную свежими красками резьбу на камне. Затем мы поднялись по крутой каменистой тропе.

— Эта тропа как жизнь, Лобсанг, — сказал лама. — Жизнь похожа на трудную и каменистую тропу, со многими ловушками и западнями, но если настойчиво стремиться — вершина будет достигнута.

Когда мы достигли вершины тропы, прозвучал призыв к службе в храме, и мы разошлись в разные стороны — он к своим коллегам, а я в свой класс. После окончания службы и совместной трапезы ко мне подошел, слегка нервничая, незнакомый мальчик, который был моложе меня.

— Тьюзди Лобсанг, — сказал он робко, — Святой Лама-врач Чинробнобо хочет немедленно видеть тебя в медицинской школе.

Я привел в порядок одежду, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы снять нервное напряжение, и двинулся к медицинской школе с уверенностью, которой на самом деле не испытывал.

— А! — гудел мощный голос, напомнивший мне низкий насыщенный звук раковины в храме.

Я стоял перед ним, выражая должным образом почтение. Лама был крупным человеком, высоким, массивным, широкоплечим; весь его облик внушал маленькому мальчику страх. Я ощущал, что ударом одной из могучих рук он мог бы снести мою голову с плеч и швырнуть ее на горный склон. Однако он предложил мне сесть перед ним, причем сделал это настолько мягко, что я почти упал на предложенное место!

— Итак, молодой человек! — произнес он сильным низким голосом, звуки которого были подобны раскатам грома над далекими горными вершинами.

— Я много слышал о тебе. Твой Наставник, прославленный лама Мингьяр Дондуп, считает тебя чудом, а твои сверхъестественные способности огромными. Мы попробуем убедиться в этом!

Я сидел и дрожал.

— Видишь ли ты меня? Что ты видишь? — спросил он.

Я задрожал еще сильнее и произнес первые слова, которые пришли в голову:

— Я вижу такого огромного человека, Святой Лама, что, увидев вас впервые, подумал, что вы похожи на гору.

Его неистовый смех сопровождался таким порывом ветра, какой мог, пожалуй, сдуть с меня мантию.

— Посмотри на меня, мальчик, посмотри на мою ауру и скажи мне, что ты видишь! — приказал он. Затем он произнес: — Скажи мне, что ты видишь в моей ауре и как ты понимаешь увиденное.

Я смотрел на него, не сосредоточивая взгляд непосредственно на нем, чтобы видеть туманные очертания ауры тела, покрытого одеждой, я смотрел в его направлении, но не прямо на него.

— Сударь! — сказал я. — Прежде всего я вижу физические очертания вашего тела, слегка размытые, потому что вы в одежде. Затем, непосредственно возле тела, я вижу слабое голубоватое сияние, имеющее цвет дыма от сжигания недавно срубленного дерева. Этот цвет говорит мне, что в последнее время вы очень много работали, не спали по ночам и уровень вашей эфирной энергии низок.

Глаза у него слегка расширились, и он удовлетворенно кивнул.

— Сударь! — продолжал я. — Ваша аура простирается во все стороны на расстояние около трех метров от тела. Ее цвета расположены в виде горизонтальных и вертикальных слоев. Преобладает желтый цвет, что свидетельствует о высокой духовности. В настоящий момент вы поражены тем, что человек моего возраста может так много рассказать вам, и думаете, что мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп, все-таки кое в чем разбирается. Вы думаете, что должны извиниться перед ним за сомнения, высказанные вами относительно моих способностей.

Меня прервал громкий взрыв смеха.

— Ты прав, мальчик, ты прав! — сказал он восхищенно. — Продолжай!

— Учитель! (Все это было для меня детской игрой!) Вас недавно постигла неудача, и вы получили удар по печени, которая болит, когда вы слишком энергично смеетесь. Вы желаете знать, следует ли использовать траву под названием татура для обезболивания с целью проведения глубокого массажа печени. И вы считаете знамением судьбы, что из более чем шести тысяч трав недостаточен запас именно татуры.

Теперь он не смеялся. Он смотрел на меня с нескрываемым уважением.

Я добавил:

— Кроме того, сударь, ваша аура показывает, что в ближайшее время вы будете самым выдающимся Настоятелем-врачом Тибета. Он внимательно посмотрел на меня с некоторым опасением.

— Мой мальчик! — сказал он. — У тебя огромные способности — ты далеко пойдешь! Никогда, никогда не злоупотребляй своими способностями. Это может быть опасно. Теперь давай поговорим об ауре как равные. Но лучше заняться обсуждением за чаем.

Он поднял маленький серебряный колокольчик и зазвонил так яростно, что колокольчик готов был вылететь из его рук. Через несколько секунд молодой монах торопливо внес чай и — о великая радость! — некоторые дары матери-Индии. Пока мы садились, я отметил, что все ламы высокого ранга живут в комфортабельных жилищах. Под нами я мог видеть большие парки Лхасы, а до Додпал и Кхати, казалось, рукой подать. Немного левее, подобно стражу, стоял Кесар-Лакханг, Чортен наших окрестностей, а через дорогу, дальше на север, было мое любимое место, Парго-Калинг (Западные Ворота), с башнями наверху.

— Что порождает ауру, Учитель? — спросил я.

— Как сказал тебе Достопочтенный Наставник, лама Мингьяр Дондуп, — начал он, — мозг получает сообщения от Высшего Я. В мозгу генерируются электрические токи. Все жизненные процессы связаны с электричеством. Аура является проявлением электрической энергии. Вокруг головы человека, как ты хорошо знаешь, существует ореол или нимб. На старых картинах святой или Бог всегда изображен с «золотой сферой» вокруг головы.

— Почему так мало людей видят ауру и ореол вокруг головы, Учитель? — спросил я.

— Некоторые люди сомневаются в существовании ауры, потому что они не могут ее видеть. Они забывают, что не могут также видеть воздух, а без воздуха люди вообще не могут обойтись. Очень, очень немногие люди видят ауру. Остальные не видят ее. Точно так же некоторые люди могут слышать более высокие или более низкие частоты, чем другие. Наличие у конкретного человека подобных способностей говорит об уровне его духовности не больше, чем умение ходить на ходулях.

Он улыбнулся мне и добавил:

— Я, бывало, хаживал на ходулях почти так же, как ты. Сейчас мое тело слишком массивно для подобного занятия.