Не переставая дивиться, что здесь, в Цехе арфистов, приходится объяснять такое, Менолли поведала смуглому подмастерью тот распорядок, который за долгие Обороты стал для нее чем-то привычным и незыблемым. Сибел оказался внимательным слушателем – иногда он просил повторить какую-то важную, на его взгляд, деталь или пояснить что-то непонятное. Она диктовала ему список рыб, населяющих моря и океаны Перна, когда колокол зазвонил снова, и ее голос потонул в гомоне наводнивших двор школяров, которые наперегонки устремились в столовую.
– Давай подождем, пока это стадо очистит двор, – стараясь перекричать шум, предложил Сибел, – а потом ты еще разок перечислишь мне рыб, которые водятся на больших глубинах.
Когда Сибел подвел Менолли к столу, девочки встретили ее ледяным молчанием, которое дополнялось поджатыми губами и уклончивыми взглядами, а потом принялись пересмеиваться между собой. Несколько успокоенная обещанием Сибела, Менолли решила не обращать внимания. Она целиком сосредоточилась на еде, благо сегодня подавали жареную птицу и хрустящие бурые клубни, такие большущие, каких она в жизни не видывала. Внутри, под аппетитной корочкой, скрывалась нежная мякоть, и Менолли от души налегла на них, позабыв о хлебе.
Девочки продолжали воротить носы, и она принялась глазеть по сторонам. Пьемура не было видно – а она как раз собиралась попросить его покормить с ней вечером файров. В ее положении нужно постараться укрепить те немногие дружеские отношения, которые ей пока удалось завязать.
Снова прозвенел гонг, призывая всех к тишине, и дежурный стал читать назначения. Неожиданно Менолли услышала свое имя: ей было предписано явиться к мастеру Олдайву. Девочки немедленно принялись шушукаться, будто за этим вызовом скрывалось нечто неприятное. Менолли не могла понять, в чем дело, и пришла к выводу, что они просто хотят ее запугать. Собрав все силы, она продолжала хранить полное безразличие. Вот, наконец, и сигнал к окончанию обеда…
Но девочки продолжали сидеть, подчеркнуто не глядя в ее сторону, и ей пришлось перешагивать через скамейку.
Тут-то ее и поймал мастер Домис.
– Где, во имя Первой скорлупы, ты болталась все утро? – грозно осведомился он – лицо побледнело от гнева, глаза прищурены. Голоса он не повышал, но в нем звучало такое недовольство, что девочки испуганно поежились.
– Мне сказали, чтобы я шла…
– Это мне Тальмор уже сообщил, – не дослушав, отмахнулся он, – но ведь я передал через Данку, чтобы ты явилась ко м не.
– Но Данка мне ничего не передавала, мастер Домис. – Менолли незаметно взглянула на девочек и по их довольным лицам поняла: они тоже знали.
– А она утверждает, что передавала, – возразил мастер Домис.
Менолли глядела на него, не зная, что ответить, и мечтала, чтобы Сибел вступился за нее, как обещал.
А мастер Домис с издевкой продолжал:
– Я пони маю, что в последнее время ты жила одна и, должно быть, совсем отбилась от рук, но раз уж ты принята в ученики, придется тебе выполнять указания мастеров. Подавленная столь явной несправедливостью, Менолли опустила голову. Мгновение – и в зал ворвалась Красотка, за ней – пара бронзовых и трое коричневых.
– Красотка, Крепыш, Нырок! Немедленно назад!
Раскинув руки, Менолли заслонила собой мастера Домиса, стараясь защитить его от крылатых мстителей.
– Вы что это, не слушаться вздумали? Нападать на мастера Домиса? Как вам не стыдно – ведь он арфист!
Менолли пришлось кричать: завидев пикирующих ящериц, девочки, визжа и переворачивая скамейки, полезли прятаться под стол.
К счастью, у самого Домиса хватило ума стоять смирно, хоть он, конечно, и не ожидал такого оборота.
Несмотря на то, что девочки вопили как резаные, Менолли, когда хотела, могла перекричать кого угодно.
И вот уже Красотка, сделав круг, опустилась ей на плечо, откуда продолжала бросать на Домиса злобные взгляды. Остальные, угрожающе шипя, выстроились на камине – крылья растопырены, глаза стремительно вращаются – всем своим видом показывая, что готовы повторить атаку. Поглаживая возбужденную Красотку, Менолли ломала голову, как бы загладить неловкость перед мастером Домисом.
А он тем временем набросился на замешкавшихся в столовой школяров и мальчиков, убиравших со столов, которые оказались свидетелями невиданного события:
– Нечего зевать, ну-ка, за работу! Остальные – марш по своим группам! – потом повернулся к Менолли. – Я совсем забыл про твоих верных защитников, – взяв себя в руки, сухо произнес он.
– Мастер Домис, могу я надеяться, что вы…
– Мастер Домис, – произнес из-под стола чей-то голос, и оттуда выползла встрепанная Аудива. Домис протянул руку, помогая ей подняться. Она взглянула на дверь, потом незаметно кивнула Менолли. – Мастер Домис, Данка ничего не сказала Менолли про ваше распоряжение, и мы все тоже про него знали. Что правда – то правда. – Еще раз взглянув на Менолли, она заторопилась к выходу, чтобы догнать ожидавших во дворе подружек.
– Как это ты ухитрилась настроить против себя Данку? – ворчливо, но уже не так сердито поинтересовался Домис.
Менолли вздохнула и посмотрела на своих файров. – Ах, это все из-за них? Что ж, я ее вполне понимаю. – Мастер явно еще не отошел. – Но меня им не испугать!
– Мастер Домис…
– Довольно, девочка. Раз уж ты лишена врожденного чувства такта, мне придется…
– Мастер Домис, – торопливо вмешался подошедший Сибел.
– Да знаю я, знаю, – буркнул мастер, не слушая объяснений подмастерья. – Ты, оказывается, успела обзавестись еще одним защитником. Будем надеяться, что игра стоит свеч. Жду тебя завтра утром, сразу после завтрака, в своем кабинете – второй этаж, четвертая дверь направо по наружной стороне. А сегодня отнесешь свою свирель мастеру Джеринту. Я слышал, ты сама сделала свирель, когда жила в пещере? Вот и отлично. Потом пойдешь к мастеру Шоганару. А сейчас отправляйся к мастеру Олдайву. Его кабинет на самом верху, направо, с внутренней стороны. Да что ты, Сибел, хлопочешь вокруг нее, как наседка? Я ведь еще не совсем утратил здравый смысл, чтобы наказывать человека за то, что он стал жертвой чужой зависти. – Мастер кивнул юноше, приглашая его следовать за собой, и направился к выходу. Сибел подмигнул Менолли и двинулся за ним.
