— Мартин, спасибо, что не бросил меня.

— Линда, это такое приключение!

Пусть хоть кто-то порадуется.

Это так странно, видеть мир за пределами поселения. Обломки асфальта, полуразрушенные, будто надкушенные, небоскребы. Костяки трамваев и автомобилей. Магазины с выбитыми окнами. Везде нас встречали пустые полки, везде. Я старалась не думать, что староста хотел от нас избавиться этим заданием.

— Линда, смотри! — на ладони Мартина улыбался пушистый зверек. Животное напоминало небольшой глазастый комочек шерсти. — Давай его возьмем, пожалуйста!

— Мартин, ты уверен? Нам самим есть нечего, — я старалась не думать о том, что запасов еды может хватить ненадолго.

— Линда, пожалуйста!

Вдруг существо оскалилось, я с визгом отшвырнула зубастое создание. Мы с Мартином выбежали из магазина.

— Нет, не будем мы никого брать! — заключил мой друг.

Мы шли по неизведанной земле, вдаль от поселений. Я старалась не думать о том, что нас может ждать.

7.

День шестой

Почему люди раньше селились в городах? В них же не было жизни. Я с недоумением рассматривала бетонные нагромождения домов, остатки транспорта, дорожное покрытие. Буйная растительность покрывала обломки зданий — серые листья с шипами и бурыми плодами казались несъедобными. Я отдала Мартину последнее печенье, консервами мы поужинали еще вчера. И конечно, все магазины, абсолютно все, оказались пустыми.

Наверное, мы так и останемся с Мартином в этих каменных нагромождениях. Жаль, что мальчик увязался за мной.

Мы наконец вышли из города. Нужно было перейти мост — шаткое строение, которое осЫпалось прямо под нашими ногами. Я поняла, что боюсь высоты и старалась не смотреть вниз. В ледяную бездну.

Мартин аккуратно, бочком-бочком, пошел по мосту. Он тоже старался не заглядывать в пропасть.

Под подошвами моего друга осыпался асфальт. Мартин полетел в воду. Я прыгнула за ним.

Ледяная бездна сразу же поглотила меня. Я вынырнула, стараясь найти Мартина, увидела, как ребенок зацепился за корягу. У Мартина не было сил даже позвать.

Плыть в ледяной толще воды, с рюкзаком за спиной, оказалось почти невозможно. Я старалась доплыть до Мартина, волны и течение встали против меня. Я не помню, каким чудом добралась до коряги. Помню, как уговорила моего друга уцепиться за меня. Мы доплыли до берега, и обессиленные, упали на грязную землю.

— Линда, я думал, что умру.

— Все хорошо. Мы живы, и это главное.

У Мартина начали стучать зубы, и меня тоже бил озноб. Еды не осталось, и нужно было идти. Город, который ждал нас под мостом, отличался от заброшенных каменных развалин. Нам встречались буйно цветущие деревья, разросшиеся розы. И как ни странно, на глаза попался дом с целыми стеклами. Я открыла дверь. Мартин устало привалился у стены. Наши надежды оказались не напрасны, и стоило попасть в бездну, чтобы найти это полное вещей здание. Магазинные полки ломились от одежды, бакалея пестрела консервами, пачками макарон, печеньем. В аптеке стояли пищевые добавки и обезболивающие. На кассе возле кассового аппарата мигал галофон. Казалось, люди просто вышли на минутку, и вот-вот вернутся.

В мужском отделе я отобрала несколько вещей, чтобы Мартин мог переодеться. Не хватало еще, чтобы мальчик заболел. Сама тоже сменила мокрые тряпки, развесила трехмерные мешки из рюкзака, которые нам выдал староста. Галофон возле кассы до сих пор мигал.

Эти устройства, по словам производителей, могли работать без зарядки годами и ловить сеть. Вот и этот аппарат выдержал испытание временем.

Мартин спросил, может ли он выбрать что-то другое. Я подумала, что у моего друга никогда не было возможности выбирать себе одежду. Нажала на значок белой толстой птицы. Открыла страницу “Лилия пустыни” от прежней хозяйки.

Посты и строчки от разных пользователей кишели ненавистью к какому-то поселению. Ненависть, ненависть, ненависть, злоба, похабные картинки и злые слова. Слова тоже могут ранить и фонить. И среди всего этого мрака меня привлекло фото. Кристально чистое озеро, в окружении лиловых цветов. И подпись “Черный человек”. Я отписалась от всех, мне хватало минуток ненависти и в реальной жизни. Оставила только Черного человека. Он говорил о музыке, о красоте, о том, как прекрасен мир.

Обновление от 11.03

8.

День седьмой

Мартин перемерил множество вещей, я никогда ещё не видела моего друга таким воодушевленным. Я тоже отдала предпочтение мужской одежде, то, что когда-то носили женщины — в этом же попросту холодно!

— Линда, что мы с собой возьмем? — спросил Мартин.

— Хоть мешки и называются трехмерными, они не смогут вместить все. Поэтому — только еду.

Мы прошлись по продуктовым полкам, и набрали ту еду, которая не испортится. Даже если у консервов и печенья давно истек срок годности, их вполне можно было есть.

Я забрала и обезболивающие, отложила себе запас. Моих таблеток я не нашла. Отложила консервы и печенье для тайника. Мешки надулись, и теперь нам с Мартином предстояло как-то дотащить их до поселения.

Я заметила, что мальчик задумался.

— Линда, нам опять придется прыгать в воду?

— Нет, Мартин, у меня теперь есть галофон, и мы воспользуемся GPS.

Поселение I.

Поселение I.

Я попробовала задать поисковый запрос, а потом вспомнила, что галофон произвели до большой войны. И поэтому задала Ослиный лес, именно там располагалось наше поселение. Навигатор выдал короткий маршрут.

В этот раз возвращение домой порадовало нас. Мы с Мартином рассматривали забытые часовни, пустые конюшники и свинарники, забытые дома. Казалось, все разбежались по своим углам, и город вот-вот оживет. У нас была еда и вода.

По дороге я рассказывала Мартину сказки, из книги профессора, и те, что помнила, показывала ему буквы на дорожных знаках. Когда приходило время сна, мы входили в заброшенные дома, и спали. В шкафах я находила теплые одеяла, которые утром сворачивала и возвращала назад. По вечерам я читала мысли Черного человека, и знать не знала, что вскоре моя беспечность выйдет мне боком.

9.

День одиннадцатый

Староста встретил нас недоуменным выражением лица. Мартин похвастался трехмерными мешками, набитыми провиантом. Отец позвал моего друга на разговор, а я успела сунуть отложенные продукты и галофон в тайник.

Я надеялась, что староста меня если не похвалит, то хотя бы не будет придираться, однако его разозленное лицо выбило меня из колеи.

— Линда, ты … ты…, - староста сжимал и разжимал кулаки. — Ты подвергла опасности моего ребенка! Вы упали в воду! А если бы Мартина не стало? Я бы мокрого места на тебе не оставил!

Мелькнула запоздалая мысль, что нам с Мартином нужно было придумать план, что говорить отцу, а что не упоминать. И я понимала, что староста прав.

— Тим, я бы сама не пришла, если бы с Мартином что-то случилось.

— Линда, отправляйся в карцер, на три дня. Посидишь на воде. И я запрещаю тебе общаться с Мартином, поняла? Чтобы ты и близко к нему не подходила!

Староста подсоединил к моим вискам микрощупы. Я старалась не думать о том, что меня ждёт. Хорошо хоть воду оставил, будет чем таблетки запить.

10.

Эрих Вайсагер пригубил травяной чай и в очередной раз не ответил на звонок своего менеджера. Из под пальцев художника на виртуальном экране выходила смешная девчушка с косичками. Картина в этот раз не была прорисована полностью, на второй половине экрана рассыпались пиксели.

День двенадцатый

В карцер староста засовывал непокорных, тех, кто отказывался выполнять назначенные им задания, тех, кто думал слишком громко, тех, кто сопротивлялся укладу поселения. Таких, как я.

А щупы для каждого готовили свой отдельный сюрприз. Я знала, что нельзя дёргаться, или мне в голову вопьются тысячи мелких иголок.

-

Совсем молодая мамочка, и я, малая совсем.

— Линда, солнышко, можно тебя попросить. Нам опасно разговаривать на моем языке на улице.