Олега все эти дни помимо прочего грызла одна мысль: от кого хайты отгораживаются укреплениями? Он сомневался, что кто-либо, будучи в своём уме, рискнёт вторгнуться на эти земли. Однако крепости были вовсе не декоративными: он не раз замечал следы повреждений, заделанных с немалой тщательностью, но всё же хорошо заметных. Да и стража слишком велика — для мирной жизни вполне хватит пятёрки наблюдателей да пары часовых на входе. Но нет — дежурили десятки хайтов, явно чего-то опасаясь. На колонну пленных никто не пробовал напасть, несмотря на её уязвимость, да и охранники вели себя беспечно, следя только за тем, чтобы люди не разбежались. Никакого боевого охранения или дозоров они не высылали, что ещё больше усиливало недоумение Олега. Если здесь им угрожает враг, то почему ведут себя столь безмятежно?

Ответов не было. Некоторые хайты могли с горем пополам разговаривать на человеческих языках, в основном почему-то на арланском. Но общаться с ними было невозможно: враги не реагировали на попытки завязать разговор. Более того, иной раз угрожали секирами, так что пришлось отказаться от надежды на общение.

Перед воротами пришлось остановиться — крепость покидал отряд чёрных всадников. Сосчитав число этих опаснейших врагов, Олег едва не выругался — их оказалось двадцать два. Он не забыл, на что способен один-единственный фрак, и понимал, что видит немалую силу. Конница хайтов была самым страшным противником, встреченным в этом мире. Да и Млиш это подтверждал: по его словам, даже рыцари цивилизованных земель не желали вступать в схватку с этими машинами смерти.

Олег не удивился, когда за воротами пленников завернули влево. Все крепости хайтов были идентичны друг другу, и эта не оказалась исключением, несмотря на размеры. Людей провели в угловой загон, отличающийся от прежних только тем, что он был раза в три побольше, да и поилок было сразу три. Неудивительно: народу здесь хватало — человек триста, не меньше.

Количество пленных Олега не слишком удивило. Он, по аналогии с предыдущими точками маршрута, предполагал, что их гонят куда-то в место общего сбора. Оттуда уже огромные колонны направятся далеко на запад, в сердце Хайтаны, откуда никто не возвращается. Его собственные выводы перекликались со словами Млиша: старик не раз рассказывал о людях, сумевших сбежать из глиняных крепостей хайтов или по дороге. Доверия подобным историям мало — слишком уж неправдоподобные, но скорее всего, они зачастую основывались на реальных случаях.

Вся эта скудная информация подсказывала Олегу, что бежать необходимо как можно быстрее, не затягивая с этим. Хотелось бы, чтобы Аня поправилась окончательно, но неизвестно, сколько ещё придётся ждать. Нет, задерживаться нельзя, и так уже забрели слишком далеко от дома.

Арки привычно растолкали народ, выбрав удобный уголок под самой стеной. Обычно островитяне старались расположиться под наблюдательной вышкой, способной защитить в случае ненастья, но сейчас вместо неё стояла башня. Да и располагаться там Олег не стал бы в любом случае — он решил, что эта ночь должна стать последней ночью плена, о чём и заявил спутникам:

— Тучи наползают, темень будет кромешная. Попробуем уйти около полуночи.

Аня с тревогой огляделась:

— Олег, это огромная крепость. Таких высоких стен я ещё не видела. Может… может, подождём другого случая?

— Другого может и не быть. Я думаю, что дальше нас погонят огромной толпой под мощной охраной. Нет, надо уходить прямо отсюда. Стены высокие, не спорю, но это кажущееся впечатление. В них едва семь метров, это немногим больше, чем в прежних укреплениях. Просто по толщине они гораздо мощнее, вот и складывается такое впечатление. Метром больше, метром меньше… Какая разница?

— А охрана? — не сдавалась Аня. — Вон их сколько…

— Ничего, чем больше сторожей, тем беспечнее они себя ведут. С башни нас вообще видно не будет; если вскарабкаться вдоль её стены, то всё должно получиться.

Потупив взор, девушка вздохнула:

— Олег, я… я очень ослабла, со мной вам будет нелегко. Да и кашель может выдать. Я стараюсь не кашлять, но невозможно сдерживаться всё время, он сам прорывается.

Прижав жену к себе, Олег шепнул:

— Никто тебя и не думает обвинять. Не бойся, всё будет хорошо. Мы ребята сильные, если потребуется, на руках через стену перенесём и не отпустим до тех пор, покуда до острова не доберёмся. Так что переставь забивать себе голову глупыми мыслями. А кашель… Не бойся, авось всё обойдётся.

Нож был хорош. Не стандартная штамповка, а добротное, на совесть закалённое лезвие, мощная рукоять, без всяких украшающих излишеств, отличная заточка. Полировка подпорчена многочисленными царапинами, появившимися из-за небрежного обращения — клинок создавали не для того, чтобы ковырять стены. Создатели и предположить не могли, что их изделие попадёт на другую планету, да ещё и будет использовано при побеге из крепости нелюдей. С Олегом это оружие проделало немалый путь: он нашёл его на второй день пребывания в этом мире, среди обломков самолёта, и с тех пор с ним не расставался.

Внешний слой глины поддавался легко, но вот надежды на него не было — опора из него никудышная. Олег расчищал его до кладки, после чего с натугой вставлял лезвие в щель меж кирпичей. Сделанные из той же глины и обожжённые на солнце, они не могли сопротивляться отличной стали, быстро поддавались. Далее оставалось расшатыванием клинка проделать добротную щель, куда уходил плоский колышек, способный выдержать вес взрослого мужчины.

Работа продвигалась медленно — на каждую «ступеньку» уходило не меньше десяти минут, а всего их требовалось соорудить десятка два. Можно, разумеется, ставить их реже, но тогда многократно возрастал риск сверзиться вниз при «монтаже». Заработать перелом не хотелось, да и шум может привлечь хайтов.

Поочерёдно сменяясь, островитяне начали свою рискованную деятельность часа через два после того, как стемнело. Раньше не рисковали, усыпляли бдительность триллов, суетящихся на вершине башни и площадки над воротами. Причина их беспокойства осталась неясна — они угомонились внезапно, безо всякого повода. Ломать голову над очередными странностями их поведения Олег не стал. Возможно, это когда-нибудь и пригодится, но сейчас его занимало другое — стена.

Аня в работе не участвовала, однако без дела не осталась. В те моменты, когда нож забивали в щель меж кирпичей, она начинала кашлять, заглушая подозрительные звуки. Сомнительно, что хайты их услышат, но лучше не рисковать: кто знает, на что способны их уши.

Вокруг спонтанно сгрудились все те, кто и раньше тяготел к островитянам, да и другие люди подтянулись. Помощь никто из них не предлагал, но было понятно, что как только страшные арки покинут загон, по проложенной тропе устремится немало народа. С одной стороны хорошо — хайтам нелегко будет выследить беглецов, разбежавшихся по всей степи; но с другой выходило не очень — шум поднимется такой, что только тугоухий не услышит. Олегу не хотелось, чтобы побег обнаружили до утра. Да и утром отсутствие четверых пленников заметят не сразу, если заметят вообще — он не видел, чтобы их хоть кто-нибудь пересчитывал. Так что если сдёрнуть в одиночку, то вообще может никто не узнать.

В голове Олега вырисовался подловатый замысел: убрать за собой все колья, оставив других ценителей свободы с носом. Жаль, конечно, но он не обязан заботиться обо всех — жена дороже. С больной девушкой нелегко будет скрыться от погони, так что лучше позаботиться об отсутствии этой самой погони заранее.

Монгу с обезьяньей ловкостью спустился вниз, протянул нож Олегу.

— Всё? — шепотом уточнил парень.

Гладиатор кивнул, оскалился в зловещей улыбке. Олег посмотрел вверх, почувствовал, как в ушах загудела кровь — сейчас начнётся самое главное. И до этого они здорово рисковали, но тот риск был слишком незначительным — даже если бы заметили, то одним прыжком можно укрыться в тёмном загоне, а вот если застигнут на гребне стены… Хватит! Не стоит думать о плохом — так и накликать несчастье недолго.