Во время стремительного бегства экспедиционных сил от пруда, у которого произошло побоище с аберрантами, майор оставался на «Европе». Екатеринбуржцы восприняли гибель сержанта Сарина спокойно, однако Ламберт мог представить, какие чувства обуревали пассажиров трясущегося по ухабам «Гериона». В Академии Службы городской очистки он, как и любой боевой офицер, получил прекрасное военное образование, а потому видел фото и видеоматериалы войн, которые люди вели до Заражения. Он изучал последствия засад на серпантинах горных дорог, когда солдат заживо сжигали в бронетехнике, видел последствия подрыва на противопехотных минах, рассматривал результаты самых разных пулевых и осколочных ранений. Майор Ламберт прекрасно знал, как когда-то умирали солдаты. Однако ничто из картин смерти того, прошлого мира, не могло сравниться с видом человека, до которого добрался аберрант.

Ламберта всегда удивляла настойчивость аберрантов, несдерживаемая порывистая злоба, которая толкала этих чудовищ на крупнокалиберные пулеметы и огнеметы. В иных случаях демонстрирующие отточенные инстинкты самосохранения, аберранты совершенно теряли всякое подобие рассудка при виде человека. В такие моменты казалось, что они были воплощениями самых настоящих демонов из древних сказок и легенд — тварей из мрака, единственной и окончательной целью существования которых становилось убийство.

Майор СГО прекрасно понимал, что в зоне карантина возможны самые различные физические и иные формы аномалий. Вероятны встречи с опасными вирусами и бактериями. Может быть, они даже столкнутся с чем-то совершенно необъяснимым. Но в чем он совершенно не сомневался, так это в огромной и несомненной угрозе, которую будут являть собой аберранты. Потому что Терри Ламберт уже более пятнадцати лет стрелял, взрывал, жег и давил этих тварей, но с каждой встречей опасался их все больше.

Так и вышло, что, несмотря на все предосторожности, невзирая на подготовку, экспедиция в первые же часы отдала клыкастым воющим монстрам одного человека. Ламберт знал, что надзиратели Солмича среагировали быстро и сработали профессионально, но не мог с уверенностью сказать, что без своевременного вмешательства Екатеринбуржцев дело обошлось бы одним трупом.

Остановившись, Ламберт проверил по КПК показания датчиков движения. Светящиеся бледные точки показывали его людей и солдат Солмича, расположившихся вокруг «Гериона» и багги. Екатеринбуржцы контролировали южное направление, время от времени осматривая в бинокли встающий через несколько сотен метров подлесок. Расположение же и поведение надзирателей наполняло майора непонятной тревогой. Их маршруты патрулирования то и дело пересекались с позициями бойцов СГО, а взгляды выдавали нервозность. Глядя на их бледные хмурые лица, Ламберт все больше убеждался, что настроение надзирателей связано не только с гибелью сослуживца.

Сержанты Федорин и Блейк отошли метров на десять и следили за качающимися пучками метлицы. Вместе с ними Солмич вывел на периметр бойцов оперативно-очистительного взвода Льюиса и Коннингтона. Сам лейтенант остался у «Гериона», приглядывая за управляющим датчиками движения оборудованием. Двое же надзирателей постоянно перемещались. Сержант Блейк и младший лейтенант Даллас. Тот самый низкорослый и мускулистый псих, который чуть не убился неделю назад о Меррика. И который без особых угрызений совести избил Льюиса. Ламберт видел, что младший лейтенант крутит в руках нож, какой выдавали бойцам на Барьере. Он подкидывал его, ловил, перехватывал. За минувшую неделю майор узнал, что Даллас играться с ножом умел и любил, делал это все свободное время. Но сейчас, глядя в злые сверкающие исподлобья глаза надзирателя, Ламберт понял, насколько раздражают его манеры молодого бойца.

Прошло не так много времени, прежде чем чувство тревоги майора усилилось и переросло в злость. Он уже не сомневался: бойцы Солмича следили за ним и его людьми. Следили нагло, напоказ, с большими пальцами на предохранителях.

— Майор.

Ламберт обернулся. К нему подошел Сергей Котин, пулеметчик.

— Что такое, Кот?

— Следят за нами, майор.

Лицо его старшего лейтенанта оставалось невозмутимым, густая борода шевелилась в такт мерно мнущей жвачку челюсти. Но Ламберт не дал себя обмануть, он прекрасно видел, что боец в ярости.

— Вижу. Держите себя в руках, мужики, и не дайте себя спровоцировать.

— Это еще не все. Нас слушают.

Ламберт нахмурился.

— Слушают? В смысле — связь?

— Так точно.

— Кто?

— Неизвестно, командир.

— Это ведь могут быть люди с командными кодами.

Лицо Кота ожесточилось, в глазах сверкнула злая искра.

— Нет. Такой код всего один, и он у Астрид. Актер уверен, что нас слушали минимум трое. В последний раз — полчаса назад. И до этого еще минимум дважды.

— Подолгу?

— Невозможно сказать.

Ламберт повернул голову, встретился взглядом с Далласом. Младший лейтенант поигрывал ножом и слабо ухмылялся.

— Давай на позицию, Кот, — не сводя глаз с надзирателя, приказал майор. — Действуем, как оговорили. Оружие не выпускать из рук, надзоров — из виду. Я договорюсь с Астрид о новом шифрованном канале.

Котин заворчал.

— Они хренеют, командир, — буркнул он. — Хренеют. Не лучше ли ими сразу заняться?

Ламберт обернулся.

— Без нервов, Кот. После разборки с надзорами придется мигом возвращаться, а мы еще и пяти километров из города не отъехали.

— Они хренеют, командир, — повторил старший лейтенант.

— Хренеют, — согласился Ламберт. — Но когда на тебя псина тявкает, ты в нее сразу из гранатомета не стреляешь? Ладно-ладно! По морде вижу, что зря спросил. Возвращайся на пост. И держи меня в курсе.

— Так точно.

Майор подождал несколько минут. Едва бродившие неподалеку Даллас и Блейк скрылись за массивным корпусом вездехода, Екатеринбуржец уверенно зашагал к неподвижной фигуре, напряженно вглядывающейся в заросшее сорное поле.

— Старший сержант Льюис? Надо поговорить.

Темнокожий огнеметчик с удивлением взглянул на сгошника, опасливо осмотрелся.

— Не бойся ты, — прошипел Ламберт. — У нас есть минута. Но только минута, так что прекращай глазами хлопать.

Негр сглотнул, откашлялся.

— Майор Ламберт, — слабо начал он, — вы же понимаете ситуацию. Не надо бы мне с вами разговаривать…

— Но мы уже разговариваем, боец, — перебил сгошник. — Ты хорошо знаешь Алеса Солмича и его людей?

— Майор…

— Думаю, не слишком. Оперативно-очистительные взводы — редкость в Надзоре. Я никогда не встречал ваше подразделение в самом городе.

— Как правило, мы действуем на Барьере, майор, и подчиняемся напрямую начальнику участка. Если он считает нужным, мы усиливаем боевые группы. А в городе обычно работаете уже… вы.

Ламберт кивнул.

— Давно служишь, Льюис?

— Порядочно. Простите, майор, лично я вас уважаю. Много раз приходилось работать с бойцами из вашего подразделения. Но я не могу с вами разговаривать. Лейтенант Солмич…

— Видел твой спарринг, — прервал его Ламберт, — с тем уродом, Далласом. У Солмича все такие?

Льюис смутился, промолчал. Ламберт заметил, что метров с десяти на них с тревогой поглядывает другой надзиратель оперативно-очистительного взвода, Коннингтон.

— У нас мало времени, так что не буду долго компостировать тебе мозги. Придется все налету улавливать. Ты прекрасно знаешь, что происходит, Льюис. Знаешь, чего от вас ждут Каравценко и его наниматели. И наверняка знаешь, что ни хрена у вас не выйдет.

Коннингтон сделал шаг в их сторону, но Льюис резким движением руки его остановил. Воодушевленный этим жестом, Ламберт быстро продолжал:

— Может так статься, боец, что полковника Каравценко, Солмича и их людей придется взять под стражу. Произойти может всякое. Я не хочу, чтобы в числе возможных жертв оказался ты и твой второй номер.

Лицо негра окаменело, Ламберт видел, насколько неприятен и тревожен для огнеметчика этот разговор.

— Чего вы от меня хотите, майор?