– Про нашего попробую разузнать, – наконец проговорил он. – Про чекиста – вряд ли.
Похоже, Клык был уверен в его согласии. Он кивнул.
– Что сможешь. За нами не заржавеет.
И неожиданно спросил:
– Как там бабка? Лишнего не болтает?
«Сколько бы он отстегнул за ее тетрадку?» – мелькнула подленькая мысль, и Платонова как жаром обдало.
– Что ей болтать, она одной ногой в могиле. Наоборот, хвалила: порядок в доме и все такое. Только просит не курить и не плевать.
Участковый встал.
– С экспертом реши побыстрее, – сказал Клык, и было непонятно – просьба это или указание.
На пустыре участковый сжег бабкину тетрадь.
«Совсем обнаглел пес лагерный, – возмущенно думал он. – Решил, что я ему стучать буду! Соучастника нашел, сука! Надо его на расстоянии держать. А бабки пусть платит, если есть лишние...»
Придя в отделение, он насел на эксперта и вырвал обещание немедленно разобраться с пальцами на кружке. Потом зашел к себе в кабинет, взял телефонный справочник МВД России, нашел номер секретариата Главка уголовного розыска.
Через час пора забирать дочку из садика, да и пообедать он не успел, сосало под ложечкой, начинала болеть голова, мелькнула мысль отложить поручение на завтра... Но все же Платонов придвинул телефон и набрал номер.
Продумывая обоснование причин своего интереса к сотруднику Главка, он подыскал совершенно невинное и очень правдоподобное объяснение. К нему, участковому инспектору Платонову, обратился человек, разыскивающий майора Еремкина из угрозыска МВД. Поскольку контакт мог быть важным как для гражданина, так и для оперативника, он решил помочь им встретиться. Гражданин вышел покурить и обещал скоро зайти. Если товарищ майор разрешит, он даст его телефон или сделает по-другому, как лучше для старшего коллеги.
Версия была непроверяемой и неуязвимой: хороший опер знакомится каждый день с таким количеством людей, у него столько связей, прямых и опосредованных контактов по начатым, оконченным и продолжаемым делам, что ничего странного, если его кто-то разыскивает, нет. Совершенно естественно для разыскивающего обратиться в ближайшее или первое попавшееся отделение милиции к любому сотруднику.
Платонов считался неплохим участковым. Но одно дело поквартирные обходы, документирование административных правонарушений, дознание по несложным делам, оформление алкоголиков в ЛТП, а совсем другое – оперативная работа, о которой лейтенант имел только самое общее представление.
И хотя версию он придумал обоснованную и добротную, она совершенно не подходила к вымышленному, не существующему в реальном мире лицу. Так шахматист-любитель, делая в матче с гроссмейстером отточенный и многократно апробированный в дворовых играх ход, попадает в ловушку, о существовании которой не только не подозревал, но даже не мог подозревать. Дилетанту не следует тягаться с профессионалами.
Пытаясь на всякий случай обезопасить себя, лейтенант подумывал о том, чтобы назваться чужой фамилией, но по характерному сигналу понял, что телефон секретариата имеет автоматику и его номер зафиксировался в электронной памяти, а потому отказался от подобной мысли.
– Как я могу переговорить с майором Еремкиным? – представившись, спросил он.
– Одну минуту.
Такого сотрудника в ГУУР не было, но секретарь открыла спрятанную в сейф алфавитную книжку, между собой ее называли «списком мертвых душ», и нашла названную фамилию, против которой стояла фамилия подполковника Аркадьева. Все стало ясным, и она ответила в соответствии с инструкцией:
– Майор Еремкин недавно перевелся в другое подразделение. Позвоните подполковнику Аркадьеву, он вам поможет его найти.
Одновременно женщина записала фамилию Платонова, высветившийся на зеленом табло номер телефона и время звонка.
Ничего не подозревающий лейтенант соединился с Аркадьевым и изложил заготовленнную историю.
– Да, Еремкин предупреждал, что его могут искать, – ответил подполковник. – Он в командировке. Направьте этого человека ко мне, я сделаю все, что нужно.
– А когда он вернется? – не удержался Платонов.
– Послезавтра. Ему нужно оформить коекакие бумаги и забрать свои вещи, поэтому целый день он будет на этом телефоне. Можете ему позвонить. И спасибо за помощь.
Удовлетворенный Платонов положил трубку. Придется повторить попытку с какой-нибудь другой правдоподобной историей.
Его не насторожило, что разыскиваемый майор предупредил коллегу о несуществующем человеке. Не обратил он внимания и на то, что Аркадьев, пригласив звонить послезавтра, не поинтересовался, какая в том нужда, и не предложил своей помощи. Впрочем, если бы Платонов что-то и заподозрил, это дела не меняло. Судьба лейтенанта была предрешена.
Заглянув в свою книжку, отвечающий за связь с госбезопасностью Аркадьев определил, кому принадлежит документ прикрытия, выданный на имя Еремкина, и набрал номер капитана Васильева, но того на месте не оказалось. Тогда он позвонил начальнику отдела Дронову и подробно рассказал о происшедшем. Дронов немедленно отдал необходимые команды, и машина обеспечения конспирации сотрудников госбезопасности раскрутилась на полную мощность.
Майор Межуев вначале оформил прописку гражданина Клячкина В. В, по адресу конспиративной квартиры на проспекте Мира, а затем занялся уничтожением следов судимости Асмодея. Лучше бы он действовал в обратной последовательности, потому что за десять минут до того, как начальник отдела информационного центра убрал из картотеки карточку Клячкина и стер соответствующую запись в памяти компьютера, дежурный сотрудник ИЦ провел поиск по факсограмме пальцевых отпечатков, поступивших из тридцать второго отделения, и дал развернутый ответ об их владельце.
Лейтенант Платонов сбегал в ближайший коммерческий киоск и купил эксперту две литровые бутылки абсолютно чистой и недорогой голландской водки «Сильвестр». Сам он пить отказался, и довольный эксперт сунул водку в портфель, так как через два дня у его жены наступал день рождения.
Платонова время поджимало: когда начинали забирать других детей, Настя пугалась, что за ней не придут вообще, нервничала, капризничала и плакала. Она была впечатлительным ребенком, потому родители старались уводить ее из садика в числе первых. Сегодня жена пошла к гинекологу: задержка, как бы не пришлось делать аборт, она очень боялась, и Платонов тоже переживал. Насколько затянется визит к врачу, неизвестно, там всегда очереди, поэтому девочка на нем: забрать, покормить, погулять, развлечь.
Но хотелось успеть сделать еще одно дело...
Платонов выпросил у дежурного машину, подъехал к дому поднадзорного Зонтикова, быстро взбежал на пятый этаж, грозно сказал охранникам: «Смотрите мне, не курить и не мусорить», – специально для бывшей учительницы, отдал Клыку записку эксперта, рассказал о звонке в МВД и пообещал послезавтра прояснить все окончательно. Гражданин Зонтиков был доволен, по его знаку порученец вдвое увеличил денежную стопку, которую с умелой деликатностью засунул в боковой карман мундира. Предыдущие поступления Платонов устроил во внутренних карманах.
Выходя, участковый подумал о бабке за стальной дверью – как бы опять не стала записывать, может, лучше сказать... Но тут же отогнал эту мысль, решив, что сам переговорит со старухой.
Веселый от того, что все складывается так удачно, лейтенант сбежал по лестнице, прыгнул в машину и ровно в пять подкатил к детскому саду. Он оказался первым родителем. Настя сияла, целовала его и гладила по голове, растроганный водитель за счет своего обеденного времени довез их до дома.
Пересчитав деньги, Платонов узнал, что заработал за один день пятьсот тысяч. Всего за последнюю неделю он получил от Клыка восемьсот пятьдесят. Можно купить цветной телевизор, справить обновки девчонкам. И даже... Если иметь такой приработок, то можно завести второго ребенка, избавив Наталью от мучительной процедуры!
Но жена вернулась обрадованной: проблема разрешилась сама собой, даже к врачу не пришлось идти.
