Остановившись у небольшого каменного строения за домом, Райс слегка обернулся к ней.

– Теперь мы справимся сами, а ты ступай домой и накрепко закрой все ставни и двери. Никому, кроме меня, – не открывать. – Он вздохнул и торопливо добавил: – Ну и, разумеется, Грании с Оувейном.

Все еще дрожащая от страха, Линет покорилась неохотно, хотя ноги едва держали ее, а ведро чуть не волочилось по земле. Тем не менее она еще долго стояла поодаль, не отрывая глаз от своего мокрого златокудрого героя.

Войдя в дом, Линет сделала все, как просил Райс: крепко затворила дубовые ставни и на обитой железом двери задвинула тяжелый засов. Наступившая тьма снова вернула мысли девушки на печальный путь тоски и отчаяния, порой освещаемый лишь слабой надеждой на то, что подосланные убийцы докажут наконец всю ее невиновность и непричастность к интригам.

Тем более что одного из них она даже узнала: это был не кто иной, как один из сопровождавших принца Каудра стражников. Вероятно, принца насторожило присутствие в доме Райса какой-то норманнской девицы и он побоялся, как бы она не стала соперницей его сестре. Беспочвенные опасения! Нехорошо было лишь то, что, благодаря ее присутствию, Райс приобрел еще одного хитрого и опасного врага, помимо графа Годфри. А тут еще и сакский дядюшка! Ведь недаром встречались Озрик и принц Дайфисский в глубокой тайне и под покровом леса!

Однако опасения оставались лишь опасениями, предпринять ничего Линет все равно не могла, и ей оставалось лишь снова взяться за приготовление пищи. Для начала, чтобы разогнать угнетающую темноту, девушка зажгла побольше свечей в медных подсвечниках, часть из них она поставила на стол, а часть водрузила на очаг и полки по стенам. Но, в отличие от Рэдвелла, где пользовались специальными тонкими свечами с насечками, которые позволяли определять уходящее время, здесь ничто не могло помочь Линет определить, сколько времени находится она в этом пустом уединенном доме. Прошло еще немного времени, и, нарушая стылую тишину, в дверь уверенно и сильно постучали. Обрадовавшись тому, что кто-то наконец нарушит ее уединение, и тому, что еда была уже готова, Линет бросилась к двери.

– Кто там? – громко спросила она, и в двух этих коротеньких словах прозвучали надежда и радость.

– Райс.

Не узнать этот низкий бархатный голос было невозможно. Сердечко Линет заколотилось, готовое выскочить из груди, и она ловко отодвинула тяжелый засов. Дверь приоткрылась, позволив девушке на миг увидеть неверный свет солнца, заходящего в голубоватый прозрачный туман, и на пороге высокую фигуру принца. Он вошел и быстро запер за собой двери.

– Ужин ждет тебя. – Медовые глаза осматривали Райса внимательно и настойчиво, словно желая удостовериться, что он действительно жив и невредим. Убедившись, что с возлюбленным все в порядке, Линет уже весело махнула рукой в направлении стола.

Глаза Райса, не отрываясь, последовали за ее жестом и брови немедленно поползли вверх в полном удивлении. Дивные ароматы курились над столом, сервированным слишком роскошно и празднично для обыкновенного ужина. Неужели эта девочка успела устроить такой пир за те несколько коротких часов, что миновали с момента нападения?! Тогда, вероятно, ей пришлось дьявольски потрудиться!

Линет и действительно поработала на славу, стараясь приготовить изысканный и обильный ужин на двоих, а испытанный недавно страх и волнения за Райса только придали ей расторопности и сил. Зато теперь она с наслаждением наблюдала, с каким удовольствием Райс садится за стол.

А разнообразие блюд было действительно велико. Посередине стояла большая тарелка с олениной. Тонко нарезанная и залитая густой подливой, она прежде была дважды прокипячена, с тем чтобы она освободилась от соли, в которой она хранилась. Рядом красовался кролик, прожаренный на вертеле до хрустящей золотистой корочки. Разумеется, именно эти мясные блюда в первую очередь привлекли внимание Райса, но рядом было полно и тарелочек поменьше: гороховый суп с ячменем, сыр, взбитый с маслом и травами и уложенный причудливой соблазнительной горкой, и, кроме того, вчерашний хлеб с серединой вынутой и замененной начинкой из масла с фенхелем. На закуску же предназначались яблоки, испеченные в собственном соку с хмелем. Подбор же кушаний был отнюдь не случаен, ибо все это время Линет постоянно приглядывалась к Райсу и скоро изучила, что именно он любит больше всего.

– Неужели ты поняла мои слова о настоящем гостеприимстве так буквально? – рассмеялся принц. – Но здесь многовато даже для троих мужчин и дамы! – Райс пытался говорить серьезно, но его выдавали озорно блестевшие глаза. – Или мне еще неизвестно о прибытии целой орды незваных гостей?

Линет зарозовела и тихо прошептала:

– Просто я знаю, что ты устал от постоянной тушенки и наверняка порадуешься и небольшому разнообразию. – Наградой за эту фразу была широкая и открытая улыбка.

Принц нетерпеливо поднял крышку горшочка с супом, и его обдало горячим густым паром, который, казалось, смыл с его лица выражение напряженности и вины, не покидавшей Райса с той злополучной ночи. Он облегченно вздохнул и заговорил уже свободней:

– Я, конечно, не карлик, и аппетит у меня отменный, но все же боюсь, что здесь многовато даже для двоих таких, как я. А ты, насколько мне известно, тоже не обжора, и доесть остатки силенок у тебя не хватит!

Линет обеспокоенно поджала нижнюю губу, а затем решилась сделать весьма смелое предложение:

– Я думаю, что после того, как мы поедим, ты позовешь сюда Пайвела и разрешишь ему унести остатки домой.

На самом деле ни о чем подобном она и не думала, но сейчас ей вдруг захотелось сделать счастливым и юношу, который так доблестно помогал им избавиться от врагов.

– Ведь Пайвел и дети непременно обрадуются этому подарку так же, как обрадовались и тем запасам, что мы с Гранией послали им две ночи назад?

– Конечно! Так что поздравляю тебя с такой доброй и благородной мыслью! – Улыбка Райса была насмешливой, но комплимент звучал вполне искренне, несмотря на то что посылались его продукты и без его ведома.

Он уселся за стол и аккуратно расставил по нему тарелки, так что все они выстроились по ранжиру, от большой до маленькой, а затем, когда Линет полила кролика ароматным соусом прямо с огня, Райс поднял кубок и выпил, не говоря ни слова, за девушку, столь удивительно преобразившую его жизнь. Впрочем, пить было совсем необязательно, ибо принц был и так пьян от ее близости, от худого гибкого тела, почти скрытого под грубым домашним платьем, от зарумянившихся смущением щек и от таинственно блестевших в свете очага волнистых волос. Линет под этим взглядом краснела все больше и больше, и только тогда, когда она зацвела, как мак, Райс догадался, что смотрит на нее, подобно глупому мальчишке, уже не минуту, не две, а гораздо дольше. Он нахмурился и тотчас же опустил глаза вниз, принявшись наконец за кролика.

Чувствуя, что сердце ее от близости Райса колотится все сильнее, Линет осторожно присела на дальний край заставленного стола и потихоньку стала наблюдать, как красиво и мужественно ест ее герой, великолепным жестом поднося хлеб к твердо очерченным губам. И воспоминания о том, как эти губы прижимались к ее губам, как жгли они ее обнаженное тело, волей-неволей заполонили ее. Увы, это были уже лишь воспоминания, и, чтобы отогнать их, Линет резко тряхнула головой и попыталась заставить себя поесть. Но волнения пережитых дня и особенно ночи настолько выбили ее из привычной колеи, что она никак не могла заставить себя проглотить хотя бы кусочек из того, что было приготовлено ею с такой любовью. Благо, Райс и не уговаривал ее есть. Вместо этого Линет нашла пустую корзину, несколько горшков и чистых тряпиц и начала тщательно собирать еду для многочисленного семейства Юнид. Это, однако, не мешало ей внимательно следить за принцем и вовремя менять тарелки, подставляя все новые и новые кушания.