Роанна шагнула вперед, как будто влекомая неведомой силой, и ее руки обвились вокруг его шеи, а губы прильнули к его рту.

Несколько мгновений он оставался неподвижным, как будто окаменев, но потом его руки сжали ее, а губы с такой неистовой силой прижались к ее губам, что ей стало больно.

Роанна почти не дышала, ее сознание затуманилось. Голова была откинута назад, вся она горела, как в огне. Пусть он возьмет ее здесь, сейчас, прямо на пыльной земле! Она страстно, болезненно ждала его прикосновений…

— Нет! — хрипло сказал он, отталкивая ее. — Черт возьми, нет!

Потрясенная, Роанна отступила назад, едва удерживаясь на ногах. Краска сбежала с ее лица, она во все глаза смотрела на Уэбба.

— Что? — прошептала она.

— То, что случилось в мотеле, больше не повторится! Внизу живота она почувствовала холод и пустоту. Господи, неужели опять ошиблась? Он совсем не хотел ее, просто был чем-то разозлен. Это она жаждала его так сильно, что просто не правильно поняла его движение и сделала страшную глупость. Ей казалось, что она сейчас умрет от стыда.

В ужасе Роанна отступила назад, и хорошо выдрессированная лошадь шагнула за ней.

— Прости, — губы едва слушались ее, — я не хотела… я знаю, что обещала… о Господи!

Пробормотав еще что-то бессвязное, она вскочила на лошадь и пустила ее в галоп. Он что-то кричал ей вслед, он она не остановилась. Слезы хлынули из глаз, и, пригнувшись к шее лошади, она дала ей шпоры. Наверное, она никогда не сможет взглянуть ему в лицо, не сможет забыть того, что он оттолкнул ее.

Уэбб смотрел ей вслед. Его лицо побелело, руки были сжаты в кулаки. Он ругал себя последними словами. Осел, как он мог так поступить! Но он так желал ее весь этот день, что, когда она прижалась к нему, потерял голову.

Ему захотелось повалить ее и овладеть ею прямо здесь, на пыльной земле. Он притянул ее к себе, но вдруг увидел, как беспомощно откинулась назад ее голова, и осознал, как был груб с ней.

Он заставил ее лечь с собой в постель в мотеле, использовав шантаж, а сейчас уже почти готов использовать грубую силу. Он только поцеловал ее и тут же перестал владеть собой, а потом… Потом он оттолкнул ее, его Роанну, которая так боялась быть отвергнутой, что всегда замыкалась в себе, чтобы не дать никому возможности ранить себя. В панцире, которым она себя окружила, он был ее единственным уязвимым местом, и вот, нате вам! Он хотел поговорить с ней о той ночи, все объяснить… А еще спросить, если бы, конечно, осмелился, не запаздывают ли у нее месячные. Но неуклюжие, неловкие слова, которые он из себя выдавил, потрясли ее, и бедная девочка исчезла раньше, чем он смог что-либо объяснить.

Теперь ему не догнать ее. Ее лошадь не самое быстроногое существо на свете, но у него точно такая же, и к тому же Роанна весит меньше, чем он, и гораздо лучше ездит верхом. Преследовать ее сейчас — пустая трата времени.

И все-таки надо поспешить назад и срочно объясниться, чтобы с ее лица исчезло это затравленное, больное выражение.

Роанна не поехала к дому. Ей сейчас хотелось только одного — мчаться без остановки и никогда больше не видеть лица Уэбба. У нее было чувство, как будто ее ударили, и боль была настолько сильной, что она не могла никого видеть.

Все время избегать его она, конечно, не сможет. Пока жива Люсинда, ей никуда не деться из Давен-корта. Итак, завтра она должна найти в себе силы встретиться с ним и сделать вид, что ничего не случилось. Завтра ее защитная броня восстановится. Может быть, в ней и останется несколько трещин, но этого все равно никто не заметит.

Роанна скакала по окрестностям до самого вечера. Лишь один раз она остановилась у тенистого ручья, чтобы напоить лошадь и дать ей попастись на мягкой свежей траве. Спрятавшись в тень, она просто сидела, подчиняясь ускользающему времени, как обычно делала это ночью, в одиночестве считая бессонные часы. Она знала, что все можно преодолеть, если не давать чувствам взять над собой верх.

Стали сгущаться сумерки. Роанна решительно вскочила в седло и поехала в Давенкорт.

Подъезжая к усадьбе, она встретила Лойела, встревоженно спешившего ей навстречу.

— С вами все в порядке? — Он внимательно посмотрел на нее.

Когда Уэбб вернулся в конюшню, лицо его было мрачно, но Лойел не стал спрашивать, что произошло, Роанна тоже может не отвечать ему, если не хочет, он только должен убедиться, что ничего не случилось.

Роанна кивнула.

— Все нормально. — Ее спокойный голос звучал немного хрипло.

— Идите в дом, о лошади я позабочусь. — Лойел с тревогой посмотрел ей вслед.

Понурившись, Роанна нехотя зашагала к дому.

Сначала она хотела проскользнуть к себе по задней лестнице, но потом передумала — лучше не давать себе никаких поблажек.

Она вошла через парадный вход и стала подниматься в свою комнату по главной лестнице. Уже на полпути она услышала звук шагов, и Уэбб окликнул ее:

— Роанна, нам нужно поговорить. Собрав все оставшиеся силы, она оглянулась. Стоя на нижней ступеньке лестницы, он мрачно смотрел на нее. Его рот был плотно сжат.

— Завтра, — сказала она, и, отвернувшись, пошла наверх, каждый миг ожидая услышать сзади его шаги. Но он остался на месте. Беспрепятственно поднявшись ио лестнице, Роанна направилась в свою комнату.

Приняв душ, переоделась и спустилась к ужину. Больше всего ей хотелось спрятаться от всех в своей комнате, но она пересилила себя. Пусть случится то, что должно случиться. Все равно скоро она уедет отсюда.

Во время ужина Уэбб не отрывал от нее глаз, но не пытался заговорить. Страшная усталость навалилась на Роанну, наверняка она опять не сможет заснуть, но единственное, что ей сейчас нужно, — просто лечь в постель. Пожелав всем спокойной ночи, Роанна поднялась к себе в комнату.

Вытянувшись во весь рост в своей большой удобной постели, она почувствовала, как погружается в глубокий сон. Может быть, дело было в прогулке верхом на свежем воздухе или в потрясении, которое довелось перенести, но она спала, и дыхание было ровным и глубоким.

Она не слышала, как через балконную дверь в комнату бесшумно проник Уэбб, склонился над ней, прислушиваясь к ее дыханию, и, убедившись, что девушка спит, так же бесшумно вышел.

Роанна не видела снов, она никогда их не видела.

В самое глухое время ночи она встала с постели. Ее глаза были раскрыты, но взгляд был странным, невидящим.

Ровным шагом она подошла к двери и открыла ее. Босые ноги бесшумно ступали по ковру. Похожая на привидение в своей длинной белой ночной рубашке, Роанна спустилась в холл.

Она ничего не видела, ничего не ощущала, пока внезапная вспышка боли не пронзила ее. Раздался крик, потом наступила темнота

Внезапный толчок подбросил Уэбба в кровати, заставив мгновенно проснуться. Он был уверен, что слышал крик Роанны. Судорожно натянув брюки и застегивая их на ходу, он бросился из комнаты. Крик раздался не из комнаты, а с лестницы. Может быть, она споткнулась в темноте и упала? Он услышал голоса, должно быть, в доме многие пробудились. Стали зажигаться лампы, хлопать двери. Когда он пробегал мимо комнаты Глории, из-за двери показалась ее голова.

— Что происходит? — раздраженно спросила она. Не отвечая, он побежал к главной лестнице. У ее подножия в неестественной позе сломанной куклы лежала Роанна. Ее волосы слиплись от крови, на ковре под головой тоже было кровавое пятно. Он услышал, как в прихожей что-то упало и загремело. Рядом с ним, сонно хлопая глазами, стоял Брок.

— Брок, — быстро сказал Уэбб, — в прихожей кто-то есть.

Брок моргнул, потом взгляд его стал осмысленным, и он бросился в прихожую.

Опустившись на колени перед Роанной и стараясь не поддаться панике, Уэбб приложил пальцы к ее шее. Но вот он почувствовал, как бьется ее пульс, и внезапно слабость охватила его. Не обращая внимания на возгласы, раздававшиеся вокруг, осторожно перевернул ее. Гарлен дрожащим голосом произносил проклятия, а Глория и Ланетт стонали, прижавшись друг к другу.