— Нет, я вовсе не это имел в виду, — запротестовал Элвин. — Я стараюсь не прибегать к своему дару, когда…

— Когда вокруг шляются всякие тупицы вроде меня, — ядовито закончил Кэл.

— Я не умею объяснять, Кэл, — сказал Элвин. — Но если ты позволишь, я могу научить тебя, как превращать железо в…

— В золото, — презрительно фыркнул Кэл. — Ты за кого меня принимаешь? Хочешь надурить меня алхимическими баснями?! Да если б ты умел это, то не явился бы домой голым и босым. Знаешь, раньше я думал, что ты начало и конец мира. Я думал, когда Эл вернется домой, все станет по-старому, мы будем веселиться и работать вместе, говорить друг с другом, я буду повсюду за тобой увиваться. Но, похоже, ты считаешь меня маленьким мальчиком и говоришь мне только «на, еще одна планка» или «передай мне тот колышек, пожалуйста». Ты отнял у меня работу, которую раньше люди поручали только мне. Ты даже изгороди за меня делаешь.

— Можешь забирать себе свою работу, — сказал Элвин, забрасывая на плечо молот. Учить Кэла бессмысленно — если он и научится чему-нибудь, то только не у Элвина. — У меня есть другие дела, так что не стану отнимать твое время…

— Не станешь отнимать мое время, — передразнил Кэл. — Ты научился так выражаться по книжке какой-нибудь или у своей училки-уродины из Хатрака, о которой постоянно болтает твой дурак-полукровка?

Услышав столь презрительные характеристики мисс Ларнер и Артура Стюарта, Элвин аж закипел внутри, тем более что он действительно научился фразе «отнимать чье-то время» у мисс Ларнер. Однако Элвин ничем не выразил свой гнев. Он повернулся и пошел прочь, вдоль законченной части изгороди. Кэл теперь может пользоваться своим даром и заканчивать изгородь сам; Элвину наплевать даже на деньги, которые он заработал за сегодняшний день. Сейчас его занимали иные мысли — он вспоминал о мисс Ларнер и расстраивался из-за того, что Кэл отказался от его помощи. Младшему брату не составило бы труда научиться тому, о чем толковал Элвин, — это ему как младенцу научиться сосать грудь, поскольку в Кэле жили те же самые силы, что и в Элвине. Однако он отказался учиться у Элвина. Такая возможность никогда не приходила Элвину в голову — он не верил, что человек может отвергнуть шанс научиться чему-то новому только потому, что учитель ему не нравится.

Хотя, если подумать, Эл тоже ненавидел ходить в школу, которую вел преподобный Троуэр, потому что Троуэр всегда делал из него посмешище, будто бы Элвин плохой, злой или дурак. Может, Кэл ненавидит Элвина точно так же, как Элвин ненавидел преподобного Троуэра? Но почему Кэл так злится? Кто-кто, а Кэл не должен ревновать к Элвину, потому что сам очень похож на своего старшего брата. Однако по той же причине Кэла раздирала ревность, и он не станет учиться у Элвина, пока не пройдет все ступени, по которым поднялся Элвин.

«Если так и дальше будет продолжаться, я никогда не построю Хрустальный Город, потому что не смогу научить Творению ни одного человека».

Прошло несколько недель после того случая, прежде чем Элвин предпринял еще одну попытку. В конце концов он должен был убедиться, сможет он учить Творению или нет. Это случилось в воскресенье, в доме Меры, куда Элвин и Артур Стюарт зашли пообедать. День выдался жаркий, поэтому Дельфи выставила на стол в основном холодные закуски — хлеб, сыр, соленую ветчину и копченую индейку, — а обедать сели в тени веранды, выходящей на север.

— Элвин, я не случайно пригласил тебя и Артура Стюарта на обед, — начал разговор Мера. — Дельфи и я, мы уже все обговорили и даже успели побеседовать с мамой и папой.

— Похоже, вы замыслили нечто ужасное, если разговор потребовал столько подготовки.

— Да нет, не совсем, — покачал головой Мера. — Дело все в том… В общем, Артур Стюарт — добрый мальчик, он прилежно трудится, да и товарищ хороший…

Артур Стюарт ухмыльнулся.

— А еще я крепко сплю, — похвастался он.

— Да, и не храпишь во сне, — кивнул Мера. — Но мама и папа уже не молоды. Мне кажется, мама привыкла управляться на кухне по-своему.

— Этого у нее не отнимешь, — вздохнула Дельфи, словно у нее имелось достаточно доказательств тому, как упорно стоит на своем тетушка Миллер.

— А папа, ну, он стареет. И когда возвращается домой с мельницы, ему надо полежать спокойно, чтобы вокруг было тихо…

Элвину показалось, что он уловил, куда клонит Мера. Наверное, его родители не обладали качествами старушки Пег Гестер или Герти Смит. Может быть, они так и не смогли смириться с присутствием в доме мальчика-полукровки. Эти мысли наполнили Элвина грустью, но он знал, что ни слова не скажет в упрек. Он и Артур Стюарт соберут свой нехитрый скарб и отправятся дальше в путь — по дороге в никуда. Может, они пойдут в Канаду. Там мальчик-полукровка будет чувствовать себя в своей тарелке, и никто его гнать не будет.

— Я хочу сразу предупредить, что мне они ни словечком не обмолвились, — продолжал Мера. — Честно говоря, это я им предложил. Видишь ли, я и Дельфи… Ну, дом у нас больше, чем нам нужно, а поскольку у Дельфи на руках малютки, было бы здорово, если б кто-нибудь возраста Артура Стюарта помогал ей на кухне.

— Я умею сам делать хлеб, — заявил Артур Стюарт. — Я наизусть выучил рецепт моей мамы. Она умерла.

— Вот видите? — воскликнула Дельфи. — Если он будет печь хлеб, пусть даже поможет мне тесто замесить, я хоть не так буду уставать к концу недели.

— А потом Артур Стюарт сможет работать с нами в поле, — добавил Мера.

— Но нам бы не хотелось, чтобы вы посчитали, будто мы нанимаем его как слугу, — предупредила Дельфи.

— Нет, нет! — испуганно вскричал Мера. — Он станет нам еще одним сыном, немножко повзрослее, чем наш старшенький, Джереми, которому всего три с половиной. Джереми сейчас больше мешает, чем помогает, но по крайней мере он не пытается прыгнуть в ручей и утопиться, как его сестренка Шифра — или как ты, Элвин, когда был совсем маленьким.

Артур Стюарт громко рассмеялся.

— А Элвин однажды чуть и меня не утопил, — объявил Артур. — Сунул с головой в Гайо…

Элвин почувствовал неизмеримый стыд. Он устыдился, что до сих пор не рассказал Мере о том, как спас Артура Стюарта от ловчих; он стыдился, что смел предположить хотя бы на минуту, будто Мера, мама и папа попытаются избавиться от мальчика-полукровки, хотя на самом деле они дрались за право приютить Артура Стюарта.

— Ну, приглашают Артура Стюарта, а не меня, так что ему и выбирать, — сказал Элвин. — Да, он приехал со мной, но не мне за него решать.

— А можно я здесь поживу? — спросил Артур Стюарт. — Кэл не любит меня.

— У Кэла хватает задвигов, — возразил Мера, — но он нормально к тебе относится.

— Неужели Элвин не мог привести домой кого-нибудь пополезнее? Лошадь, к примеру… — сказал Артур Стюарт. — Ты жрешь как самый настоящий конь, только сомневаюсь, что ты потянешь двухколесную тележку.

Мера и Дельфи дружно расхохотались. Они поняли, что Артур Стюарт слово в слово повторил высказывание Кэла. Артур Стюарт частенько так поступал, и местные жители любили посмеяться над точностью его памяти. Но сам Элвин с печалью вспомнил, что всего несколько месяцев назад Артур Стюарт повторил бы это голосом Кэла, и даже мама не отличила бы — мальчик это говорит или ее родной сын.

— А Элвин тоже будет здесь жить? — спросил Артур Стюарт.

— Ну, мы именно так и предполагали, — признался Мера. — Почему бы и тебе к нам не переехать, Элвин? Мы могли бы поселить тебя в гостиной. На время, а когда летняя работа закончится, починим нашу старую хижину — она еще крепкая, потому что выехали мы из нее не более двух лет назад. Тогда бы ты зажил сам по себе. Ты ведь уже большой, чтобы жить в доме отца и есть за материным столом.

Элвин не ожидал от себя подобной реакции, но внезапно его глаза наполнились слезами. Может быть, он радовался тому, что кто-то наконец заметил, что он уже не прежний Элвин Миллер-младший. А может, эти слезы были вызваны тем, что Мера, как и прежде, заботится о нем. Во всяком случае, в эту минуту Элвин впервые ощутил, что он действительно вернулся домой.