— Тогда это безнадежно, — сказала Гвинет. — Так мы его никогда не найдем.

— Я бы этого не сказал. Но вот что меня удивляет. Гарри дважды покушался на вашу жизнь, миссис Бэрри, и оба раза просчитывался и терпел неудачу. А ведь он, как я догадываюсь, профессионал, быть может, один из лучших наемных убийц.

— Он не просчитывался, — ответила Гвинет. — Он холоден и расчетлив, и, несмотря на неудачи, я не стала бы недооценивать его. Неудачи Гарри терпел из-за случайного стечения обстоятельств. В первый раз он не знал — и не мог знать, — что у меня в доме остался Джесон. Во второй раз он проиграл из-за того, что Брэндон и Джуди внезапно решили вернуться из Брайтона берегом, а не через холмы. Об этом тоже никто не мог знать заранее, и это была та случайность, которая спасла мне жизнь.

— В таком случае есть смысл говорить о том, что вам постоянно улыбается удача, миссис Бэрри, — заметил Ричард, — Надеюсь, она будет оставаться с вами и впредь.

— Я тоже надеюсь на это, — ответила Гвинет, зябко поводя плечами. — Очень надеюсь.

— Что ты имел в виду, когда говорил о том, что это один из лучших наемных убийц? — спросил Джесон.

— На эту мысль меня навели слова Роуленда, сказанные им одному из его знакомых, — сказал Ричард, кроша в пальцах кусочек кекса. — Он говорил, что собирается дать пинка под зад некоему Великому-и-Могучему господину. Я много думал над этим и пришел к выводу, что именно этот господин и стоит за всеми событиями. Скорее всего, это очень богатый и высокопоставленный человек. Миниатюрный портрет, о котором столько говорилось, содержит какую-то информацию, способную погубить этого человека. Для того чтобы этого не произошло, он решил убрать с дороги всех, кто может быть причастен к этому делу, и, разумеется, нанял самого дорогого и умелого исполнителя.

— Но… — Гвинет оглянулась на Джесона, который подошел сзади и положил руку ей на плечо. — Почему я? Я не знаю никого из богатых и высокопоставленных мужчин. Богатых и знатных леди? Да, я знаю таких, но это же совсем другое дело. Они бывают в библиотеке, где я работаю. Приходят, чтобы добровольно помочь нам. Ни об одной из них я не могу ни сказать, ни подумать ничего плохого, а что касается их мужей, то я едва знакома с ними.

— Отлично, — сказал Ричард. — Мне кажется, в этом что-то есть. Не могли бы вы сделать для меня список этих леди?

И он принялся расспрашивать Гвинет о библиотеке, о ее подругах и их родителях и слугах и еще о многом, что казалось Гвинет совершенно не относящимся к делу. К концу разговора она чувствовала себя так, словно ее мозг вынули из черепа, рассмотрели под микроскопом и вернули на место. В разговоре Ричард постоянно возвращался к Гарри, но Гвинет, к сожалению, так и не смогла сказать ему ничего нового.

Наконец Ричард улыбнулся и сказал:

— И последний вопрос. Не знаете ли вы какую-нибудь девушку — горничную или простую прислугу, — которая лишилась бы в последнее время работы у одной из богатых леди, которых вы знаете по библиотеке?

—Нет.

— И вообще ни одной горничной, потерявшей место или получившей уведомление об увольнении?

— Нет. Кто она?

— Очередной фрагмент в нашей загадочной картинке. Надеюсь, что, как только мы найдем эту девушку, все части головоломки встанут на свои места, — Ричард перевел взгляд на Джесона. — Я рассчитывал встретиться также с твоим кузеном Брэндоном.

— Он в Хэддоу, — ответил Джесон. — Вместе с Марком. Мы не решились брать мальчика в Лондон, и Брэндон вызвался присмотреть за ним.

«И это лишь часть всей истории», — подумала Гвинет.

Поначалу они хотели отправить Марка вместе с Триш и Джерри, но когда он услышал о том, что Гвинет едет в Лондон вместе с Джесоном, то наотрез отказался даже слышать о Норфолке. Схватил за руку свою мать и принялся умолять ее взять его с собой. Наконец им удалось договориться. Марк согласился остаться в Хэддоу, где он давно уже чувствовал себя как дома.

Бабушке и Софи они сказали, что Гвинет необходимо повидать своего адвоката и уладить несколько дел, после чего они через несколько дней вернутся домой. В последний раз Гвинет видела сына, когда тот махал ладошкой вслед отъезжающему экипажу, вцепившись второй рукой в подол бабушкиного платья.

— Где вы остановились? — посмотрел на Джесона Ричард.

— В квартире Брэндона на Бонд-стрит. Это, конечно, не самое укромное место, но я уверен, что в ближайшие два-три дня мы будем там в безопасности.

— Бонд-стрит. Это всего в пяти минутах ходьбы отсюда. Прекрасно! И, кстати говоря, укромные места далеко не всегда бывают самыми безопасными.

— Но сколько же можно менять укрытия? Такое впечатление, что этот маньяк постоянно находится у нас за спиной, все видит и знает. Как ему стало известно, что мы перебрались в Хэддау? Откуда он получает информацию?

— Быть может, этой информацией снабжает его господин Великий-и-Могучий, — развел руками Ричард. — А сказать по правде, я и сам не знаю. Но свои шаги мы тоже предпримем.

Он подошел к двери и позвал:

— Харпер!

Спустя секунду Харпер был уже в комнате.

— Это сержант Харпер, — сказал Ричард, подводя его к Гвинет. — Миссис Бэрри, познакомьтесь с вашим телохранителем.

— Он уже не раз занимался этим, — сказала Гвинет, открывая глаза. — А я решила вздремнуть до твоего прихода.

— Кто занимался и чем? — не понял Джесон.

Он поднял голову, посмотрел на отражение Гвинет в зеркале, висящем над умывальником, и снова принялся намыливать руки.

Весь вечер он провел в своих домах — на Мун-стрит и в Мэрилибоне, где расспрашивал слуг, не появлялся ли в последнее время возле дома незнакомый человек или бродячий торговец, но никто никого не заметил. Затем Джесон успел побывать еще и на Саттон-Роу, где поговорил с соседкой Гвинет, миссис Перкинс. Увы, так же безрезультатно.

В квартиру Брэндона он вернулся всего несколько минут тому назад и обнаружил, что Харпер постелил себе в гостиной, а в соседней спальне на кровати Брэндона спит Гвинет. В доме, кроме них троих, не было ни Души — всех слуг Джесон заблаговременно отослал прочь, не желая, чтобы хотя бы кому-нибудь стало известно об их с Гвинет убежище.