– Я боюсь только одного – вдруг они задраили люки! – крикнул Кроуфорд. – Тогда нам придется здорово попотеть, прежде чем попасть в крюйт-камеру! – Закончив, он перегнулся через борт и заорал: – Эй, есть кто живой? – но раньше, чем ему успели ответить, он разглядел внизу какое-то черное пятно.

– Надеюсь, что есть, – ответил сам себе Кроуфорд и утер лицо руками. – Пойдемте, Харт, у нас все равно нет выбора. Вы хоть нож не утопили?

Уильям помотал головой и, едва не падая, медленно двинулся за капитаном к люку на юте. Ничем не огороженный люк был наспех прикрыт куском просмоленной парусины, в которую с брызгами лупил дождь. Они откинули парусину, и тут же в лицо им ударила теплая вонь.

Чтобы попасть в крюйт-камеру, где хранился порох, им оставалось спуститься по трапу и пройти несколько фунтов по тесному коридору. Но у подножия трапа, на нижней палубе, держась за стойку и покачиваясь, стоял здоровый, как бык, мужичина в рыжих кожаных штанах чуть ниже колена и в короткой куртке без рукавов. Он смотрел на них, и круглые пьяные глаза его выражали неподдельное изумление.

– Глазам не верю! – воскликнул пират и покачнулся, едва не упав. – Веселый Дик собственной персоной! Откуда ты здесь взялся, старый висельник?! Ребята говорили, что ты ушел тогда на «Медузе» с Потрошителем… А теперь ты пришел за остальными?

– Что-то вроде того, Каспер! – небрежно бросил Кроуфорд, медленно спускаясь на следующую ступеньку. Рука его с зажатым в ней кинжалом легко скользнула за спину. Хотя в полумраке трюма, освещаемого лишь одним фонарем, болтающимся под потолком, Каспер не заметил этого движения, но раскрывать объятия бывшему квартирмейстеру явно не спешил.

– У тебя ничего не выйдет, Веселый Дик! – решительно заявил он, гордо скрещивая руки на груди, отчего ему пришлось немедленно опереться спиной о переборку. – Убирайся, откуда пришел, или ребята выбросят тебя за борт на поживу акулам!

– Сначала ребята пусть глаза продерут! – презрительно фыркнул сэр Фрэнсис, опускаясь еще на одну ступеньку. – Боюсь, правда, у них все равно ничего не выйдет. Кишка тонка.

– Здесь не все настолько пьяны, Веселый Дик! – весело возразил Каспер. – И тебе не стоит так говорить про людей, которые лучше тебя… Убирайся, или я позову боцмана, и он быстренько приищет тебе достойную смерть!

– Долго тебе придется звать своего боцмана, – пробормотал сквозь зубы Кроуфорд и снизу из-за спины метнул в Каспера нож. Лезвие мелькнуло, сказало «чмок» и вошло прямехонько в горло пирата. Каспер захрипел и лицом вниз упал на нижние ступеньки. Кроуфорд перепрыгнул через него и ринулся в коридор. Уильям услышал звук шагов, чьи-то неразборчивые вопли и бросился следом за Кроуфордом.

Едва он добежал до следующей перегородки, как из полумрака вынырнуло чье-то бородатое лицо. Уильям наугад ткнул кинжалом. Бородач застонал и отлетел к стене.

– Скорее! – крикнул Уильям, наклоняясь и довершая дело ударом кулака.

– Давай сюда! – крикнул Кроуфорд Харту. – Сторожи проход. Только, ради всего святого, не давай ребятам палить в ту сторону, иначе мы все взлетим на воздух! Я быстро!

Он исчез. Двое заколотых пиратов неподвижно лежали в тесном проходе. Их кровь мешалась с льющейся в открытый люк водой и грязными ручейками растекалась под действием качки в разные стороны, медленно приближаясь к босым ногам Уильяма. Испытывая странное чувство отвращения и страха, он переступил ногами, и кровавый ручеек побежал дальше. «Море крови, – подумал он тупо. – Карибское море – это море крови. И одержимые люди мечутся по нему, как падшие души по преисподней, алкая[16] не счастия, не избавления от мук, а золота. Оно-то, в конце концов, и погубит нас всех. Золото – вот роковой гений этих мест. Призрак, который никому не дается в руки».

Вдруг откуда-то выскочил Кроуфорд, со спутанными волосами, с какой-то дьявольской усмешкой на физиономии, облепленный мокрой одеждой, с коптящим факелом в руках. Уильям вздрогнул и инстинктивно занес кинжал для удара. Нервы его были напряжены до предела, и ему стоило некоторых усилий удержать свою руку в воздухе. Кроуфорд хохотнул.

– Что, напугал? Но, по правде говоря, мне хочется как можно скорое убраться отсюда. Я уже развел огонь в крюйт-камере, а теперь хочу вас попросить разбить бочонок с оружейной смазкой, который находится за моей спиной. Просто грохните его хорошенько об пол!..

Уильям сунул кинжал за пояс и нырнул в темноту. Действительно, за спиной Кроуфорда валялся тяжелый бочонок, бока которого намокли от масла. Уильям поднял его над головой и что есть силы швырнул о палубу. Раздался треск. Остро запахло смазкой. Кроуфорд свободной рукой подтолкнул юношу к трапу.

– Бегом наверх! – скомандовал он. – Я за вами!

Уильям рванул вверх по ступенькам. Краем глаза он увидел, как горящий факел плюхнулся в лужу масла, рыжеватые языки пламени весело заскакали по дощатому настилу, шипя в ручейках, облизнули деревянную переборку, и вдруг за его спиной полыхнуло жаром и сделалось светло, как днем. Уильям выскочил на палубу, и ревущий дождь снова оглушил его. Он растерянно оглянулся, пытаясь сообразить, куда нужно бежать. Но из трюма вылетел Кроуфорд, дернул Уильяма за руку и, едва удерживаясь на ногах, кинулся к фальшборту. Уильям опомнился и побежал за ним, удивительным образом упав всего два раза. Из люка вырвалось пламя, и вдруг где-то под ногами страшно, по-звериному закричал человек.

Схватившись руками за планшир, Кроуфорд обернулся и заорал:

– Скорее!

Они перелезли через фальшборт, и Кроуфорд вдруг перекрестился левой рукой.

– Ну что, Харт, молись, – сказал он, скаля зубы, и из глаз его выглянула смерть.

Уильям изо всех сил оттолкнулся ногами и нырнул вниз головой. Упав в воду, он едва не захлебнулся, но жажда жизни, владеющая каждым человеческим телом, вытолкнула его на поверхность. Он хватил воздух открытым ртом, и в глотку немедленно хлынул дождь. Харт мгновенно потерял ориентацию и плыл наугад, надеясь, что Провидение, или кто там еще, чья очередь нынче дежурить, само выведет его куда нужно. Каждую секунду он ждал чудовищного взрыва у себя за спиной, но его все никак не было. Потом из мрака, словно ниоткуда, вынырнул силуэт шлюпки. Дождь уже не так сек голову и лицо, видно, стих ветер. Да и волны оказались пониже.

– Давайте руку! – рявкнул капитан Ивлин. Уильяма втащили в шлюпку. К его удивлению, Кроуфорд уже сидел на банке и с удвоенной энергией вычерпывал воду, которая, однако, не убывала. Шлюпка то и дело черпала бортами, грозя утонуть.

– Ветер стихает – дождю конец, – глубокомысленно изрек кто-то, наверное, опять Потрошитель.

Гребцы навалились на весла, и шлюпка пошла прочь от шхуны.

«Что же, взрыва не будет? – подумал Уильям. – Все напрасно? Или огонь не добрался до пороха? Ему кто-то помешал?» Но он даже не успел испытать сожаление – в сырой мгле вдруг раздался глухой удар, и Уильям оглох. Потом были еще четыре взрыва подряд – один мощнее другого, – как будто тяжелая береговая батарея в упор расстреливала несчастную шхуну огненным студнем – смертоносной смесью селитры, серы, смолы и масла. Пелена дождя и мрака разорвалась, и сквозь нее выплеснулся ослепительно-желтый столб огня, объятый со всех сторон клубами белесого дыма. По воздуху с леденящим душу гулом и свистом пронеслись обломки лопнувшего корабля. Огромная волна плеснула и, точно скорлупку, опрокинула шлюпку со всеми находящимися в ней людьми.

Уильям полетел вверх тормашками и сразу же ушел с головой в неожиданно теплую мутную воду. Он был оглушен. Некоторое время Уильям бестолково молотил руками, оставаясь на месте, но потом вода сама вытолкнула его на поверхность. Харт вынырнул, едва не ударившись головой о край перевернутой лодки. Вцепившись в нее, под дождем уже дрейфовали капитан Ивлин и Кроуфорд. Чуть позже Уильяма к ним присоединился Джо Янг, подгребли Боб и Потрошитель, который волок за шкирку потерявшего сознание Джона. Вот только Амбулена и Мак-Магона почему-то не оказалось.