– Да, конечно, я буду тебе рассказывать ее в течение многих лет. А теперь пойдем. Мы должны познакомиться с хозяином этого дома.

Люси последовала в коридор за великим Львом и почти сразу же увидела направляющегося к ним старика в красном одеянии, босого. Его белые волосы были увенчаны гирляндой из дубовых листьев, длинная борода спускалась до пояса. Старик опирался на искусно вырезанный посох. Увидев Аслана, он низко поклонился и промолвил:

– Добро пожаловать, Сир, в самый недостойный из Ваших домов.

– Не устал ли ты, Корайэкин, править такими глупыми подданными, каких я дал тебе здесь?

– Нет, – ответил Чародей, – они, конечно, очень глупы, но в них нет настоящего зла. Эти существа начинают даже нравиться мне. Возможно, я не всегда терпелив с ними, но это оттого, что я жду не дождусь дня, когда ими можно будет управлять с помощью мудрости, а не с помощью этого грубого волшебства.

– Все в свое время, Корайэкин, – сказал Аслан.

– Да, Сир, каждому овощу – свое время, – был ответ. – Намерены ли Вы показаться им?

– О, нет, – ответил Лев, тихонько зарычав, что, как подумала Люси, означало примерно тоже самое, что смешок у людей. – Да они насмерть перепугались бы, увидев меня. Много звезд состарится и спустится отдохнуть на острова, прежде чем твой народец будет готов к такой встрече. А сегодня до заката я еще должен посетить Гнома Трампкина. Он сидит в замке Кер Перавел и считает дни, остающиеся до возвращения своего господина Каспиана. Я расскажу ему обо всех ваших приключениях, Люси. Не печалься так. Мы скоро встретимся снова.

– Аслан, пожалуйста, скажи, – попросила Люси, – что ты называешь «скоро»?

– Для меня «скоро» может наступить когда угодно, – ответил Аслан и вдруг исчез, и Люси осталась одна с Чародеем.

– Исчез! – воскликнул тот, – а мы с тобой упали духом. Вот всегда так, его невозможно удержать: он совершенно не похож повадками на ручного льва. А как тебе понравилась моя книга?

– Отдельные места очень понравились, – ответила Люси. – А вы все это время знали, что я здесь?

– Ну, конечно, когда я позволил Дафферам сделаться невидимыми, я уже знал, что когда – нибудь ты приедешь, чтобы расколдовать их. Однако, когда именно, я точно не знал. А как раз этим утром я особенно-то и не следил: понимаешь, меня они тоже сделали невидимым, а в невидимом состоянии мне всегда очень хочется спать. Эге, вот я и опять зеваю. Ты голодна?

– Ну, может быть, чуть-чуть, – ответила Люси. – Понятия не имею, сколько сейчас времени.

– Пойдем, – сказал Чародей. – Для Аслана «скоро» может быть, когда угодно, но в моем доме, если человек голоден, когда угодно бывает час дня.

Он провел ее немного дальше по коридору и открыл дверь. Войдя, Люси оказалась в приятной комнатке, уставленной цветами и залитой солнечным светом. Когда они вошли, стол был пуст, но, конечно же, это был волшебный стол, и по слову старика тут же появилась скатерть, а на ней – серебряные приборы, тарелки, стаканы и еда.

– Надеюсь, это тебе понравиться, – сказал он. – Я постараюсь угостить тебя тем, что больше походит на кушанья твоей родной страны, чем то, что ты ела в последнее время.

– Это восхитительно! – воскликнула Люси, – и это действительно было восхитительно: ужасно горячий омлет и холодная баранина с зеленым горошком, земляничное мороженое, лимонный сок, чтобы запивать все это, а на десерт – чашка шоколада. Сам чародей, однако, пил только вино и ел только хлеб. В нем не было ничего страшного, и вскоре они с Люси болтали, как закадычные друзья.

– Когда подействует заклинание, – спросила Люси, – Дафферы сразу же снова станут видимыми?

– О, да, они сейчас уже видимы. Но они, наверное, еще все спят: они всегда отдыхают в середине дня.

– И теперь, когда они стали видимыми, вы позволите им перестать быть безобразными? Вы сделаете их такими, как раньше?

– Ну, это довольно деликатный вопрос, – ответил Чародей. – Понимаешь ли, это только они считают, что раньше на них было так приятно смотреть. Они говорят, что их обезобразили, но я бы так не сказал. Большинство людей сказало бы, что они изменились в лучшую сторону.

– Они что, ужасно тщеславны?

– Да, по крайней мере, Главный Даффер таков, и он заразил этим всех остальных. Они всегда верят каждому его слову.

– Это мы заметили, – сказала Люси.

– Да, в некотором роде, нам всем без него было бы лучше. Конечно, я мог бы превратить его во что-нибудь еще или даже наложить на него заклятье, при котором они не верили бы ни единому его слову. Но я не хочу это делать. Пусть лучше восхищаются им, чем вообще никем.

– А разве они не восхищаются Вами? – спросила Люси.

– О, нет, только не мной, – ответил Чародей. – Мной они не станут восхищаться.

– Почему Вы их обезобразили – я имею в виду, что они под этим подразумевают?

– Ну, они не делали того, что им было приказано. Их задачей было следить за садом и выращивать овощи – не для меня, как они воображают, а для них самих. Если бы я их не заставлял, они бы вообще не стали этого делать. Ну, а для сада, конечно же, нужна вода. На холме, примерно в половине мили отсюда, есть прекрасный источник, из него выбегает ручей и течет рядом с садом. Единственное, что я просил их сделать – это брать воду прямо из ручейка, вместо того, чтобы таскаться с ведрами к источнику по два-три раза в день, ужасно уставая и, кроме того, половину разливая на обратном пути. Но они не желали этого понять. В конце концов они попросту наотрез отказались работать.

– Они настолько глупы? – спросила Люси.

Чародей вздохнул.

– Ты не поверишь, сколько у меня с ними проблем. Несколько месяцев тому назад они все собирались мыть ножи и тарелки перед обедом: они говорили, что таким образом потом сэкономят время. Затем я их поймал на том, что они сажали вареную картошку, чтобы, вырывая ее, не тратить времени на варку. Однажды в маслобойню залез кот: не меньше двадцати Дафферов занялись переноской масла и молока в другое место – выгнать кота никто не догадался. Но, я вижу, ты уже покушала. Пойдем, посмотрим на Дафферов, раз уж они теперь видимы.

Они перешли в другую комнату, заполненную различными непонятными инструментами: такими, как астролябии, модели планетных систем, хроноскопы, поэзиметры, хориямбусы и теодолинды и тут, когда они подошли к окну, Чародей сказал:

– Вон они, вон твои Дафферы.

– Я никого не вижу, – удивилась Люси. – А что это там за грибы?

Коротко подстриженная трава была усеяна странными предметами, на которые она указывала. Они и впрямь очень походили на грибы, но были слишком уж велики – ножка высотой почти с три фута и шляпка примерно такого же диаметра. Когда Люси присмотрелась повнимательнее, она также заметила, что ножка росла не из середины шляпки, а сбоку, что придавало им какой-то неуравновешенный вид. И еще что-то – вроде небольшого свертка лежало на траве у каждой ножки. Чем дольше Люси смотрела на них, тем менее похожими на грибы казались ей эти предметы. На самом деле шляпка вовсе не была такой уж круглой, как показалось Люси вначале. Она скорее была удлиненной, и расширялась к одному концу. Этих странных предметов на траве было много, больше пятидесяти.

Часы пробили три.

Тут же случилось нечто совершенно невероятное. Каждый «гриб» внезапно перевернулся вниз шляпкой. Маленькие свертки, лежавшие внизу, у ножки, оказались головами и туловищами. Сами ножки действительно были ногами. Но на каждое туловище приходилось не две ноги. Из середины каждого туловища, а не сбоку, как у одноного человека, росла единственная толстая нога, а на конце ее – единственная огромная ступня с широкими, слегка загнутыми кверху пальцами, так что ступня довольно сильно смахивала на маленькое каноэ. В ту же секунду Люси поняла, почему они были похожи на грибы. Каждый из них лежал на спине, подняв вверх свою единственную ногу и вытянув над собой свою огромную ступню. Впоследствии Люси узнала, что они всегда так отдыхали: ступня защищала их от солнца, и от дождя. Для Монопода лежать под своей собственной ступней – все равно, что находиться в палатке.