Несмотря на презрение ученых и предводителей ко всем, кто пачкал руки черной работой, в обществе было достаточно мастеров и умельцев. По приказу Кионг-Бину путешественников прекрасно снарядили для похода и снабдили провизией.

Их путь лежал на запад через земли, которые они теперь знали почти так же хорошо, как если бы не один раз путешествовали по ним. Дело было в том, что многие из земных цивилизаций расцветали и умирали именно в этих местах. Их ландшафт почти не изменился. Равнины и горы, через которые им предстояло идти, миллионы лет простояли в глубокой дреме, а за это время незаметные перемещения пыли и праха разложившихся растений занесли следы человека и подготовили еще одну чистую страницу в мировой книге.

Неумолимость этого процесса угнетала Креоана. Пусть даже их безрассудная затея увенчается успехом, но пройдут века, и люди забудут, что существовала угрожающая Земле звезда, путь которой надо было изменить. На фоне огромных событий, происходящих в природе, даже самые дерзкие человеческие предприятия казались мелкими и незначительными.

Они прибыли сюда весной, прожили зиму, и вот опять наступила весна. Креоан искал утешения в мыслях о том, что прекрасные цветы, окружающие его, возможно, свидетельствуют об умном вмешательстве людей, любящих красоту, в природу. Но в этом было мало утешения, поскольку культура, изменявшая живые существа, по всей видимости, была уничтожена то ли болезнью, то ли холодом, а может быть, и внезапным сотрясением, которые иногда случаются с Землей, — так вздрагивает спящий великан, потревоженный мухой. Креоану казалось, будто он шагает среди обломков мечтаний своих предков, и всё, что он видел вокруг, поддерживало в нем это чувство: равнина, из которой торчали черные руины, как гнилые зубы, показывая, что когда-то здесь был город; осколки пластмассовых и металлических шаров, выброшенные на берега рек, вздувшихся от таяния снегов. Они проходили мимо странного места, где песчаная почва была настолько спрессована, что казалась толстым стеклом, слишком скользким, чтобы по нему можно было ходить. Для чего это было сделано, никто из них не мог понять.

Но даже эти обломки исчезнут, думал Креоан, даже от них не останется и следа.

Когда он поделился с Чалит своими тягостными мыслями, она весело ответила:

— Креоан, ты слишком рано стал пессимистом! Когда ты будешь старым, немощным и слепым — пожалуйста, но не сейчас! Мы взялись за дело, не имеющее прецедентов. Это доказывает, что человеческий род не окончательно утратил способность искать и изобретать.

И кто знает, до какой степени сможет развиться эта способность, если катастрофа будет предотвращена. — Видя, что Kpeоaнa ее слова не успокоили, она добавила:

— В любом случае, эта часть пути показывает, что мы достигли значительного прогресса.

И это было правдой. Креоан уже не раз жалел, что они с Чалит не были подготовлены к первой части пути так же, как к этой. Лучшие мастера Кионг-Бину снабдили их легкими тентами, раскладными постелями, приспособлениями для готовки пищи, которые, он был уверен, понравились бы Мэдал. Но самое главное — разбивая на ночь лагерь, они могли с уверенностью сказать: «Завтра, после часового перехода, мы придем к небольшому ущелью, которое к настоящему времени выветрилось, так что пересечь его не составит труда», или «По этой дороге идти нельзя, там три тысячи лет назад земля превратилась в пустыню, и, вероятно, она до сих пор бесплодна и камениста», или «Такие деревья, как вон те, впереди, растут только у воды, так что там должна быть река, которую мы ищем».

Однако во время похода с ними всё же случилось небольшое происшествие, испортившее настроение. В прошлом, которое они так долго изучали, на этой территории жили дикие звери и еще более дикие люди. Они боролись друг с другом за добычу, но борьба была слишком неравной, и звери сдались, а многие из них были вообще уничтожены человеком.

Но все же часть животных уцелела: в основном те, которые не соперничали с человеком. Некоторые из них, длинноухие, изящные, пугливые, прятались в кустарнике, если кто-нибудь подходил слишком близко. Другие — худые и длинные, с тонкими ногами — бегали стадами, слишком большими, чтобы обращать внимание на присутствие людей. Были среди них и пухлые, добродушные существа с жирными голыми хвостами и тупыми мордочками, которыми они копались в земле в поисках клубней сочных растений.

От этих существ путешественники узнали, какие корни и листья годятся в пищу, а один толстый уродец, слишком ленивый, чтобы самостоятельно искать корешки, сам увязался за ними. Ему нравилось, что люди не едят выкопанные корни сразу, а складывают их кучкой и потом готовят. Однако он не понимал, как они могут так мало есть: то, что насыщало пятерых человек, для него было лишь легкой закуской.

Некоторое время они терпели его шумное присутствие, надеясь благодаря ему находить самые лучшие клубни, но через несколько дней стало ясно: это он ждет, что его поведут к вкусным корешкам. В конце концов им пришлось отогнать его с помощью факела, но его хрюканье и жалобный визг слышались еще несколько часов, пока он, наконец, не отстал и не отправился домой.

Вид такого количества мяса нагонял тоску на Ху, но у народа Кионг-Ла и Паро-Мни не было принято убивать наземных животных, хотя они и ловили рыбу, поскольку, по их словам, это были существа с холодной кровью. Это различие Ху считал слишком тонким, так же, впрочем, как Чалит и Креоан, но помня об огромной помощи, которую их новые товарищи им оказали, они терпели эту причуду.

При таком изобилии животных оставалось загадкой, что же могло случиться с людьми, которые раньше населяли эти земли. Не было видно никаких следов последних людей — только останки давно исчезнувших народов. Тем не менее друзья не падали духом. Даже Креоан приободрился и со всеми вместе уверенно шагал от рассвета до заката, преодолевая долгие, бесконечные мили.

Иногда Креоан удивлялся, что они решились предпринять такое сложное, изнурительное путешествие, не зная, что их ждет в конце пути, и ориентируясь лишь на сказку о горе, с которой космические корабли улетали к звездам. Но действие для них было предпочтительнее ожидания, и это вполне могло служить для них оправданием.

Тем временем…

За сто дней они прошли больше, чем полпути — с каждым днем цель становилась все ближе. Пересекая район с великолепной растительностью, они впервые увидели пейзаж, изменившийся за последние тысячелетия и не похожий на тот, который был нарисован им Древом Истории.

Поперек их пути, от горизонта до горизонта, простирался лес: огромные темно-зеленые деревья со стволами так густо обвитыми плющом, что лес превратился в сплошной непроходимый барьер.

Тем не менее путешественники вошли в него, но, пройдя несколько сотен шагов, поняли, что верхушки деревьев полностью закрывают от них солнце, не говоря уже о звездах, по которым они определяли направление. Пришлось из леса выйти и подняться на холм, чтобы посмотреть, нет ли где-нибудь прохода сквозь эту гигантскую зеленую стену. Но никакого прохода они не увидели. Граница леса была безукоризненно ровной, и он поэтому казался искусственным, хотя вполне могло быть, что он просто повторяет очертание территории, богатой какими-то микроэлементами. Но так или иначе, лес не давал им идти дальше.

Солнце уже перевалило через зенит. Имело смысл остаться на этом месте до утра. Пока еще было светло, они совершили несколько вылазок в лес и убедились, что он действительно непроходим, так что завтра им придется повернуть на север или на юг. Ху и Креоан считали: лучше идти на север, поскольку более холодный климат должен был подавить рост леса, в то время как на юге лес может оказаться еще более густым. Паро-Мни и Кионг-Ла боялись быть застигнутыми зимой, если придется сделать слишком большой крюк, и считали, что идти нужно только на юг. Чалит, выслушав обе точки зрения, решила, что и та и другая достойны внимания.