Если бы моря имели память, Карибское море помнило бы войны.

Пятьсот лет назад на его волнах появились испанские каравеллы. Индейцы связывали пучки тростника и мастерили из них суда. Тростниковые плоты, копья и стрелы — вот все, что смогли выставить они против каравелл.

Залпы пушек — и воды моря окрасились кровью.

Шли годы. Тяжелые галлионы, груженные серебром и золотом, плыли на восток, держа курс к берегам Испании. Из зеленого лабиринта островов навстречу им выплывали небольшие грязные парусники. Сблизившись с галлионом, парусник выбрасывал черный флаг и шел на абордаж. Корабли сцеплялись крючьями. По веревочным сеткам, переброшенным с борта на борт, пираты шли на штурм. Теле убитых солдат и матросов выбрасывались в море.

Этими пиратами чаще всего были англичане.

За ними пришли американцы.

Победив ослабленную Испанию, они утвердились на островах. Даже на свободной Кубе есть порт Гуантанамо — над ним до сих пор развевается звездно-полосатый флаг. Американские крейсера стоят там, хищно подняв к небу острые головы ракет.

Когда водолазы опускаются на дно Карибского моря, они находят у каждого острова остатки затопленных кораблей. Бронзовые стволы пушек лежат полузанесенные песком. Когда стволы поднимают на поверхность, они, полежав несколько дней, рассыпаются в прах. Время не щадит даже металл. Но оно бессильно против памяти. Карибское море не может забыть кровь.

Не только в Карибском море тонули суда. Идя на абордаж, сцеплялись крючьями греческие и римские триремы. Флотилии викингов вели жестокие междоусобицы в холодных полярных водах. Пушки португальцев расстреливали индийские суда у берегов Каликута. И мародерами и освободителями могут выступать в войнах корабли. Вот они — боевые плавающие машины, крепости и армии на воде, которым доверены: где — защита границ, где — сумасбродные планы нападений.

Атомная подводная лодка-ракетоносец сейчас самый опасный корабль. В ее шахтах спрятаны баллистические ракеты. Долгие месяцы может она крейсировать незаметно у берегов противника. Сигнал! Шахты заполнит вода, сдвинутся в сторону люки, сжатый воздух бросит вверх первую ракету, вторую… Одна за другой уйдут они, сотрясая двигателями воздух.

Долгие годы артиллерия была главным оружием кораблей. Сначала небольшие пушки на колесиках — они десятками стояли вдоль бортов корабля, на каждой палубе. Затем — башенная артиллерия. Одна башня линейного корабля времен второй мировой войны весила больше, чем полдюжины каравелл. И матросов в ней было больше.

Снаряд или броня? Это были два непреклонных соперника. Стоило Франции построить броненосец с пушками калибром 150 миллиметров, как итальянцы заковали свой очередной корабль в броню 180 миллиметров. Англичане заложили на верфях в Портсмуте крейсер с броней 200 миллиметров, и тотчас же немцы спроектировали корабль с 280-миллиметровыми пушками.

Этому соревнованию положили конец ракеты. Ракета несет ядерный заряд. От ядерного взрыва никакая броня не поможет. Вот почему флот стал уходить под воду.

Авианосец — плавающий аэродром, целый плавающий город. На самых больших авианосцах несколько тысяч человек экипажа. Почти на всех авианосцах стоят для защиты от самолетов противника зенитные ракеты.

Десятки самолетов может поднять по тревоге в воздух один такой корабль.

Десантный корабль-док. Когда он подходит к берегу, то начинает… тонуть. Все ниже и ниже опускаются в воду борта, вода заполняет середину корабля. Маленькое озеро плещется в центре его. Но вот корабль перестал погружаться, в корме распахнулись ворота. Из корабля, как утята из-под крыла матери, выплывают катера с десантниками, танковые баржи, минометные ракетные корабли.

Мы живем в век радио. Для военных кораблей радио — это и уши, и глаза, а порой и единственная ниточка, связывающая участников боя. Вот почему над штабным кораблем — лес антенн. Здесь их не десятки, а сотни. Кроме радиолокационных, тут антенны радиопередатчиков, радиоприемников.

В музеях, Домах культуры, в квартирах у отставных капитанов стоят на витринах, на полках, на шкафах модели кораблей. Модели из дерева, железа, слоновой кости.

Мальчишки пускают по лужам модели попроще: дощечка, палочка, клочок бумаги.

Это модели для памяти, модели для забав.

Но бывают модели, за плаванием которых следит весь мир.

Их строят настоящие моряки. Их задумывают ученые.

На берегах Центральной Америки, которые омывает Карибское море, стоят разрушенные временем ступенчатые пирамиды. Они очень похожи на египетские. На стенах египетских и индейских храмов встречаются похожие изображения солнца. Случайно это или нет? Уж не плавали ли древние египтяне в Новый Свет?

Для того чтобы проверить такое предположение, норвежец Тур Хейердал построил в Египте из тростника-папируса лодку и на ней с горсткой храбрецов пустился в плавание. Пассатное течение подхватило лодку и понесло через океан. Волны разрушили ее, и только год спустя плавание удалось успешно повторить.

Папирусный кораблик «Ра» был сделан точно по образцу древнеегипетских судов. Это была модель. Но берет ли культура индейцев начало в Древнем Египте? На этот вопрос плавание «Ра» ответа не дало. Наверное, и не могло дать. Чтобы ответить на такой вопрос, нужны многие исследования.