Оказавшись на большой поляне, люди Ксианга остановились, в изумлении глядя на шалаши и на женщин, суетящихся у костра. Меньше всего они ожидали обнаружить здесь пусть новый, но явно растущий поселок. Старый ветеран Торк, командующий войском Ксианга в этом походе, осадил коня. По его знаку около сорока царских воинов, которых ему удалось собрать в лесу, отступили под защиту деревьев, ожидая сигнала к нападению. Торк не смог бы пережить столько сражений и остаться командиром, если бы ни на минуту не забывал об осторожности.

Сосредоточенно нахмурившись, он пытался понять, что же здесь происходит. Торк не раз совершал набеги на земли Ксандима, и этот лес всегда был пустынным. Слабо верится, что изнеженный Харин осмелился здесь поселиться… Однако человек, который так ловко заманил его людей в ловушку, мог быть только казалимцем.

До сих пор принц никак не дал о себе знать. Очевидно, этот щенок где-то отсиживается, с презрением подумал воин. Как это на него похоже! Некоторое время Торк молча созерцал женщин в чадрах, одетых в красивые халаты. Они как ни в чем не бывало занимались хозяйством под охраной всего лишь двух сонных воинов с обнаженными мечами, стоявших на крыльце большого деревянного здания. Конечно, подумал командир, Харин вряд ли ожидал, что противник прорвется сюда. Ну что ж, принца ждет большое разочарование, подумал ветеран и насмешливо улыбнулся. Он взмахнул рукой, подавая сигнал к наступлению, и пришпорил своего жеребца.

Казалимцы с улюлюканьем выскочил на поляну, и в то же мгновение женщины скинули с себя цветастые халаты и оказались мужчинами-воинами, а из шалашей на нападающих посыпались смертоносные стрелы. В мгновение ока большая часть захватчиков полегла, а оставшиеся в живых были окружены разъяренными бойцами — некогда их соотечественниками. Продолжая сжимать в руке саблю, Торк с трудом выбрался из-под туши убитого коня и оказался лицом к лицу с одноглазым Элизаром, под началом которого он когда-то служил.

— Ты? — удивленно воскликнул Торк.

Элизар молча кивнул.

— Рад, что ты меня помнишь, — мрачно сказал он и поднял меч. Его удар был столь молниеносен, что Торк едва успел защититься, но при этом чуть не упал, споткнувшись о чье-то тело. Элизар сделал новый выпад, но царский военачальник парировал и его: отчаяние придало ему сил. К несчастью для Торка, вместе с глазом Элизар не утратил своих боевых навыков. Он нанес очередной удар, и острая боль пронзила тело Торка. Меч одноглазого воина обагрился дымящейся кровью. Военачальник зашатался, но удержался на ногах.

Элизар отступил на шаг и выжидательно посмотрел на противника.

— Мне не хотелось бы убивать тебя, — задумчиво сказал он. — Когда-то ты был одним из моих лучших воинов, а нам нужны достойные люди, чтобы начать новую жизнь. Присоединяйся к нам, и ты не пожалеешь.

Ветеран плюнул ему в лицо и дрожащей рукой поднял саблю.

— Предать Кизу? — воскликнул он. — Никогда! Элизар печально покачал головой. Сверкнул меч — и жизнь царского военачальника оборвалась.

Тяжело дыша, бывший наставник Арены оперся на меч. «Увы, я уже не молод», — подумал он. Отдышавшись, Элизар оглядел поле битвы и увидел, что она уже, по сути, кончилась. Повсюду валялись мертвые тела, и большинство убитых, судя по одежде, были людьми Ксианга. Немногих оставшиеся в живых уже скрутили, и женщины, выйдя из большого дома, занялись ранеными. Один из них окликнул командира по имени:

— Элизар!

Это был Джарв. Камзол его покраснел от крови, лицо побледнело. Он хрипло дышал. Элизар наклонился ниже.

— Славная была битва, — продолжал раненый. — Совсем как в старые добрые времена…

Элизар выругался про себя, Джарву нужна немедленная помощь. Надо позвать Нэрени… Командир поселенцев вздрогнул. Нэрени! Он ведь совсем забыл о ней! Где же Нэрени?

Нападающие не учли, что женщина может быть вооружена, и первый казалимец получил удар ножом под ребра. Но двое других схватили ее окровавленными руками и начали с наслаждением избивать. Четвертый их приятель, очевидно, занялся Усталой — Нэрени содрогнулась, услышав ее вопли. Но гнев придал Нэрени сил, а Ориэлла в свое время научила толстушку нескольким хитрым приемам. Ей удалось высвободить одну руку, и она тут же вцепилась ногтями в глаза одному из противников. Тот зашатался, закрывая ладонями окровавленное лицо, но его приятель нанес женщине такой удар в челюсть, что она едва не захлебнулась кровью. Швырнув ее на землю, мерзавец схватился за меч, но, видимо, передумал и вытащил из-за пояса нож.

Нэрени понимала, что участь ее решена в любом случае. Даже если ее изнасилуют, то все равно потом убьют. Ну что ж, по крайней мере, она не переживет позора и унижения. Элизар может ею гордиться…

И вдруг шею казалимца захлестнула веревочная петля. Негодяй захрипел, зашатался; нож выпал из его сведенных судорогой пальцев. Чья-то рука помогла Нэрени подняться. Перед ней стоял Петрель. Когда она выпрямилась, выплюнув изо рта кровь и выбитый зуб, и вытерла слезящиеся глаза, то увидела и Финча, сматывающего свой аркан. Устала, в разорванной одежде, рыдала, уткнувшись лицом в огромное дерево. Рядом с нею лежал убитый насильник с кинжалом в спине. Неподалеку валялся труп воина, которому Нэрени выцарапала глаза. Голова его была размозжена камнем, и Петрель расправил свои большие крылья, чтобы загородить от Нэрени эту страшную картину.

— Пора возвращаться, смелая женщина, — тихо сказал он. — Худшее уже позади. Мы отнесем тебя домой.

Элизар, снедаемый тревогой, поспешно собирал людей для поисков Нэрени, но тут послышалось хлопанье крыльев, и на поляну приземлились крылатые воины — каждый со своей ношей. Петрель бережно опустил на землю Нэрени, Элизар бросился к жене, похолодев от страха при виде ее порванной одежды и окровавленного лица.

— Нэрени! — вскричал он и, взяв ее за руки, почувствовал, что она дрожит. Однако Нэрени не подала вида, что ей тяжело. Гордо подняв голову, она с трудом выговорила распухшими губами:

— Со мной все в порядке. Наши крылатые друзья подоспели как раз… — Тут взгляд ее упал на Джарва. — О боги, что это? Элизар, неужели он…

— Нет, но рана его тяжела, — тихо ответил старый воин.

— Я должна помочь ему! — И не обращая внимания на мужа, твердившего, что ей самой нужна помощь, Нэрени бросилась к раненому.

Одноглазый воин повернулся к крылатым воинам.

— Не знаю, как мне благодарить вас… — начал он, но Петрель остановил его.

— Не стоит об этом, друг. Сегодня впервые за многие века мы поняли, что можем искренне помогать тем, кто не принадлежит к нашему народу, и даже сражаться за них. Это радостное открытие для нас. Если вы не против, мы позовем сюда наших товарищей, тех, кто захочет, и поселимся здесь, в горах рядом с лесом. Мы будем добрыми соседями и верными друзьями, а два поселения, созданных Небесным и наземным народами, смогут помогать друг другу.

Элизар в изумлении уставился на собеседника. Во-первых, он никогда не подозревал за Крылатым Народом способности произносить речи, во-вторых, слова крылатого воина восхитили его. С улыбкой он протянул руку Петрелю и сказал:

— Мы будем счастливы, если вы присоединитесь к нам. Это самая радостная новость, которую я слышал в своей жизни!

Через час на поляне уже не осталось никаких следов побоища. Поселенцы старались поскорее уничтожить любое напоминание о сегодняшнем кровопролитии. От костров потянуло вкусным дымком. Раненых перенесли в большой дом, под опеку женщин, а Нэрени сообщила, что хотя рана Джарва и серьезна, воин упорно борется за свою жизнь.

— Сегодня ему необходим тщательный уход, но завтра он наверняка пойдет на поправку, — сказала она мужу.

Однако общая радость омрачалась зловещим светом погребальных костров, горящих на соседней поляне… Элизар, как и хотел, предложил уцелевшим воинам Ксианга присоединиться к поселенцам, но все его уговоры оказались напрасны. Эти гордые люди не пожелали нарушить присягу, и Элизар мог предоставить им единственную возможность умереть с достоинством: заколоться. У предводителя поселенцев было очень тяжело на сердце. Бессмысленная гибель стольких сильных духом воинов поразила его до глубины души. Он знал, что отныне никогда не забудет этого дня. Однако тому, чья община впервые одержала победу над врагом, не подобает предаваться таким мыслям. Элизар отошел на край поляны, чтобы побыть в одиночестве и успокоиться, и в этот момент увидел крылатых воинов. Им было поручено до наступления темноты убедиться, что в лесу не осталось ни одного живого вражеского воина, но они долго не возвращались, и командир поселенцев начал уже беспокоиться.