С чувством облегчения он смотрел, как удаляется по аллее карета. Теперь он может остаться наедине со своими мыслями. Больше всего ему хотелось пойти к Кейт, попросить у нее прощения, поклясться ей в вечной верности, прошептать в ее сочувственное ушко все мучившие его сомнения и тревоги. Но впервые в жизни он не мог этого сделать, потому что эти сомнения и тревоги только причинили бы ей боль. Он даже и не знал толком, что именно хочет сказать ей. Разве то, что Арабелла отныне стала для него мимолетным сновидением, призраком, чей бледный пальчик поманил его в абсолютно чуждый ему мир.

Его мир был здесь, в усадьбе, и в этой маленькой суссекской деревне, с людьми, которых он знал и которым доверял… и с Кейт, которая была его вторым «я».

Он уже собрался приказать подать лошадь, как вдруг вспомнил! Его ждали дела более ответственные, чем улаживание личных проблем. План сегодняшней вылазки придется изменить. Он должен будет продумать и организовать путешествие более дальнее, потому что воспользоваться чичестерскими пещерами сейчас было бы большой глупостью. До сих пор сэр Генри действовал вслепую. Но сейчас — какие факты он разведал, какие секреты скрывал за этой бледной маской, служившей ему лицом?

Ричард попытался углубиться в проблему, но его мысли разбегались. Он вышел из дома и направился к озеру, надеясь, что движение поможет сосредоточиться. Но и тут не нашел никакого ответа, только лебедь-самец сердито зашипел на непрошеного гостя.

Вернувшись домой, он бесцельно бродил из комнаты в комнату, тогда как душа его с мучительной тоской стремилась к Кейт. Она была повсюду, ее голос звучал в его ушах. Только в гостиной образ Кейт несколько померк. Он твердо закрыл дверь в эту комнату, отстраняя от себя блеклые краски и хрупкую мебель и спинет, за которым Арабелла навела на него свои коварные чары.

Он прошелся по холлу. В библиотеке, где они с Кейт провели столько часов, разговаривая, смеясь, постепенно становясь частью друг друга, — там он скорее найдет мужество и силу, чтобы противостоять неведомой опасности, которая может угрожать им всем этой ночью.

У камина он задержался, протянул руки к огню, чувствуя, как теплая умиротворяющая атмосфера комнаты проникает в него. Скоро, скоро он увидит Кейт. При этой мысли его сердце болезненно сжалось. Он зажмурился и вспомнил свое страстное влечение к ней. Теперь между ними не существует преград, которые он возвел своим рассудком, они принадлежат друг другу и отныне вместе пойдут по жизни, это так же неизбежно, как смена времен года или морские приливы и отливы…

Ричард бросился в потертое любимое кресло и потянулся к трутнице. Но вместо нее рука нащупала…

Он резко выпрямился, потрясенный. На полированном столике был золотой крестик, который он много лет назад подарил Кейт. В том, как он лежал, не было небрежности, как если бы его швырнули сюда в гневе, но цепочка с трогательным смирением высилась рядом с крестиком маленькой безнадежной горкой.

Он вспомнил, как ему послышался у лестницы голос Кейт, как почудилось, что она где-то совсем рядом. Теперь Ричард понял, что она действительно приходила. Она пришла к нему — и застала его с Арабеллой! Тогда она прошла в эту полную воспоминаний комнату и аккуратно положила на столик его подарок, а вместе с ним вернула ему его обещание, которое он не сдержал.

И он, полный самоосуждения и раскаяния, осыпал себя горькими язвительными словами.

Час спустя Ричард ехал по темной аллее, так и не приняв окончательного решения относительно чичестерских пещер. Мысли его были в смятении, и только одна из них не подлежала сомнению — через несколько минут, встретив Кейт, он должен будет убедить ее, не оставив ей ни малейшего повода для сомнений, в своей любви, в том, что она необходима ему как воздух. Слова сами собой рождались в его голове. Он даже тихо произнес их вслух. Но когда придет момент, сердце подскажет ему лучше рассудка.

Луна на миг вышла из-за туч, заставив его нахмуриться. Эта ночь не слишком-то темна. Но с французской стороны пришло сообщение, что судно сегодня войдет в залив.

Но едва он въехал в рощу, как облако скрыло ночное светило и его окружила непроглядная тьма. Где-то рядом тихо переступила копытами лошадь, скрипнуло седло. Перебросив поводья через локоть, он протянул вперед руки.

— Катарина! Моя дорогая Кейт! — прошептал он.

Но ему ответил не голос Кейт. На пони Тома Блэкмора сидел пастух Сайлас.

Джудит, стоя на коленях, изо всех сил обнимала ноги Кейт, ее запрокинутое личико искажало страдание.

— Кейт, я умоляю тебя. Не ходи! Мне уже три раза снился этот сон.

— Но у тебя часто бывали кошмары. Они пройдут, так же как прошли другие твои страхи.

— Это не обычный кошмар. Всегда повторяется одно и то же — ты уходишь одна, в темноту, и я вижу, как ты падаешь. На этом все обрывается. Но потом ты идешь между деревьями, в разорванном платье, и все твое лицо в крови, а после этого… ты исчезаешь, и я знаю, что ты больше никогда не вернешься.

Кейт нетерпеливо разжала пальцы девочки.

— Ты говоришь глупости. Во-первых, когда я отправляюсь на дело с контрабандистами, то никогда не бываю одна. Во-вторых, я надеваю мужской костюм. Больше не хочу слышать этой чепухи. Кстати, мне уже пора переодеваться.

Но Джудит не умолкала:

— Прошу тебя, если ты меня любишь, не уходи!

— Ты хочешь, чтобы я струсила из-за каких-то бредней, которые цыгане вбили тебе в голову? Что я скажу остальным — хотя бы Ричарду? «Я не смогу быть этой ночью с вами, потому что Джудит видела сон? В нем нет никакого смысла, но все-таки это дурное предзнаменование, и я должна ему подчиниться».

Насмешливые слова Кейт заставили слепую девочку сжаться, закрыть лицо руками. Смягчившись, Кейт добавила уже ласковее:

— Тебе не будет одиноко. Теперь с тобой Джеми. Может быть, выучишь с ним какой-нибудь сонет? — Она повернулась к стоявшему в дверях мальчику. — Ты ведь составишь компанию Джудит?

Он кивнул.

— А это опасно — то, чем вы занимаетесь?

— Чем тебе меньше про это известно, тем лучше для тебя.

— Я видел, как собираются люди, когда ночевал на крыльце. Они уезжали верхом по дороге, а потом возвращались. Я все время знал, что вы одна из них.

— Тогда лучше всего забудь об этом. Если тебя когда-нибудь станут спрашивать…

— Я ничего никому не скажу. Притворюсь дурачком. Вы — самая добрая из всех, кого я знаю. Я ни за что не подведу вас под виселицу.

Джудит отчаянно вскрикнула. Кейт топнула ногой.

— Что за чушь про виселицу ты несешь, мальчишка? Вы оба доведете меня до обморока. Больше я ни слова не желаю слушать.

Она прошла на кухню и поставила на огонь кастрюлю с супом. Может быть, еда как-то успокоит этих двоих, и самой ей следует подкрепиться, прежде чем выходить на ночной холод. Меньше чем через час она встретит Ричарда в роще, после того как возьмет пони у Тома Блэкмора… Ее пугало это свидание. Что они могут сказать друг другу? Ведь между ними все кончено. Если Ричард женится на Арабелле, его жизнь круто изменится. Он оставит контрабанду, перестанет общаться с ней, с Кейт. Другого пути у него просто нет.

Помешивая суп, она невесело рассмеялась. Бедный Ричард! Спасаясь от одной женщины, он угодил в шелковые сети другой. Он и глазом не успеет моргнуть, как окажется в Лондоне, научится там бездельничать, тратить по несколько часов на туалет, станет совершенствоваться в галантных манерах и речах. В Лондоне ему не понадобится храбрость, разве только на дуэли или при встрече с грабителем.

Она замерла с ложкой в руке, снова спрашивая себя — не по своей ли вине потеряла его? Неужели ее любовь и впрямь слишком его подавляла и он, не вынеся этого давления, бросился в объятия холодной, равнодушной Арабеллы?

В дверях возник Джеми, лицо его было встревоженно.

— Вы можете пойти со мной, мэм?

— Что случилось?

— Это Джудит… Ей что-то не по себе.