Вскоре перед нами появились Клавдия и Юти, оба с заплетенными волосами и сияющими физиономиями. Аж завидно стало. Я-то на утро после своей первой брачной ночи была помятая и не выспавшаяся. Позади так же завистливо вздохнули охранники, глядя на теперь уже женатого ученого.

Стоило нам выйти на крыльцо обсерватории, как главная площадь города с одобрительным гулом попадала на колени. Кое-где даже друг на друга, но и на колени тоже. Черт его знает, то ли теперь площадь расширять, то ли фейс-контроль вводить…. Это ладно, едва мы вышли в центр импровизированного подиума, как народ громогласно выкрикнул.

— Таратума!

Переводчик на это промолчал, а у меня немного колени подогнулись от такой звуковой волны.

— Чего они сказали? — Едва слышно спросила светящегося довольством Ама.

— Я тебе потом объясню. — Так же тихо прошептал он и гордо выпятил грудь вперед.

Видимо, что-то совсем странное произнесли. Решив не заморачиваться потусторонними вопросами, я сосредоточилась на самой церемонии. Первыми шли Валентина и лар Моа. В этот раз лесной мужчина сам крепко держал свою туа и пер к камню, как танкер на заправку. Как только на их запястьях образовалась брачная вязь, тар Лий объявил слияние свершившимся, а дальняя часть площади, состоявшая сплошь из свободных ларов, одобрительно загудела.

Вторыми вышли Клава и тар Юти, который с некоторым превосходством окинул толпу взглядом и коротко кивнул, найдя в ней своих радостных родственников. Их путешествие к камню прошло в полной тишине, но едва тар Лий объявил о новой бессмертной паре, как толпа принялась ликовать. Кажется, изголодавшиеся по красивым зрелищам мужики (ежегодный мордобой не в счет) решили наверстать упущенное вот таким вот самоорганизованным прибытием на привычную теперь уже процедуру.

Молодые поднялись на крыльцо и я, было, собралась помахать ручкой и смыться с глаз долой, потому как не привыкла к настолько публичной жизни. Нет, с моим характером отсидеться в лесной избушке на краю мира мне бы все равно не светило, но вот так вот сверкать перед всеми натянутой улыбкой я тоже долго не могла. Надо что-то придумывать с этими церемониями.

Только хотела поднять руку, как Амиа с нежностью ее перехватил и поцеловал, все так же стоя на месте и ожидая чего-то.

— Подожди немного. — Попросил он меня.

Остальные пары, видя поведение короля, так же остались стоять на крыльце. Ладно, подождем.

Дождались мы того, что вперед выступил десяток таров, которые поставили на верхнюю ступень обсерватории сундук, обитый то ли серебром, то ли платиной. Едва эти тары растворились в толпе, как выступили следующие и поставили свой сундук рядом. А потом еще, и еще, и еще…. И так до тех пор, пока очередь не дошла до ларов, которые ставили уже корзины со всякой всячиной, в основном съедобной. Места на крыльце уже не было, поэтому ставили продовольствие уже на каменное покрытие площади. Оттесняя мужчин все дальше назад.

— Это что?

Я растерянно хлопала глазами, пытаясь понять, на какой обряд опять попала, но Ам лишь слегка стиснул мою ладонь и едва заметно покачал головой. Ладно, подождем окончания этого дурдома, а потом все вытрясем.

Последние лары поставили свои корзины, когда солнце уже было в самом зените, а у меня уже скулы сводило от надобности «держать приветливое лицо». После этого король сделал шаг вперед, потянув меня за руку, так что пришлось встать рядом с ним, и громко на эфионском произнес:

— Ваша Королева приняла ваши дары и наш народ! Будьте годы тем, что Дар Богини останется с нами до тех пор, пока мы этого будем достойны! Будьте уверены в том, что для любого вопроса, которого коснется рука Ее Величества, будет найдено решение! Таратума!

— Таратума! — Выкрикнула площадь, воздев руки к небу.

Так и знала, что надо было раньше спрашивать, на что меня только что подписали. Я сидела с ошарашенным лицом, в то время как Ам, сидя на корточках в собственном кабинете, отчаянно растирал и целовал мои руки, коими я надавала ему по каменной груди. КАК ТАК МОЖНО БЫЛО МЕНЯ ПОДСТАВИТЬ?!? Элеонора хихикала где-то в углу (не каждый день увидишь, как королева гоняет короля по коридорам дворца), Клава искала живую воду, чтобы полечить мои отбитые руки, а Витка пыталась настроить меня на позитивный лад.

— Инесс, ну подумаешь, владычица душ и вершительница судеб. Никто ж не умер. — На эту фразу в нее было запущено надетое утром тяжеленое колье, сорванное в порыве эмоций с груди.

Валентина, не понявшая, чего тут вообще произошло, утащила Моа в королевский сад, так что хоть их на этом празднике жизни не было.

— Тау моя, — начал было Ам, но я зашипела кошкой не хуже своей охранницы, теперь так же фыркающей от смеха под столом, куда она была загнана внезапно появившейся в моей руке косой Смерти.

Смешно им всем. Нет, я все понимаю, но когда подруга и муж такие высказывания делают, их прибить хочется. Гвоздодером. По задницам, чтобы мозги вправились. Нет, ну это надо так попасть, а? Нашли, блин, заменитель богини себе. Рок демократично молчал, но и в его глазах нет-нет да и пробегали смешинки.

— Инна, — сделал новую попытку мой зеленый муженек, но я его оборвала.

— Хватит! Хватит пытаться меня убедить, что не произошло ничего страшного. Неужели вы не понимаете, что теперь за все происходящие на планете события мне придется нести ответственность? — Закричала я в очередной раз своим сорвавшимся голосом и вновь отмахнулась от бутылки с живой водой, которую подсунула мне Клавдия.

— С чего ты это взяла? — Ам недоумевающе похлопал глазами и перевел взгляд на других женщин.

Но, мои соотечественницы, пожившие в суровых реалиях русской действительности, все как одна опустили глаза к полу. Только Виталина, через несколько секунд, посмотрела мне в глаза и четко произнесла.

— Но ведь мы тебе поможем. С чего ты взяла, что тебе одной необходимо отвечать за все? У нас уже есть кое-какая команда. Мы приведем еще полезных женщин, которые смогут поднять уровень жизни каждого мужчины на этой планете. Мы нарожаем и воспитаем детей так, как это необходимо для того, чтобы планета жила и процветала. — Она для наглядности взмахнула руками.

— А если мы сделаем только хуже, Вит? — Перебила я ее с горькой усмешкой. — Ведь это не игры, это жизни нескольких народов. Я уже убила одного эфина, а остальные по моей милости стали смертными…. Я уже испортила жизнь многим и отправила три рода на рудники. Это жизни, Вит. Судьбы. А какой из меня вершитель, когда я за свою человеческую жизнь и своим-то счастьем озаботиться толком не смогла? Кто я такая, чтобы решать кому что, а? — На последних словах в моем голосе уже звучали слезы.

— Ты — королева! — Вита резко встала со стула и неожиданно для всех присутствующих упала на колени. — Клянусь всегда поддерживать твои решения и помогать в их принятии. Клянусь не предавать и не лгать даже ради самых лучших побуждений. Клянусь всегда быть верной королеве и королю Эфиона и подчиняться их приказам. — Вокруг ее тела образовался зеленый кокон, который при последних словах разлетелся по кабинету полупрозрачными кусками магии.

Пока я сидела и хлопала жабрами, все остальные, находящиеся в кабинете, сделали то же самое (кроме Ама, который и так был подле меня на корточках). Последними слова произнес тар Лий и закрепил клятву какой-то особо крепкой магией, после которой в кабинете повисла зеленая дымка.

— Принимаем. — Выдохнул Ам за нас двоих и эта самая зеленая зараза принялась впитываться в нас с ним, от чего я ожидаемо позеленела. Принцесса-лягушка, мать всех растак.

— Охренели? — Вырвалось у меня, едва я обрела дар речи. Эти архаровцы так и стояли все на коленях посреди кабинета. — А ну вставайте быстро. Ежова, ты нормальная вообще?

— Я-то нормальная, зато ты теперь будешь понимать, что ты королева, елки-палки, а не нытик подзаборный. Перестраивайся уже. — Подруга насмешливо прищурилась, как будто не она сейчас давала пожизненную клятву.

— Да пошла ты со своей шоковой терапией. — Я обиделась до слез. У меня из глаз действительно побежали крупные соленые капли.