– Нет. Либо я сам приду, либо пошлю за тобой.

Я взял оружие, спустился вниз и прыгнул в седло. Площадь перед домом опустела. Только мелек ждал меня да несколько вооруженных людей, охраняющих «гостей».

Нам пришлось снова переправляться через шаткий мост. На той стороне реки происходило что-то невообразимое. Защитники отечества шли пешком, скакали на лошадях, бежали. У одного было старое ружье, у другого – дубинка. Каждый хотел командовать, но никто не желал подчиняться. К тому же местность отнюдь не была ровной – то и дело попадались скалы, пригорки, деревья, кусты. На каждом шагу я слышал очередную новость о курдах. Наконец до нас дошла весть о том, что раис ушел вместе со своими людьми, потому что мелек с ним поссорился.

– Господин, что делать? – спросил мелек, крайне озабоченный.

– Попытайся узнать, где находятся курды.

– Это я уже сделал, но ко мне поступают разные донесения. Посмотри на моих людей! Как я могу с ними воевать!

Мне на самом деле было жалко этого человека. Легко было понять, что он не мог положиться на своих людей. Гнет, под которым они долго жили, лишил их мужества. Для вероломного нападения у них хватило храбрости. Сегодня же, когда нужно было отвечать за последствия этой авантюры, им не хватало ни инициативы, ни умения. И в помине не было военной дисциплины. Они были подобны стаду овец, которое бездумно бежит навстречу волкам.

Сам мелек тоже не производил впечатления человека, который обладает столь необходимыми волей и стойкостью. На его лице отражалась больше чем озабоченность, это был почти страх. Вероятно, для него было бы полезней, если бы рядом с ним был Неджир-бей. Мне было ясно, что халдеи проиграют, поэтому я ответил мелеку так:

– Хочешь услышать мой совет?

– Говори скорее!

– Курды сильнее вас! Есть только два пути, из которых ты можешь выбрать один: быстро отходишь со своими воинами на другой берег реки и защищаешь переправу. Этим ты выигрываешь время и подтягиваешь войска.

– Тогда я все им оставлю, что лежит на правом берегу реки.

– Они это так или иначе возьмут.

– А что за второй путь?

– Ты ведешь с ними переговоры.

– Кто будет их вести?

– Я.

– Ты? Господин, ты хочешь от меня убежать?

– Мне это и в голову не пришло. Я же дал тебе слово.

– Пойдут ли эти курды на переговоры после вчерашнего нападения на них?

– Разве их предводитель не твой пленник?

– Ты их гость. Ты проведешь переговоры так, что им будет выгодно, а нам нет.

– Я также и твой гость и буду с ними говорить таким образом, что обе стороны окажутся довольными.

– Они тебя схватят и не отпустят.

– Меня никто не схватит. Посмотри на моего коня! Разве он не в десять раз ценнее твоего?

– В пятьдесят раз! Нет, в сто раз ценнее, господин!

– И ты думаешь, что воин может оставить на волю судьбы такого коня?

– Никогда!

– Хорошо. Значит, мы меняемся! Я оставляю моего вороного в залог того, что я вернусь.

– Серьезно?

– Да. Ты мне доверяешь?

– Я верю тебе. Ты возьмешь с собой своего слугу?

– Нет. Он останется с тобой, ведь ты не знаешь моего вороного. С ним должен быть человек, который разбирается в его повадках.

– Здесь есть какая-то тайна, господин?

– Да, есть.

– Господин, тогда для меня опасно ехать на этой лошади. Пусть твой слуга скачет на ней. А ты возьми его лошадь.

Как раз этого я и хотел. Моему коню будет лучше в руках маленького хаджи Халефа Омара, чем в руках мелека, который был заурядным всадником. Поэтому я ему отвечал:

– Я подчиняюсь твоей воле. Позволь мне поменять лошадей.

– Сейчас же, господин?

– Конечно. Нам нельзя терять ни минуты.

– Ты действительно будешь искать курдов?

– Они сами позаботятся о том, чтобы их не слишком быстро нашли. Но не можем ли мы объединить оба моих предложения? Если твои люди столкнутся с курдами прежде, чем я проведу переговоры, то все пропало. Переправляйся вместе с ними через реку, тогда у меня будет больше надежды на успех.

– Но мы таким образом попадем к ним в руки!

– Нет. Вы ускользнете от них и выиграете время. Как они на вас нападут, если вы будете контролировать мост?

– Ты прав, господин. Я тотчас же отправляюсь.

Пока я менял лошадей, мелек приставил ко рту раковину, сняв ее с пояса. Глухой, но сильный трубный звук был слышен далеко. Халдеи со всех сторон устремились назад к мелеку. Им это направление было более приятно, чем движение в сторону опасных, храбрых и хорошо вооруженных курдов.

Я же, снабдив Халефа некоторыми инструкциями, напротив, поскакал вперед навстречу храбрым курдам. Скоро я оказался совсем один, потому что даже Доян остался у халдеев…

Мое задание не казалось мне сложным. Курды наверняка должны будут принять во внимание, что их бей находится в плену и его жизнь – под угрозой. Потому меньше всего следовало их опасаться, а больше – надеяться на легкое примирение.

Я медленно продвигался вперед и, как говорят, держал ухо востро. Добравшись до низенького холма, где лес не был таким густым, я увидел воронью стаю, парившую над лесом и то садившуюся на деревья, то снова взлетавшую. Было понятно, что птиц кто-то беспокоил, и поэтому у меня не было сомнений, куда теперь нужно поворачивать. Спустившись с холма и не успев далеко от него отъехать, я услышал выстрел, который, очевидно, предназначался мне. Я заметил вспышку в том направлении, где находился стрелок-растяпа. В одно мгновение я спрыгнул с лошади и спрятался за нею.

– Парень, убери свою игрушку, – крикнул я, – ты скорее попадешь в себя, чем в меня!

– Беги, иначе ты труп! – раздалось в ответ.

– Честное слово, смеяться хочется! Кто убивает своих друзей?

– Ты не наш друг, ты насара!

– Я тебе все объясню. Ты воин курдского авангарда?

– Кто тебе это сказал?

– Я это знаю; веди меня к командиру!

– Зачем?

– Мой друг, бей Гумри, направил меня к нему.

– А где бей?

– В Лизане, в плену.

Пока мы вели разговор, я заметил, как к моему «оппоненту» подтянулись еще несколько офицеров, не хотевших показываться и поэтому прятавшихся за деревьями.

Курд продолжал расспрашивать:

– Ты называешь себя другом бея. Кто ты?

– Эмир может отвечать только на вопросы равного себе. Приведи сюда своего командира или проводи меня к нему. Мне – посланнику бея – нужно с ним поговорить.

– Господин, ты что, один из тех чужаков эмиров, которых взяли в плен?

– Да.

– И ты на самом деле не предатель?

– Ты что говоришь, ты, жаба! – вдруг прикрикнул кто-то на моего собеседника. – Ты разве не видишь, что это эмир, который может стрелять без остановки? Отойди в сторону, ты, червь, и пропусти меня к нему!

Из-за дерева тотчас же вышел юный курд. Он подошел ко мне и с большой почтительностью сказал:

– Слава Богу, что я опять тебя вижу, господин! Мы о вас так беспокоились!

Я узнал в нем одного из тех моих спутников, которым вчера удалось ускользнуть от мелека, и отвечал:

– Нас потом снова взяли в плен, но сейчас дела вообще-то идут не так плохо. Кто ваш командир?

– Раис Далаши, а с ним храбрый хаддединский эмир из племени шаммаров.

Я с радостью воспринял эту приятную весть. Значит, Мохаммед Эмин нашел все-таки, как я и предполагал, дорогу в Гумри, и вот он здесь, чтобы нас освободить.

– Я не знаю раиса, – сказал я. – Веди меня к нему.

– Господин, он великий воин. Вчера вечером он пришел к бею и, услышав, что бей попал в плен, поклялся сровнять Лизан с землей и отправить всех его жителей в ад. Теперь он продвигается к Лизану, а мы идем впереди, чтобы его не застали врасплох. Но, господин, где же твой конь? Тебя что, ограбили?

– Нет, я добровольно оставил его у несториан. Но пойдем же!

Я взял коня за повод и последовал за курдом. Не успели мы пройти и сотни шагов, как наткнулись на группу всадников, среди которых, к моей большой радости, я увидел и Мохаммеда Эмина, сидевшего на лошади. Он тоже сразу меня узнал.