— Громко?

— Не то слово! В трёх шагах оглохнуть можно. Ладно, отдыхайте.

На востоке начало светлеть, когда бойцы вышли на исходную позицию. За двадцать минут перед этим отряд разделился — все пришлые ополченцы под командой Дубина отправились в обход, устраивать отвлекающий маневр, остальные должны были нанести основной удар, выйдя с противоположной стороны. К счастью, лес возле посёлка был редким, во многих местах начисто вырубленным, так что передвигаться без шума было несложно: не приходилось продираться через кусты, дразня чуткие уши триллов.

Притаившись на опушке, Олег снова не ко времени лениво размышлял о том, что постепенно земляне начисто сведут лес на огромных площадях. Уже сейчас посёлки, прежде утопавшие среди деревьев, стояли на огромных полянах. Людям необходимы брёвна для домов и дрова для их обогрева. Не имея тягловых животных, доставлять их издалека нелегко, вот и приходилось проводить вырубки под самым жильём. Пни выкорчёвывали, тут же пускали на смолокурение, в итоге оставались поля, пригодные для огородов. Кое-где их уже засевали — немного семян соседям продали островитяне после осеннего путешествия, кое-что удалось выменять у вольных кшаргов. Год-другой, и пришельцы обзаведутся настоящим сельским хозяйством. Эх, им бы ещё земные злаки, с их урожайностью!

И тут Олег ухватил ниточку ускользающей, смутной мысли. Успев её сформулировать, он улыбнулся и, не выдержав, шепнул расположившейся рядом Рите:

— Слушай, я думаю, что у нас есть шанс обзавестись земными семенами.

— Где ты их возьмёшь? — удивлённо прошептала амазонка.

— Помнишь, я рассказывал про центр катастрофы с развалинами вокзала?

— Ну?

— Там, помимо всего прочего, было немало вагонов, пассажирских и товарных. Некоторые разбиты в щепки, но другие почти неповреждённые.

— И что с этого?

— Разве сама не понимаешь? Вспомни: катастрофа произошла по осени. Как раз был окончен сбор урожая, зерно с элеваторов развозили по потребителям. Я почти не сомневаюсь, что некоторые вагоны были загружены им под завязку.

— А толку? Считай, год прошёл. За этот срок зерно вымокло, его расклевали птицы и растащили грызуны…

— Мыслишь верно, но всё равно шанс есть. Если вагон не сильно пострадал, то влага груз не подпортит. Кроме того, катастрофа уничтожила всё живое в радиусе в несколько километров: мы не раз видели скелеты антилоп и лошадей, кости птиц и мелких зверьков. Грызуны погибли, новые переселиться на пустующие земли ещё не успели. А если кто и повадился бродить за этим зерном, то за год не растащит. В одном вагоне больше пятидесяти тонн: тысячам сусликов на год хватит.

— Ладно, уговорил. Возможно, что-нибудь и уцелело. Надо было сразу после твоего возвращения экспедицию туда организовать: нельзя терять время.

— Я понимаю, просто в тот момент эта мысль в голову не приходила. Мы ведь там ничего не осмотрели: так, взглядом поверху пробежались. Я думал, что особой спешки нет: железо подождёт. О том, что там можно разжиться семенами, даже не догадывался.

— Хорош болтать, — недовольно шепнул Макс. — Того и гляди, ушастые расслышат и придут посмотреть, кто же здесь шушукается.

Олег замолк, признавая правоту товарища. До частокола отсюда не более полусотни метров, в этот предрассветный час тишина стояла мёртвая — ни одна птица ещё не решалась подать голос, лишь где-то в отдалении, на лесном озерце, лениво квакали лягушки. Мимо изгороди в обе стороны дефилировали дозоры неугомонных триллов, так что лишний звук мог обернуться неприятностью. Но уж больно интересная мысль, невозможно было удержаться, чтобы её не высказать вслух. Да и всякое может быть: как ни рассчитывай, всё может обернуться не по-задуманному. Если он сложит голову в этом бою, никто так и не узнает про его открытие. Впрочем, открытие ли? Простой набор предположений — не исключено, что там даже зёрнышка никогда не было. Вздохнув, Олег снова вернулся к действительности.

Посёлок не слишком пострадал при захвате. Скорее всего, жители, попытавшись дать вялый отпор, быстро сдались, не желая держаться насмерть. Все прекрасно знали, что хайты пленников не убивают — будь иначе, поневоле пришлось бы сражаться до последнего. Раксы секирами прорубили частокол в нескольких местах и сокрушили хлипкие ворота. Сомнительно, что при этом они понесли потери: населения в деревеньке не более сотни, да и хорошие бойцы везде в дефиците.

По прикидкам Олега, у хайтов должно было быть не меньше двух сотен пленных, а скорее — раза в полтора больше. Учитывая численность захватчиков, разместиться всем на столь малой площади нелегко — за частоколом должно быть тесновато. Олег с беспокойством подумал, что неминуемо поднимется паника, многие люди пострадают в давке. Но с этим придётся смириться: сейчас главное — пощипать хайтов. Кто знает, может несколькими ударами исподтишка удастся их ослабить настолько, чтобы освободить всех. В противном случае пленники бесследно исчезнут на землях Хайтаны. Не все так удачливы, как Олег, да его с арками и не успели загнать глубоко на вражескую территорию. Судя по слухам, такое удавалось единицам: агрессоры умели беречь свою добычу.

Дубин запаздывал: уже заметно развиднелось, но на противоположном конце посёлка царили тишь да благодать. Олег уже начал разворачиваться к Максу, дабы посетовать на нерасторопность одноглазого командира, как услышал отдалённые крики — будто разом взвыли полтора десятка мужиков.

Впрочем, почему «будто»? Именно так всё и было. С этой позиции разглядеть происходившее было невозможно, но Олег прекрасно всё представлял. Ополченцы, выскочив из зарослей, должны были сымитировать атаку на частокол. Так как скромная численность не позволяла изобразить качественный штурм, нехватку личного состава они компенсировали истошными воплями — каждый старался орать за троих.

Дозоры триллов на миг остановились, прекратив метаться вокруг посёлка, все разом повернулись в сторону источника шума и бодро помчались в том направлении.

— Лишь бы Дубин глупостей не натворил, — вздохнул Олег.

— Ты боишься, что он в драку ввяжется? — уточнил Макс.

— Да. Он после разгрома обижен, от него всего можно ожидать.

— Да, парень он горячий.

— У них даже настоящего оружия нет.

— Так ведь это всего лишь триллы, на них и дубин хватит.

— Но они на месте стоять не будут, их тактика — обстреливать издалека. Так что если Дубин попробует их погонять, толку не будет. Перебьют всех ребят, как куропаток.

— Хрен с ним, — отмахнулся Макс. — Нам главное свои шкуры сберечь, пускай Дуб своей головой думает. Не пора ли начинать?

И Олег удивился: спокойно относиться к такой вероятности — в одночасье лишиться семнадцати бойцов?..

Он оглядел окрестности, убедился, что все патрули ринулись в сторону Дубина. Кивнув, он, уже не таясь, громко произнёс:

— Начинаем.

Повсюду застучали огнива, разбрасывая снопы искр, вскоре первые голубые огоньки побежали по заготовленным факелам. Клёпа и впрямь не ошибся, привёл к смолокурне — помимо смолы там обнаружили приличные запасы бересты, так что горючих материалов хватало.

Олег подхватил сухую сосновую ветку, вдетую в берестяную трубку, напитанную смолой, поднёс к огню, дождался, когда она схватится, прокричал:

— Пошевеливайтесь, нас сейчас видно, как новогоднюю ёлку! Только не увлекаться! Если придётся туго, разбегаемся в разные стороны и поодиночке выходим к месту сбора. Вперёд!

Бойцы выскочили из зарослей, рванули за командиром. Как всегда бывает в стрессовые моменты, Олег не чувствовал под собой ног — казалось, это не он бежит, а сама земля передвигается, бьёт его по ступням. В ушах гулко отдавались удары сердца, по спине ритмично бил лук, в руке трещал факел, но громче всего гремели шаги десятков товарищей. Звуки были необычайно чёткими; несмотря на всю опасность подобных моментов, Олегу они нравились именно за отчётливое восприятие окружающего мира, да и эйфорию от выброса адреналина не стоило сбрасывать со счетов.