И действительно, кайова казались ей теперь скорее сном, нежели явью. Ей с трудом верилось в то, что она была там, в их деревне, и прожила у них целые сутки. Возможно, отрицание реальности было своего рода способом самозащиты от влияния людей, которые казались ей такими необычными и чужими?

Чувствуя себя виноватой в том, что предалась страсти со Слейтом, она освободилась из его объятий и отодвинулась подальше. Судя по его ровному дыханию, Слейт спал, уставший, разомлевший и безмятежный, а Рейвен не могла уснуть. Она лежала с открытыми глазами, смущенная и испуганная. Неужели ей больше ничего не нужно в мире, кроме любви Слейта? От этой мысли мурашки забегали по коже Рейвен.

Но разве жить со Слейтом и любить его недостаточно для счастья? И тут Рейвен внезапно вспомнила все, что слышала и видела, о чем вела разговоры в деревне кайова. Ей на память пришли также слова Слейта о том, что через сотню лет, возможно, наследие кайова будет представлено всего лишь собранием предметов народного искусства. Ей припомнились страстные, полные огня слова Быстрого Орла, и ее охватила дрожь. Может быть, ее долг перед кайова заключался не только в том, чтобы найти Тайми?

Ей не хотелось, чтобы жизнь кайова менялась или чтобы ее народ затерялся в мире белых. И все же перед ней вставал вопрос: стоит ли приносить в жертву свою любовь к Слейту ради воплощения гордой мечты Быстрого Орла? И возможно ли воплощение этой мечты? Время меняет людей и образ их жизни. Это уже случилось с миром белых, и индейцы тоже постепенно менялись. Может быть, через сотню лет мир будет совсем иным? Способны ли ее скромные усилия повлиять на ход событий?

Очень много необычных мыслей роилось в голове Рейвен. Она никогда прежде не рассматривала вещи под подобным углом зрения. Ее жизнь всегда была упорядочена, спланирована, и Рейвен думала, что и в будущем все будет так, как она привыкла. Но после гибели отца и жениха ее мир рухнул, и с тех пор Рейвен стремилась спасти то немногое, что еще напоминало ей о любимых людях.

Но был ли в этом какой-нибудь смысл? Надо ли бороться, выбиваясь из сил, чтобы поддерживать работу детективного агентства, основанного ее отцом в Чикаго, когда было бы намного удобнее перевести его в Сан-Антонио, где жила Маргарита, а неподалеку находилось ранчо Слейта? Может быть, она совершает ошибку, цепляясь за прошлое и пытаясь сохранить то, что с самого начала в общем-то никогда не принадлежало ей? Может быть, ей следовало уехать со Слейтом и начать с ним новую жизнь на пепелище старой? А что, если ей немного повезет и она сумеет отыскать золотую середину между этими двумя крайностями, сможет объединить старую и новую жизнь?

Пока у Рейвен не было ответов на вопросы, но эти мысли потрясли ее до глубины души. Ей хотелось убежать от них, спрятаться, скрыться. Ее пугала необходимость принятия решения. Но что она могла поделать? Отец учил ее противостоять трудностям, смотреть в глаза правде, какой бы горькой она ни была.

Взглянув на Слейта, она улыбнулась. В начале их знакомства она сопротивлялась своему чувству, пыталась обмануть себя, не замечать того, что их неудержимо влечет друг к другу. Однако, в конце концов, она поняла, что они созданы друг для друга. Но быть может, в жизни существовали более важные обязательства? Быть может, Быстрый Орел был прав, и ей следовало связать свою жизнь именно с ним, чтобы помочь кайова выжить в сложных обстоятельствах? Рейвен коснулась темных волос Слейта, все еще влажных от пота, и грустно улыбнулась, чувствуя, как ее сердце сжимается от боли. Отказаться от любви к Слейту было выше ее сил.

Сегодня, к счастью, еще не требовалось принимать окончательное решение, и Рейвен была рада этому. Пришло время ложиться спать, и она осторожно, стараясь не разбудить Слейта, привстала, чтобы загасить огонь в лампе. И тут боковым зрением Рейвен заметила какое-то движение на спинке кровати у изголовья. Придя в замешательство, она застыла с вытянутой рукой и медленно, не поворачивая головы, перевела взгляд.

На Рейвен, не мигая, смотрели обсидиановые глаза огромной плосконосой змеи, находившейся на опасно близком расстоянии от ее лица. Внимание змеи, тело которой обвивалось вокруг верхней планки железной спинки, было приковано к Рейвен. У девушки пересохло во рту, а сердце в груди начало бешено колотиться. Ей хотелось убежать, но она боялась пошевелиться. Змея все равно окажется быстрее, чем она. И все же надо было что-то делать, чтобы спастись. Но что?

Поскольку ее рука все еще касалась лампы, Рейвен подумала, не загасить ли ей сейчас огонь, прежде чем змея решится атаковать свою жертву. В темноте змея потеряет ориентиры и не сможет причинить ей вреда. Но что, если она успеет сделать прыжок как раз в тот момент, когда погаснет свет? Нет, Рейвен решила не искушать судьбу.

С другой стороны, может быть, эта змея не ядовита? Но стоит ли на это слепо надеяться? Нет, Рейвен необходимо было что-то быстро предпринять. Ее вытянутая рука затекла и начала дрожать. Вскоре она волей-неволей вынуждена будет пошевелиться, ее движения встревожат змею и, возможно, заставят напасть. Рейвен перевела взгляд на Слейта. Он мирно спал. Скорее всего Слейт хорошо разбирается в змеях, знает их повадки и сразу поймет, опасен ли этот экземпляр. Рейвен подумала о том, что ей необходимо разбудить Слейта, но она все еще боялась пошевелиться или издать громкий звук.

– Слейт, – прошептала она, едва шевеля губами.

Но он продолжал крепко спать. Капельки пота выступили на лбу Рейвен, ее руку била мелкая дрожь. Ее охватило отчаяние.

– Слейт, – снова прошептала она, но он не отвечал. Внезапно змея задвигалась – ее тело начало извиваться, хотя голова оставалась в прежнем положении. Ее хвост задрожал, издавая сухое пощелкивание. Услышав этот характерный звук, Рейвен побледнела. Гремучая змея! Теперь уже Рейвен не сомневалась, что ей грозит смертельная опасность.

Слейт, разбуженный змеей, тут же открыл глаза, но не пошевелился.

– Рейвен, что это? – шепотом спросил он.

– Передо мной змея, – еле слышно ответила она.

Он, все так же не двигаясь, перевел взгляд туда, куда смотрела Рейвен, и увидел гремучую змею.

– Вот черт, – тихо выругался Слейт и замолчал, задумавшись на мгновение. – Рейвен, когда я скажу «Давай!», ты упадешь на пол, а затем как можно быстрее отскочишь от кровати.

– Но, Слейт, я...

– Делай что тебе говорят! Это наш единственный шанс! И не оглядывайся.

– Хорошо!

Рейвен глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Удастся ли ей избежать укуса змеи или она почувствует смертельный укол, прежде чем спрыгнет с кровати?

– Готова?

– Да!

Слейт протянул левую руку к змее, и когда та изготовилась, чтобы напасть на него, спокойно сказал:

– Давай.

Не видя, что делает Слейт, Рейвен упала на пол и тут же откатилась от кровати к двери. Только там она оглянулась, тяжело дыша и чувствуя, как сильно бьется сердце. Рейвен была цела и невредима, ей удалось избежать укуса змеи. Однако то, что она увидела, повергло ее в шок. Правой рукой Слейт держал змею за голову, но она успела впиться в его левую руку.

Рейвен ахнула и бросилась к Слейту, но он уже вырвал укушенную руку и, схватив простыню, на которую сразу же начала капать алая кровь, бросил змею на середину белоснежной ткани и туго связал концы.

Сделав все это, Слейт швырнул узел на пол. Рейвен видела, как змея корчилась внутри, кусая перепачканную кровью простыню и выпуская яд, и белая ткань постепенно окрашивалась в желто-красный цвет. Слейт вскочил с кровати и бросился к своим хлопчатобумажным брюкам.

– Сходи за мамашей Пропер и расскажи ей обо всем, что случилось.

– Но, Слейт, ты же ранен. Я лучше схожу за доктором, – возразила Рейвен, дотрагиваясь до его поврежденной кисти.

– Нет, – твердо сказал он и отдернул руку, – я не хочу, чтобы яд попал на тебя, Рейвен, а мамаша Пропер знает, что делать в таких случаях.