С этими мыслями Кулн выскользнул в неприметную дверку, и притворившись обычным подростком, ужом ввинтился в толпу покупателей и торговцев. Миссия началась. А еще через некоторое время, к невысокой оборванной девочке, лет семи, притаившейся за мусорными баками, подошел мальчик и заговорил:
— Привет, меня Кулн зовут! А тебя? — парень был спокоен и слегка дружелюбен, резких движений не делал.
— Али, — девочка настороженно, как мышка перед котом смотрела на парня.
— А родители твои, где, Али?
— Умерли, — с жутким спокойствием ответила девочка.
— Али, ты есть хочешь? — и Кулн протянул девочке кусок лепешки.
Та, сначала настороженно смотрела на лакомство, а потом быстрым движением выхватила кусок и быстро, явно опасаясь, что еду отнимут, как большой грызун уничтожила его. Кулн посмотрел на нее понимающим взглядом и произнес:
— У меня дома полно еды! Пойдешь со мной?
Девочка внимательно, совсем не детским взглядом посмотрела на Кулна и сказала:
— Пойду! — вот так вот просто и понятно, не спрашивая и не споря просто потому, что она хоть кому-то оказалась нужна.
Командир стражи шестого сектора Тин Пак, наружного кольца с кислым видом смотрел в окно своего просторного кабинета. Должность эта ему нравилась, нравилась власть, которой он добивался, пробиваясь с самых низов. Нравился этот чистый, светлый, со вкусом обставленный кабинет, к чему руку приложила его третья жена. И вот все это, благополучие сейчас находилось под большой угрозой. А все из-за этой непонятной банды с одиозным названием:
— Будьте вы прокляты, «Черные Ножи»! — название банды стражник произнес так, как будто выплюнул.
Потом попинал ногой массивное основание рабочего стола, но не сильно. Силы девятой звезды хватало на то, чтобы легко разрушить массивную мебель. Но стол стоил дорого, а Тин был жаден. И ему было от чего злится, ведь чем дальше, тем больше было странностей и непоняток, а денег становилось все меньше и меньше. Сбывалось старое проклятие стражника, которого они боялись больше всего, и даже больше самой смерти. Звучало оно очень зловеще, заставляя некоторых в ужасе просыпаться по ночам, обливаясь при этом холодным потом. И полный текст его дословно выглядел так: «Чтобы жил ты, до конца своих дней, на одно только жалование!». И постепенно оно приближалось, все больше торговцев отказывалось платить, с рынков и торговых кварталов начали исчезать бродяги, попрошайки, воры, грабители и просто хулиганы. Наружное кольцо постепенно становилось очень безопасным местом. Но с одним условием, если ты исправно отстегиваешь денежку малую «Черным Ножам».
Некоторые решали не платить, и тогда знак «Ножей» оказывался перечеркнут красным крестом. С этого момента такого с этим бизнесменом можно было делать все, что угодно. Именно для этого, уничтожались не все преступники. Некоторое количество банд были у ножей под тайным контролем. И когда эти банды спускались с поводка, то тогда неплательщики понимали, что скупой платит дважды, тупой трижды, а лох — всегда. Как правило, все выбрасывали «белый флаг» очень быстро. В прямо смысле белый флаг. Достаточно было у перечеркнутого символа банды нарисовать белый прямоугольник, и все, уплатил небольшой штраф, и живи дальше спокойно. Это было некрасиво, это было стыдно, но платили все. У Тин Пака была надежда, что все будет по-старому, когда на нижний ярус спустились стражники второго пояса вместе с армейским патрулями, но продержался оптимизм недолго. Да продвижение и экспансия банды приостановились, но при этом дань взималась, залетные грабители по-прежнему пропадали, порядок на подконтрольной «Ножам» территории поддерживался.
Но самое страшное, это то, что самих бандитов никто никогда не видел. Только иногда темные размытые тени мелькали в мрачных коридорах. Многие из стражников, которые не боялись в одиночку выходить против синего лемуса[4], пасовали перед спуском на нижние ярусы наружного кольца. Сначала все обрадовались, когда там в ключевых местах поставили блокпосты из армейских сильных культиваторов. И, хотя это было довольно дорого, использовать подобных воинов, но с этим мирились. Ровно до тех пор, когда спустя несколько месяцев, чуть больше полугода прошло, как пропал и все воины с одного из блокпостов. На месте нашли следы крови, обрывки одежды и многочисленные следы крысо-волков. Это настораживало, войска прочесали весь уровень по периметру города, но опять ничего не нашли. Ни людей, ни зверей. Творилась какая-то мистика, но в мистику в Конфренко никто не верил. А неуловимые «Черные Ножи» продолжали расширяться. Уже все сектора с первого по девятый были поражены этой невидимой заразой.
Тин Пак сел в свое любимое роскошное кресло и начал составлять план мероприятий по борьбе с бандитизмом. Понятно, что это бесполезно, ничего другого он сейчас предпринять не мог. Точнее не знал, что ему делать. Враг впервые был выше его понимания. Так-то понятно, что надо бороться за население, чтобы лишить бандитов материальной поддержки. Но вот только перед глазами все еще стоял его предшественник, который и начал предпринимать репрессии в отношении жителей кварталов и прессовать торговцев и мелких лавочников. То, что от него осталось, просто сгребли совочком в не очень большое ведерко. И то это были клочки скальпа, оторванная кисть руки, какие-то окровавленные фрагменты. Складывалось ощущение, что здорового мужика просто и незатейливо порвали в клочья. Он и не подозревал, что примерно так и было. Пятерка крысо-волков буквально на куски разорвала сильно культиватора на пике девятой звезды.
Мало того, несколько отрядов культиваторов продвинутого уровня не вернулись из патрулирования. Тогда власти решились взяться за наружные сектора всерьез, пришли даже культиваторы продвинутого уровня. Все же покушения на стражу нельзя оставлять без ответа. Но ловить эту таинственную банду все равно, что ловить воздух. Он везде и нигде, ты знаешь, что он есть, ни не видишь, как его схватить, если даже не знаешь, как он выглядит. Перетрясли первые десять секторов сверху донизу. Благополучные верхние сектора решили прошерстить только слегка, на наличие подозрительных личностей, или тех, кто поселился там в последние два-три года. Нашли много чего, даже огромное количество контрабанды, поймали нескольких преступников, которых разыскивали годами. Но никаких «Черных Ножей» не нашли. Нет их нигде. Но вот только деньги с торговцев исправно собираются, попытки напасть на подопечных жестко пресекаются, и это прямо во время рейдов стражи со второго кольца. У Тита Пака постоянно, свербило в мозгу, что он что-то упускает из виду, но в связи с множеством других мыслей, именно мысль постоянно от него ускользала.
В тоже время пока начальник стражи восьмого сектора рвал на себе волосы, я завтракал в обществе близняшек и своих командиров на втором уровне подземелий. В последнее время, в связи с рейдами высокоуровневых культиваторов, мы всей бандой переселились сюда. И сидеть мы ту могли еще больше года. По крайней мере именно настолько нам хватало уже закупленных продуктов. Точнее тех, которые для моей банды считались роскошью. А именно мука, овощи, в том числе и консервированные, фрукты, ягоды, зелень, специи, травяные сборы, лекарства и прочая мелочь. Сейчас у нас на столе был аналог плова, только из местных продуктов, нарезанный овощной салат, заправленный маслом, разные фруктовые и ягодные соки. Но самое главное, у нас были пышные белые лепешки, по типу Азербайджанского лаваша, и пирожки с мясом, в которых мне почти удалось передать вкус самсы. Для любителей была яичница на сале местных травоядных, которых с успехом выращивали на верхний ярусах наружного кольца. Тем более, что блокады удалось избежать. Кому в голову придет подозревать маленьких детей, тем более хорошо одетых и ухоженных.
И настроение у детей было превосходным. Недавно удалось поймать пару культиваторов продвинутого уровня, так вот, с них было получено столько праны, что первый раз за последний год почувствовал насыщение ей, а остальной энергии хватило, чтобы осчастливить всю остальную банду. Осчастливить в прямом смысле, так как она, при вливании большого количества, создавала эффект опьянения, или сексуальной разрядки. Я уже пострадал от этого эффекта, чуть было не стал прановым наркоманом. Хорошо, что вовремя осознал это, и с тех пор применял ее только как лекарство, малыми порциями. И вот опять сорвался. Но не жалел ни о чем. Так больше всего, я не люблю разбазаривать ценные ресурсы. Постучав по своему СТЕКЛЯННОМУ бокалу лезвием ножа, чтобы привлечь внимание своих ближайших соратников я начал держать речь:
